потолка Джона и снял с него цепи. После чего занялся Трэвисом, который почти не подавал признаков жизни, хорошо что пока дышал.
- Что с ним, Ларри? - спросил Джон, переживая за брата.
- Не знаю. Сейчас уложим его поудобнее и вызовем врача, тот пускай и разбирается, в чем дело. Я больше калечить людей умею, чем лечить.
- Так себе занятие, конечно. - сказал Джон, морщась от боли в груди.
- Я не жалуюсь. Да и дела у меня идут хорошо, в отличии от вас, хе-хе. - ответил Ларри, заканчивая укладывать Трэвиса на кушетку.
- Это да, дела наши хр*новые.
- Ага, я слышал. Конан завтра оторвёт твою тупую башку и съест её на обед. А потом и братца твоего порешим, если сам раньше не сдохнет. Так! - Ларри ткнул пальцем в грудь Джону. - Ты, не делай глупостей, а я пойду за врачом, приказы надо выполнять.
Через двадцать минут пришёл врач, который быстро осмотрел Трэвиса и сказал, что тот чудом до сих пор не умер и, что у него повреждён позвоночник. Насколько сильно, можно сказать только после томографии, которую никто делать, естественно, не собирается. Он поставил ему капельницу и попрощавшись ушёл. Оставив братьев одних.
- Дааа... братишка, держись. В этот раз мы, похоже чересчур переоценили себя. Но ничего, ещё поборемся. Ты главное доживи до завтра, а там видно будет, может и спасёмся оба, а может и сгинем, следом за лучшими агентами.
Трэвис находился без сознания и ничего ему не ответил. Джон, решив, что поделать ничего нельзя, лёг на соседнюю кушетку, попытавшись уснуть. Ему был необходим отдых. Завтра могли потребоваться все силы до последней капли. Он проснулся лишь один раз, когда Ларри принёс ужин. Съел всё, что было и завалился дальше спать, так и не проснувшись до самого утра.
- Поднимайся смертник! На улице уже солнце встало, а тебе идти умирать через час. - разбудил его Ларри.
Джон встал, проверил состояние брата, который так и не приходил в сознание, до сих пор. Дыхание Трэвиса, было хоть и редким, но ровным и глубоким, что вселяло определённые надежды в Джона. Что как раз и требовалось перед боем и давало необходимую мотивацию. Он был уверен, что умри Трэвис ночью и его бы ничего не спасло, а так, пусть тело и отзывалось дикой болью, но злость позволяла с ней бороться.
Спустя час, который он потратил на медитацию, его взяла под руки пара охранников, возможно из тех, которые били братьев, находящихся без сознания. Джона вывели на спортивную площадку, в центре которой было достаточно места для проведения поединка.
Вокруг собралась целая толпа народа. Многие из них, были соотечественниками Конана, но хватало и представителей других народов. Судя по настрою людей, они находились в предвкушении жестокой расправы, которую их глава произведёт над каким-то выскочкой.
- Конан! Конан! Конан! - скандировала толпа, когда их лидер вышел в центр импровизированного ринга.
- Тише, друзья мои. - обратился он к своим людям. - Я хочу засвидетельствовать при всех, что это ритуальный поединок, инициированный вот этим молодым человеком, который является учеником, известного в определённых кругах, воина - Ромео Устюгера.
Толпа, притихшая после просьбы главы, вновь забурлила. Многие знали обычаи Зульфара, а некоторые и вовсе являлись носителями этой культуры. И новость, что этот побитый парнишка, имеет право вызова на поединок с настоящим воином, поразила их и вызвала возмущение.
Пока происходили эти события, Джон настраивался на бой за свою и брата жизни. Вновь вспомнились события, произошедшие перед самой их отправкой на Гаракс.
Он в тот день, долго думал над словами учителя и понимал, что шансов победить Конана, у него совсем мало. А какой смысл начинать поединок, в котором ты не можешь выиграть даже теоретически. Ноги сами принесли его к лаборатории профессора и он, задумавшись всего на мгновение, вошёл внутрь. К его счастью, профессор был в лаборатории один, а Джону лишние свидетели были ни к чему.
- Привет проф! - сказал он
- А, это ты, малыш Уокер. Чего хочешь? Вижу по твоему лицу, что не поболтать о погоде пришёл.
- Вас не проведёшь! И вы, как всегда абсолютно правы.
- Не нализывай, а? Говори прямо, что нужно.
- Ну хорошо, скажу прямо. Мне нужен последний шанс, проф. На случай, если придётся драться с противником, который мне не по силам. - сказал Джон прямо.
- Ааа... я понял тебя. - сказал с облегчением профессор, понимая, что парень пришёл по адресу. - Я так понимаю, никакой электроники?
- Не знаю, а какие варианты есть? - спросил Джон.
- Дай подумать. Так.. так.. это не подойдёт, такс... это слишком слабо, хм... может такой эксперимент. - бурчал себе под нос профессор, перебирая варианты. - Есть один вариант, но тебе может не понравиться.
- Говорите уже, а там посмотрим.
- Есть один убойный коктейль. Смесь просто жуткая, на несколько минут превратишься в настоящего ангела мщения, но вот потом тебя ждёт задница. Часа два ещё будешь вполне способен передвигаться, а после - смерть.
- Эмм... действительно не очень нравится. Может, что другое?
- Да ты, не дослушал. Для любого другого смерть, а для вашей троицы, при своевременной помощи, лишь пара недель на больничной койке. Всё же, «Джеронимо» является гениальным проектом и я обещаю вам, если выживите, мы его доведём до ума, у меня есть подвижки в сторону даже улучшения результата. Мы обойдём все эти чипы и вы останетесь нормальными людьми, ну если считать нормальными супергероев хе-хе, это я преувеличиваю, естественно.
- Я вас понял и мы обязательно постараемся выжить и выполнить задание.
- Вот держи. - профессор протянул ему миниатюрный шприц с препаратом, который лежал у него здесь же в шкафу.
- Проф! - сказал Джон с недоумением взглянув на него. - Какой шприц, его надо в тело внедрять, это ведь на самый крайний случай. Спасение даже, если я в одних трусах останусь.
Профессор хлопнул себя ладошкой по лбу. - Что это я и впрямь, делаю. Пошли в стоматологию, я тебе сделаю пломбу с препаратом внутри. Когда наступит та самая полная задница, просто сожмёшь очень сильно челюсть и пломба сломается.
- Ну вот, это совсем другое дело. Это ты классно придумал. - восхитился Джон находчивостью профессора Дзорбуса.
- Скажешь тоже, придумал. Это
