Час трудов — и мундиры сели безупречно. Приятели только-только успели толком отмыться, побриться и приобрести лоск, созданный руками опытных куаферов, вооруженных, помимо ножниц и расчесок, разными притираниями, помадами и лаками (Готор почему-то плевался и бурчал себе под нос слова на родном языке), как нужно было уже одеваться к обеду, который, судя по этим приготовлениям, явно обещал стать нетривиальным.
Осталось только подвесить на новый мундир погон, надеть вычищенные до блеска сапоги и отправиться в путь.
Оказалось, что Риишлее позаботился и об этом — перед гостиницей Ренки и Готора ожидала карета. Не слишком роскошная с виду, однако такого дорогого, а главное, удобного внутреннего убранства Ренки видеть еще не доводилось. Да и по камням мостовой (увы, но даже в Мооскаа не всегда идеально ровной) она ехала словно лодочка по тихому пруду, без привычных скрипов и подпрыгиваний. Все это было весьма многообещающим.
Как, впрочем, и то, что ехали они несколько дольше, чем следовало. И прибыли отнюдь не в Малый дворец, а в некую загородную резиденцию, весь вид которой навевал мысли о древних родах, столетиями живущих на одном месте, огромных богатствах, накопленных за эти годы, и конечно же власти. Власти, перед которой бледнеет и древнее благородство, и любые капиталы, и даже штыки многочисленных полков. Ибо именно эта власть управляет и тем, и другим, и третьим.
— А вот, собственно, и они, — поприветствовал друзей Риишлее, когда вышколенный слуга провел их по роскошно отделанным коридорам в еще более роскошную гостиную. — Наши почетные гости!
Гостиная, по странной прихоти архитектора находившаяся в глубине дома и не имевшая окон, освещалась только светильниками в особых хрустальных колпаках, «вытягивающих» пламя от фитиля вверх и разбивавших его на множество ярких лучиков. Эти светильники освещали лишь пространство вокруг большого круглого стола, так что стены и углы гостиной словно бы скрывались во мраке. Однако паркет, лепнина потолка, мебель… Даже не слишком разбирающийся в тооредаанской роскоши Готор мгновенно догадался, что все это стоит баснословных денег, и невольно проникся, ну, может, не почтением, но важностью встречи, на которую их пригласили.
За столом помимо Риишлее сидели еще двое мужчин и, как это ни странно, одна женщина.
— Позвольте вам, друзья, представить героев, о которых вы конечно же наслышаны, но видите впервые, — перешел к формальной части Риишлее.
Интересно было наблюдать за ним в этой компании. Нет, всегда буквально лучащийся силой и властностью первый советник короля, верховный жрец и военный министр вовсе не казался сейчас менее важным и значимым. Но он словно бы немного потускнел, попав в компанию людей, явно равных себе по значимости и влиянию.
— Это вот пока еще первый лейтенант оу Ренки Дарээка, храбрость и готовность сражаться которого сравнимы лишь со знаниями и мудростью его не менее бесстрашного товарища, также первого лейтенанта оу Готора! Ну а это, — показал Риишлее на еще довольно молодого представительного мужчину справа от себя, — герцог оу Рииг Моорееко — министр финансов нашего великого королевства и один из столпов, на котором оно держится. Рядом с ним — оу Ваарииг Сиин, второй советник короля, под чьим неусыпным попечением процветают все университеты нашей страны, а также школы всех видов и направлений и даже ремесленные училища. Еще он приглядывает за тем, как живет и трудится чиновничий люд. Тут он в некотором роде мой конкурент.
Самый старый из сидящих за столом мужчин с лицом свирепого людоеда и фигурой ярмарочного борца небрежно кивнул, и блики света пробежались по его блестящей лысине.
— Ну и наконец… — Риишлее преувеличенно почтительно склонил голову перед уже довольно зрелой, но выглядящей еще более чем великолепно дамой. — Прекраснейшая и несравненная дама Тиира из рода оу Гии, первая дама двора! Ну что вы, судари, не стойте там, подходите, садитесь. Ведь вы тут — почетные гости!
— Гм… — усмехнулся Готор, подходя к столу и опускаясь на указанный ему стул. — Тогда почему я чувствую себя главным блюдом?
— Так вот значит ты каков, пришелец из чужих миров! — первой начала дама Тиира. — С виду похож на обычного человека. Признаться, я ожидала чего-то более… экзотичного!
До того как прозвучали эти слова, приятелям пришлось пройти через почти часовую пытку под названием «званый обед». Высокопоставленные гости наслаждались пищей, беседуя о всяких пустяках, обсуждая дворцовые сплетни и последние театральные постановки. А Готор и особенно Ренки все это время сидели словно на иголках, время от времени пронзаемые оценивающими, холодными и равнодушными, словно скальпель патологоанатома, взглядами.
Лишь когда беззвучно скользящие по паркету лакеи убрали тарелки после пятой перемены блюд, заменив их хрустальными бокалами, графинами с вином и соками, а также блюдечками с закусками всех видов, и так же незаметно удалились, демонстративно закрыв двери в гостиную и оставив обедающих одних, начался разговор о действительно серьезных делах. И начала его именно первая дама двора.
На этой должности дама из рода оу Гии управляла всеми делами королевского двора уже больше десятка лет. И хотя ее обязанности в общем-то не выходили дальше обязанностей экономки любого богатого дома, судя по раздававшимся в коридорах дворцов и замков шепоткам, первая дама двора имела власти и влияния куда больше, чем сама королева. В ее воле было допустить или, наоборот, преградить доступ к королю почти любому подданному Тооредаана, какое бы положение он ни занимал. Исключение составляли лишь чуть больше десяти человек вроде правящих герцогов или ближних советников и министров короля. Но даже они предпочитали не связываться с первой дамой, понимая, что война с ней может обойтись им слишком дорого. Влияние дамы Тииры было поистине безграничным.
Ей подчинялась даже дворцовая стража, и, по слухам, именно она назначала полковников и офицеров Одиннадцатого Мушкетерского полка, обычно квартировавшего именно в столице. С этой женщиной стоило считаться.
— Увы, — развел руками оу Готор, как бы извиняясь за свою заурядную внешность. — Я действительно не самый экзотичный представитель своего мира. Но в свое оправдание могу сказать лишь, что я чужой для этого мира только на три четверти. А на одну четверть…
— Да-да, — прервал Готора на полуслове оу Сиин, попутно прожигая его своим людоедским взглядом и словно прикидывая, каков будет на вкус этот «на три четверти» чужак. — Дедушка! Риишлее уже рассказывал нам эту историю. Звучит, знаете ли, излишне фантастично! Якобы ваш дедушка жил в баснословно древние времена и даже встречался с самим Манаун’даком, которого я да и многие другие ученые мужи до недавнего времени вообще считали выдуманным персонажем. А вот вы, его внук, каким-то неведомым и необъяснимым образом вдруг очутились тут. Можете ли вы предъявить хоть какие-то доказательства в защиту этой вашей истории?!
