2.
Нитка, Маша. Эмма, Колючий и бестолковая Катька. И она с Федором. Вот и все уцелевшие взрослые со станции Моаг. Как их осталось мало! Совсем мало…
Есть еще девочки с Овального, они тоже взрослые. А мальчишек почти не осталось. Погибли все. Четверо диких, Валёк — они оказались беззащитными перед вирусом. Илья погиб от роботов.
Таис сунула в рюкзак сложенное вчетверо коричневое одеяло, пакетики с чаем, которые заботливо принесла Маша. Пакетики с бутербродами, с сухариками и с вермишелью. Хотела спросить — зачем столько еды, но передумала. Лучше запастись сейчас, чем застрять в тех ангарах и сидеть с пустым брюхом. На всякий случай взяла пару чистых пайт для себя и для Федора. Эмма посоветовала. Тоже пригодиться.
В наушнике по — прежнему слышался вой и рычание. Звуки стали знакомыми и даже немного родными, будто часть Таис по — прежнему все еще находиться в темных коридорах, будто по — настоящему ее место там. Иногда что‑то тихо говорил Федор. Но, видимо, ему было совсем плохо, потому что голос его еле звучал, пробиваясь через какофонию воя и скрежета когтей по металлу.
В какой‑то момент звуки стали глуше. Может, устали фрики.
Парни почему‑то оказались более уязвимыми перед вирусом. Или меньше способными на глубокие чувства. Что там надо чувствовать, чтобы не заболеть? Мужчины не так хорошо умеют любить, как женщины, что ли? Но Федор ведь любит, и Кольчий тоже. Все, наверное, зависит от самого человека.
Вот от нее Таис тоже многое зависит.
Дернув молнии, Таис повесила рюкзак на плечи.
— Я готова. Пошли, — кивнула она Колючему.
— Может, все же я с тобой? — спросил он и твердо посмотрел Таис в глаза. Решительный, спокойный взгляд.
Таис приблизилась, положила руку ему на плечо, ответила:
— Спасибо тебе, Коль. Спасибо за все. Тебе лучше остаться здесь. Ты нужен девочкам. Свяжись с Мартином. Просто поднимись на Второй Уровень и поговори с Мартином. Он многое может рассказать. Вам надо что‑то делать, пока Гильдия не направила сюда своих пятнадцатых.
— Я знаю про Гильдию. Мы с Эммой знаем. Мы сначала проводим тебя. Вот, на твой планшет я скинул записи звуков и вывел на экран. Большой зеленый файл в центре. Номер шестнадцать — два. Просто скажешь шестнадцать — два, запуск. О, уже заработало, гляди.
Таис бросила взгляд на экран, заметила:
— Ничего не слышно. Где звуки?
— Их только Эмма может слышать. Мы не можем. Нам и не надо. Это звуки для фриков.
— Антибиотики и мазь взяла? — спросила, приблизившись, Эмма.
— Да. Все взяла. Мы выберемся оттуда. Вот увидите.
— Выберетесь. Я не сомневаюсь, — тут же согласился Колька, — пошли, что ли.
Подскочил Егор и передал Колючему свой наушник.
— Вот, пусть будет у вас. Здесь с ними будет связь. Если что…
— Давай, очень кстати. Таис расскажет, что и как. А мы можем подсказать выход.
3.
Вот теперь ее сон сбылся по — настоящему. Пока Эмма и Колька возились с замковым разъемом, Таис смотрела на дверь и прислушивалась к звукам. Там, за железными сомкнутыми створками вдруг стало тихо. Совсем тихо, точно за ними находилось безмолвное пространство космоса.
— Работает сигнал тревоги, — тихо проговорила Эмма, — они уходят. Они уже отступили.
— Откуда ты знаешь? — так же тихо спросила Таис.
— Эмма знает. После расскажем тебе. Эмма точно знает, — не поворачивая головы, проговорил Колька.
В руках он уже держал снятую панель замка. Эмма помогла ему с подсоединением к разъему. Таис не присматривалась к тому, что они делали.
— В общем, так, — сказал Колька, — мы начинаем открывать дверь. Ты быстро проскальзываешь в проем, и мы закрываем. Связь у нас через наушники. Как только начнете выбираться — просигналите. Мы откроем.
Таис кивнула, сжимая в правой руке рукоять меча. Все понятно, чего тут непонятного?
Створки медленно поползли в стороны. Точно так же, как это было в ее сне. До странности знакомо, до холода в сердце страшно. Тихо, неумолимо проступал мрак за створками. Туда, в темноту она должна войти одна. Совершенно одна. И найти в этой темноте… Свою судьбу найти. Саму себя. Определиться раз и навсегда — кто она, Таис Зобова.
— Удачи, — тихо шепнула Эмма.
Таис еле заметно улыбнулась, и ловко скользнула в темный проем. Тут же створки остановились и поползли обратно. Сухой щелчок, и мрак обступил, нахлынул густой, холодной волной. Таис включила прикрепленный на ремнях ко лбу фонарик, оглядела пол. Поцарапанная когтями резина, в некоторых местах подранная в клочья. Шумное дыхание и сопение где‑то впереди. Полукруглый потолок над головой. Жаль, что тут не работает электричество.
Только бы Федор не отключился, иначе придется долго искать его тут, в темноте.
— Федь, ты слышишь? — тихо спросила.
Услышала такой же тихий ответ:
— Да. Стая около меня. Ты где?
— Я тут, в чертовых ангарах. За дверью. Как мне тебя найти?
— Как ты прошла?
— Со мной все в порядке. Стаи около меня нет. Объясни, где ты?
— Мне удалось отползти вглубь по вентиляционным шахтам. Сейчас попробую определить, куда тебе идти…
Голос у Федьки хриплый и слабый. Он часто дышит и останавливается, чтобы передохнуть. Видимо, он потерял много крови.
— Иди прямо, никуда не сворачивая до первого перекрестка, — велел, наконец, Федор.
Отлично, хоть какие‑то указания. Неужели у них все получиться? Неужели сейчас она найдет Федьку?
Таис двинулась вперед, поворачивая голову так, чтобы прикрепленный на ремнях фонарик освещал углы и повороты коридора. Темно и холодно. Пусто. Но твари здесь.
Они все здесь, где‑то в темноте. Таис слышит их ворчание и дыхание. Чувствует их присутствие. Она один на один со стаей, и ей никто не поможет в случае нападения. Если вдруг те самые звуки на планшете, которые не слышны, но которые работают — если эти звуки перестанут работать, стая накинется на нее, как на законную добычу. И тогда…
Лучше не думать, что будет тогда. Лучше вообще сейчас не думать. Просто идти вперед до первого перекрестка.
На самом деле стая животных — это их прошлое. Прошлое для всех детей станции. И, возможно, будущее. И для Таис тоже стая может стать будущим. Если только она не найдет Федора. Ей надо спасти его. Она спасет Федьку, а Федька спасет ее. Это взаимовыручка, это тесная связь, которая и зовется любовью. А без любви все превращаются в чудовищ…
— Я пришла, — сказал Таис.
— Тогда поверни направо. Я попробую сейчас добраться к тебе, если получиться…
— Должно получиться. Федь, ты точно не перепутал? Вдруг ты в одну сторону двинешься, а я в другую?
— Не болтай… — тихо проговорил Федор.
Таис поняла, что он пытается ползти. Обычно вентиляционные шахты слишком узкие, и взрослые парни в них не помещались. Значит, Федька или не в вентиляции, или тут другая вентиляция. Просто повезло Федору, очень повезло…
Где‑то в темноте раздался стук железной решетки. Таис кинулась туда и чуть не споткнулась обо что‑то живое и теплое. Заорала так, что эхо бешенными скачками запрыгало под потолком.
— Что случилось? — тут же прохрипел в наушниках Федор.
— Нормально все, — пробормотала Таис, наклонившись.
Она не могла поверить своим глазам. Под ногами у нее сидел, сжавшись, крошечный звереныш. Детеныш — фрик. Пушистый, большеглазый. С коротеньким хвостиком — пумпочкой. Смешно и беззвучно открывал рот, полный мелких беленьких зубков и жалобно щурил темные глаза.
— Тебя бросили? — спросила Таис и осторожно присела, так, чтобы вовремя закрыться, если звереныш броситься на нее.
— Ты с кем говоришь? — не понял в наушниках Федор.
— Тут зверек, Федь. Мелкий такой, ужас просто…
Таис осторожно прикоснулась к голове зверька и погладила. Тот тут же припал к резине пола, зажмурился и еще раз жалобно раскрыл пасть. Видимо, он издавал какие‑то звуки, но Таис их не могла услышать.
— Тебя тоже бросили, малыш… — проговорила она, после поднялась и сказала, обращаясь к зверенку, — они всегда бросают. И нас тоже бросили. Так что, привыкай к своей доле, малыш.
Сказала и пошла дальше. Откуда тут этот зверек? Стая что, стала размножаться? Ничего себе, этак никаких мечей на них не хватит, если они будут рожать себе подобных. И сколько детенышей тут, в этих ангарах? Может, и гнезда тут есть?
— Кошмар какой‑то… Ты где, Федь?
В ответ совеем рядом громыхнула железная решетка вентиляционного люка.
Это были не совсем вентиляционные люки. Это были старые шахты для труб. Тонкие блестящие трубы проходили в них бесконечными дорогами. Как Федька умудрился забраться в них — оставалось загадкой.
Таис сначала увидела руку друга, чуть придерживающую решетку. Тут же кинулась вперед и перехватила из холодных пальцев злополучный, сильно погнутый металл. Следы лап с когтями оставили вмятины на простеньком решетчатом узоре.
