Они подошли к противоположному концу платформы. Вот место, где он оставил на стреме Зайца.
Веник почувствовал небольшую досаду. Хорош я был. Оставил Зайца там, откуда и не было опасности.
— Гусь, Самар, — тихо сказал Рыжий своим подопечным. — Останьтесь тут.
Двое бандитов остались на платформе, а Веник, командир и еще двое бандюков спрыгнули на рельсы и вошли в тоннель.
Вот и лагерь Платона. По-прежнему стоит на рельсах вагон-компрессор. Его они обошли осторожно, внимательно осмотрев дыру, ведущую к раскопу.
— Значит так, — сказал Рыжий Венику. — Дальше ты с Митяем пойдешь. Выйдешь к своим, а там… В общем, я жду здесь тебя час. Придешь со своим представителем, кто будет с нами договариваться. Если вдруг решишь нас прокинуть и там остаться, то я твоему мотористу-дизелисту лично шею сверну! И старперу, за которого ты хлопотал тоже. Я уж не говорю про эти молотки и дрезину. Мы их тут в клочки порвем! Понял?
Веник кивнул.
— Ну молодца! Шуруй!
— Так это, — сказал Веник. — А как же, там на станцию войду, они же стрелять могут.
— Митяй тебе все покажет. Время пошло!
Веник и Митяй — рыжеватый бандит с мелкими зубами, пошли по тоннелю.
Скоро бандит погасил фонарик и они медленно и осторожно пошли вперед, стараясь издавать как можно меньше шума. Венику стало казаться, что они почти пришли и станция совсем рядом, но бандит шел вперед, вглядываясь во тьму. Наконец он остановился возле небольшого щитка, что стоял у стены тоннеля. Веник заметил многочисленные пулевые пробоины в стенках и дверцах шкафчика.
Митяй остановился и притянул в себе Веника, схватив его кулаком за куртку.
— Дальше уже твои… — прошипел он в ухо парню. — Стреляют без предупреждения. Иди к ним и там сам разбирайся. Я тебе тут ждать буду.
Веник кивнул, хотя и думал раньше, что бандит пойдет вместе с ним. Он осторожно пошел дальше один. Впереди был темный тоннель, но Веник чувствовал себя очень не уютно. Надо было как-то им дать знать впереди, что свой идет, чтобы не стреляли. Но как? Он вспомнил, что на постах Альянса часто свистели друг другу. Надо бы свистнуть. Веник попробовал, но не получается. Он и до этого свистеть не очень умел, а тут язык и губы онемели. Надо крикнуть.
Он присел на колени и пригнулся, на случай, если будут стрелять.
— Не стреляйте!!! — что было сил завопил он. — Я свой!!!
Не успел он закончить, как впереди грохнуло. Затрещали автоматы, которые тут же замолчали. Веник явственно увидел, как пули выбивают искры из стен тоннеля и из рельсов.
Впереди, совсем рядом послышалась команда "Не стрелять!".
— Не стреляйте, я свой!!! — снова крикнул он.
— Кто там?
— Я!!!
— Кто я???
— Веник! Вениамин!!!
— Ты там один??? — послышалось из темноты.
— Один!!!
— Иди ровно и руки в верх держи!
Веник встал, поднял руки и пошел вперед, ожидая, что сейчас в него полетят пули.
Впереди зажегся мощный прожектор, направленный прямо в лицо парню.
Он продолжал идти, держа руки над головой.
— Не стреляйте, — повторял он. — Не стреляйте…
Спустя полчаса Веник, наконец закончил свой рассказ. Он сидел на табурете за столом, держа в руках стакан с чаем, который, впрочем, не успел попить толком.
В комнате кроме него сидел Рашевский, начальник станции с Заместителем и, конечно же, Борода. Фила почему-то не было. Веник решил сперва расправиться с неотложным делом, а потом уже поинтересоваться, куда запропастился мастеровой.
— Вот такие значит дела, — сказал Рашевский, выслушав парня. Он забарабанил пальцами по столу. — Если эти бандюки пойдут на сделку, то считай полдела сделано.
— Да, — странным голосом сказал комендант. — Знать бы, что так все повернется, то…
Он бросил взгляд на Бороду.
Веник ничего не понимал.
— Так что скажете? — спросил парень.
— Блин! — досадливой сказал Борода. — Вот блин! Знать бы… Получается Фил ни за что пулю получил!
— Фил! — воскликнул Веник.
— Да… Там ведь что вышло-то, — пояснил толстяк. — Тебя и Васильича оглушили и мы все чего-то очканули и назад подались.
— Стойте, а Заяц-то как? — вспомнил Веник. — Он же на шухере стоял!
— Стоял, — махнул рукой толстяк. — Он хотел стрелять, но у него ствол заклинило. Мы потом проверили, все так. В общем, драпанули мы. Я сам не пойму, как это получилось. Рванули, почти до самой станции, потом отсиделись, опомнились, ну и пошли назад, тебя выручать. Это почти час прошел тогда считай. Ну вот и налетели на засаду. Там на станции Фила и задело. Армянчик тот, как его там, забыл, он пошел на разведку, его на платформе и скосили. Фил рядом был, я его в охапку и назад. Вынесли мы его с Зайцем.
— Вот черт! — озадаченно сказал Веник. — А как он сейчас-то?
— Да нормально, — отмахнулся Борода. — Пустяки. Задело только. Меня бандиты сейчас беспокоят. Как в вспомню эти противогазы.
— Что за противогазы?
— Ну как же? Бандиты твои ведь в противогазах и в плащах?
— Чего??? Да ты чего? Обычная одежда у них. Противогазов я у них и не видел.
Веник заметил, что Начальник и Рашевский переглянулись.
— Кстати! — Веник встрепенулся и поставил на стол чашку с недопитым чаем. — Я говорил с ними о Платоне. Так они там, чуть ли не клянутся, что это не они.
— Они могли и наврать, — сказал Заместитель.
— Ну это ладно, — сказал советник. — Ты, Вениамин, отдохни сейчас. Время еще есть, — советник посмотрел на часы. — А мы пока подумаем, как быть.
— А чего тут думать? — загремел Борода. — Менять его надо!
— Кто же отказывается, — сказал советник. — Надо подумать, кто пойдет с ним и прочее.
— А где сейчас Фил? — спросил Веник. — Можно его увидеть?
— Пойдем! — толстяк встал с места. — Мы пока его проведаем, — кивнул он советнику.
Рашевский согласно кивнул.
Парни вышли из комнаты на пустой перрон станции. Людей вокруг не было. Они пошли по перрону. Впереди появился человек — молодой мужчина с повязкой на руке, на которой был изображен красный крест.
— Быстрее! — выпалил он Бороде в лицо. — Друг ваш кончается!
— В каком смысле кончается? — глупо спросил Веник.
Борода, оттолкнув санитара, бросился бежать вперед. Веник и санитар — за ним.
Борода забежал в одну из комнаток, устроенных в проходах между пилонами. Войдя внутрь, Веник заметил на удивление хорошо освещенную мизерную комнату с белыми стенами. На белой кровати лежал Фил в бинтах. Почему-то от этой белой комнаты, белоснежной постели и бледного лица мастерового у Веника перед глазами заплясали черные круги.
