Джелу хотелось бы схватить его в охапку и закричать: "Конечно, не надо!" Hо тот, холодный, подтолкнул его изнутри и Джел произнес:
— Ну, почему? Ведь все в порядке. Ты же так этого хотел. Ты же мечтал только об этом.
— Да, правда, — согласилось Оро Ро, и Джел уступил ему пилотское кресло.
Самого его ждала Крепость.
Хорошо еще, для того, чтобы вывернуть пространство наизнанку, большой помощи от Джела не требовалось, иначе он никогда бы не разобрался что тут к чему. Он долго путался в контрапункте сложных взаимодействий спутников между собой, не в состоянии заставить нормально работать ни их, ни себя. А от него всего лишь и нужно было сформулировать задание и убедиться в том, что, по меркам Крепости, наведенный ею переход соответствует всем необходимым параметрам, а после передать Оро Ро координаты начала пути. Они условились, что Крепость будет ждать его обратно, начиная с двадцатого дня по счету Та Билана, открывая воронку в условленном месте каждые семь с половиной часов — до тех пор пока или Оро Ро не вернется, или не иссякнут запасы энергии на орбитальном комплексе. Оро Ро не скрывало, что может не захотеть обратно на Та Билан, но Джел все равно решил ждать.
Потом путь к звездам открылся, и маленький огонек конвойного "блюдца" исчез из подконтрольной Крепости зоны.
Странно улыбаясь, Джел возвращался из пустого Ничто и Нигде в мир материи и света.
Весь день он носил в себе свои сложные чувства осторожно, как налитую до краев чашу, боясь наклонить ее, чтобы содержимое не пролилось наружу. Тот, внутренний, похожий на колдуна-тучу, был прав. Сейчас Джелу стало легче. Он получил возможность не держать больше переполненную чашу в руках, а поставить ее на ровную поверхность и отодвинуть немного в сторону. Он отдыхал от самого себя. Ну что ж, у них с Оро Ро не было ничего общего. Они всего лишь дети одного несчастья, которое Джел сумел победить, а Оро Ро — пока нет.
Он больше не злится, а плакать он и не умел никогда. Он улетит на острова и попросит Хапу устроить смотр невест. Или отберет у него маленькую Шер и расплатится с негодяйкой за шпионаж. Уж кто-нибудь да сумеет заменить ему Оро Ро, которое даже не было женщиной…
Он одной щекой прижался к почти неощутимой сенсорными рецепторами кожи мягкой лапе капитанского кресла и попросил показать, не оставило ли покинувшее его существо каких-нибудь следов в памяти Крепости. Хапа всегда говорил ему, что нужно быть последовательным, и во всяком деле, чего бы то ни стоило, ставить точку.
След сразу нашелся. Ниточка тянулась из виртуального мира каталога астрономических наблюдений в реальный, очень холодный, снежный мир. На далеком Северном Мосту, в месте, которое не полностью еще захватила под свой покров полярная ночь, и где кровавым заревом заката горел на горизонте вздыбленный ледник, лежало нечто, не имевшее отношения ни к цивилизациям Внешних и Рудниковых Пиратов, ни к Пожирателям Солнц. Гигантский цилиндр, опоясанный сильно деформированным при падении полым изнутри кольцом, нижняя половина которого сейчас стала крошевом и лохмотьями изорванной и смятой, как тряпка, иридиевой брони, покоился в пробитой и проплавленной собственным телом могиле. На три четверти заметенное снегом и сжатое движущимися льдами, это громадное сооружение все равно выглядело чудовищно и дико.
История его была простой. Перемещая себя в пространстве при помощи термоядерного двигателя и со скоростью, близкой к скорости света, пятьдесят пять Больших Оборотов назад оно приблизилось к Та Билану со стороны мира Тай из туманности Водосток, и, прежде чем войти в систему местного солнца, несколько лет сбрасывало скорость, а почему потерпело крушение, не успев даже лечь на орбиту — спрашивать надо было у охранных систем Крепости. Таким гостям здесь не были рады и приветствовали их соответствующим образом. И вот оно — Холодное Облако, большое, тяжелое, страшное, возможно, ставшее домом и склепом сразу для множества избранных людей. Его никто не заманивал в ловушку, его никто не звал сигналом. Оно пришло само. Что оно могло здесь искать?..
А вот он, Александр Джел — говорящий и даже уже думающий по-таргски. В стеклянисто-серой погасшей пленке экрана, если присмотреться, можно разглядеть его отражение. Там видно, как они разительно не соответствуют друг другу — технически совершенная, сглаженная, вылизанная до бесцветности, чтобы не отвлекать и не утомлять лишний раз взгляд, обстановка огромного командного зала-рубки, и облик самого хозяина Крепости — холеного, одетого по последней столичной моде в черные шелка и золотое с самоцветами шитье, в бархатный плащ с роскошным подбоем из лунного кота, слишком многое знающего и многое понимающего для своих лет человека. И слишком многое не знающего и не понимающего.
Наверное, хорошо, что он успел сюда первым.
Теперь бы надо было не тратить зря запас энергии, прикрыть воронку и не открывать ее больше, вернуть на место защитный пояс и восстановить оборону по прежней надежной схеме.
Hо ничего этого Джел пока делать не стал.
"Я даю тебе хорошие советы; следуешь ты им или не следуешь — у тебя все равно все получается не так, как надо. Как думаешь, кто из нас виноват? — высунул нос из темноты тот, который прятался внутри. Ты же не сталкиваешься с проблемами. Ты сам их себе создаешь. Как так можно? Ты жить не умеешь."
— А, — сказал Джел. — Ты умеешь.
— Вот, все у тебя так: и жаловаться стыдно, и хвастаться нечем.
— А ты чего от меня хотел?
— Счастья. Простого человеческого счастья.
— Ну, не могу же я разорваться на две части. Счастлив тот, кто счастлив у себя дома.
— Так полетели хотя бы домой.
Джел пожал плечами и велел подать к капитанскому шлюзу ожидающий его маленький модуль.
— Полетели, — сказал он.
‹ Тверь. 1992–1996 ›
