Алексей Евтушенко - Пока Земля спит

– Эх, – мечтательно произнёс Эльгожо, – как бы тебя, Дёма, ещё и в наш клан включить, совсем было бы хорошо. С Марком это никак не получится, он лируллиец, не гуманоидной расы, а вот ты…

– Я тебя за язык не тянул, Эльгожо, – сказал я, поражаясь собственному нахальству и храбрости (вероятно, старое доброе вино Пейаны этому также поспособствовало). После чего поднялся, поставил бокал на стол, подошёл к Эйше, опустился перед ней на одно колено и взял девушку за руку.

Присутствующие наблюдали за моими действиями с немым изумлением.

– Эйша, – промолвил я по возможности твёрдо и ясно, – говорю, пока есть кураж, потом испугаюсь. Я тебя люблю. Больше жизни. Выходи за меня замуж.

К чести моей любимой, думала она недолго. Может, две или три секунды. И в них уложился десяток ударов моего, готового взорваться сердца.

– Я согласна, – сказала она. – Я тоже люблю тебя, Дёма.

Казалось, что тишину, наступившую в гостиной, можно было делить на части и продавать по весу и объёму, как самую высококачественную тишину в обитаемой Вселенной.

– Тогда пошли, – сказал я, поднялся, подвёл её к дяде Эльгожо и сказал: – Не знаю, как тут у вас, а у нас на Земле и в России принято просить разрешения на брак у старших. Гваро Эльгожо Ружебо, у вас – дяди Эйши и главы клана Ружебо – я прошу руки вашей племянницы. Обещаю сделать всё, чтобы она была счастлива.

– Э… – глава клана яростно потёр подбородок. – Даже не знаю. Уж слишком всё неожиданно…

– Если ты откажешь, дядя, – очень спокойно заявила Эйша, – то я всё равно выйду за Дёму замуж. Так и знай. И мы улетим жить на Землю.

Оп-па… С характером мне жёнушка достанется, однако. Хотя о не простом характере Эйши я догадывался с самого начала.

– Вот только не надо меня пугать, ладно? – весело произнес Эльгожо. – Должен же я для вида посомневаться или нет? Иначе было бы неприлично. Согласен. Конечно же, согласен. Будьте счастливы. И это… свадьбу оплачивает клан Ружебо.

– Спасибо, дядя! – Эйша бросилась на шею Эльгожо, и некоторое время мне казалось, что вот тут-то дядюшке и конец. Но обошлось.

– Одно меня немного смущает, – сказал я, когда все чуть успокоились и расселись по своим местам. – Марк свой, мне от него скрывать нечего…

– Погоди, сам угадаю, – сказал Эльгожо. – Вопрос наследника, так? Ты – человек, Эйша – каравос Раво. Генетическая совместимость и прочее.

– Верно, – подтвердил я. – С вами приятно иметь дело, дядюшка – на ходу мысль ловите.

– Бизнес такой, – ухмыльнулся Эльгожо. – Итак, по поводу наследника. Волноваться нечего. Люди и каравос Раво вполне генетически совместимы. Я это знаю совершенно точно.

– Откуда? – удивилась Эйша.

– Видите ли в чём дело, – вздохнул Эльгожо и, словно за спасательный круг, ухватился за бутылку вина. – На Земле я провёл много времени, без женщины трудно… Короче говоря, я завёл там себе любовницу. А что? Каравос Раво я неженатый, так что никаких измен, всё честно.

– Стоп, – сказал я. – Теперь я угадаю. Неужели она от вас родила?!

– Ага, – ухмыляясь до ушей, признался Эльгожо. – Дочку. Полгода уже ей, – и гордо добавил: – На меня похожа.

Когда утихли первые вопли восторга и поздравления, в дверь гостиной постучали.

– Да! – разрешил Эльгожо. – Входите!

Вошёл боец из клана Ружебо. В его руках был блок моих сигарет.

– Вот, – сказал он, – вы просили найти. Больше не было. Только это, – он прошёл в гостиную, положил сигареты на стол и удалился.

– Слава Вездесущему, – пробормотал Марк. – Наконец-то ты, Дёма, закуришь и успокоишься. Измучил меня, пока мы с Лируллы сюда летели, – пожаловался он окружающим. – По десять раз в день считал своей обязанностью сообщить мне, как ему хочется курить. А когда…

Я не слушал друга-лируллийца. Сидел и смотрел на сигареты. Вот они. Бери и закуривай. Никаких проблем. Да и купить можно, денег у меня теперь хватит. А потом, на Земле, пополнить запас. Только стоит ли? Если разобраться, я довольно давно обхожусь без никотина. И ничего, не умер. Опять же, Эйше табачный дым совсем не нравится…

Ну, решай, Дёма. Несколько судьбоносных поступков ты за последнее время совершил. И не пожалел ни об одном из них. Думаю, не пожалеешь и об этом.

Я поднялся, взял со стола блок, отошёл к стене, ткнул клавишу и бросил сигареты в распахнувшийся зев утилизатора.

В конце концов, никто не помешает мне снова начать курить, если очень захочется, верно?

Воинская часть. Спортивный городок, где проводят тренировку гимнасты сборной России, а я за всем этим наблюдаю. Потом оказалось, что уже иду по территории в форме лётчика с погонами полковника. А часть мотострелковая. Навстречу ещё один смутно знакомый полковник. Он предлагает мне выпить, и я соглашаюсь. Мы покидаем территорию части, поднимаемся в его однокомнатную квартиру и пьём коньяк. Жёлтые портьеры на окнах, в которые бьёт солнце. Мы сидим в рубашках, вспоминаем курсантскую юность, наши кителя наброшены на спинки стульев. И потом сразу зима. Я катаюсь на новых современных беговых лыжах, но пользуюсь ими как горными – съезжаю по длинному удобному спуску. Снега не очень много, даже, можно сказать, мало, но мне хватает. Подходит мама, интересуется, как я провожу время. Хвастаюсь новыми лыжами. Все довольны.

Мы с моим московским знакомцем Костей Варламовым и с нами кто-то третий выбираем книги у лотка на улице. Все книги на польском. Продавщица тоже полька, говорит по-русски с акцентом. Нам предлагают Гумилёва в переводе на польский. Костя отказывается, я беру, говорю, что с удовольствием прочту стихи Николая Степановича и на польском. Костя с товарищем рассматривают тем временем альбомы графики какого-то художника с фамилией, созвучной Вазарели. Здесь же, на лотке. Мне графика не нравится. Но тут продавщица предлагает отдельную репродукцию картины этого же художника. Очень странную. Она устанавливается в трёх плоскостях – в угол. Две плоскости на стены, и одна снизу. Под определённым углом зрения некоторые элементы картины оживают. Мы берём. Затем попадаем на новогодний вечер, где участвуем в поимке крутого бандита. Драка, ножи, выстрелы, кровь, выбитые зубы. Куча-мала. Бандит очень силён. Тащит на себе всю кучу к выходу, пытаясь вырваться. Но всё-таки мы его вяжем. Напоследок – новогодняя ёлка, на которой вместо украшения завязан гигантский галстук бирюзового цвета. И больше ничего на ёлке нет.

Живописный остров-гора в тёплом море. Отличная погода. Я летаю над островом с помощью необычных и смешных устройств. Например, одноразовый зонтик со встроенной в него ракетой. Ракета для подъёма, а зонтик для спуска. Причём раскрывается он только перед самой землёй – резкое торможение. И раскрывается не над головой, а под ногами, снизу. После чего приходит в абсолютную негодность. Или кожано-овчинная птица-змей для планирования. Это вырезанная из овчины или кожи большая птица с уздечкой и прорезями для ног. Она взлетает, как воздушный змей, и планирует, колыхаясь в потоках воздуха. Чем-то ещё она напоминает ковёр-самолёт. Далее шар-ракета. Подъём на одноразовой ракете, потом надувается воздушный шар, и ты уже на нём летишь или медленно опускаешься. Всей этой фигнёй торгует Валерий Фёдорович Чеснок – бывший директор музея-заповедника Танаис. Дёшево. Сначала я летал один (жена боялась или не хотела), потом ко мне присоединился мой старинный друг – Сергей Ситник. Полетели вместе, чуть не разбились на одноразовом зонтике, но удачно упали в море. Долго выбирали у Чеснока шар-ракету. Подошёл ещё один друг, ныне покойный. Он тоже хотел летать, но денег не было. Я ему одолжил.