— Ой-ой, заплакал, — желчно сказал Грач. — Плот бы связали, и вся проблема.
— Плот? — ехидно переспросил Хвост.
— Мужики, — вмешался снова Штык, вытаскивая замерзшие ноги из воды и начиная наматывать портянки, — проблема ясна. А делать-то чего надо? Воевать мы не в состоянии, сами знаете, как у нас с оружием. Да и не хотелось бы. Своих проблем больше, чем надо. Раз в десять.
— Не надо воевать, — сказал Грач. — Надо помочь человеку сбежать. Есть у него на суше надёжные схроны. На озере же сидит потому, что много там неизвестного встречается, ну и нравится ему там. Поможем загрузить инструмент и материалы, свезём на берег. Потом придётся километров за пять таскать. Но нас теперь много — быстро управимся.
— Всё понял, вопросов более не имею, — сказал Штык, заканчивая мотать портянки и вставляя ноги в ботинки.
— Есть! — громко сказал Хомяк, поднимая руку.
— Чую! — гаркнул Буль, подключившись к слежению.
— Показывай, — коротко сказал Штык, откладывая автомат.
Смеркаться ещё не начинало, а впереди, на фоне всё ещё светло-серого неба, возникла вершина то ли высокого холма, то ли небольшой горы.
— Ну вот, почти приплыли, — сказал Грач, поднимаясь в полный рост на помосте между баллонов.
Буль и Хомяк тут же перестали грести. Штык продолжал осторожно шевелить веслом, выравнивая катамаран по течению.
— А если бы плыли вдвоём, — значительным голосом сказал Хвост, — добрались бы только к завтрашнему утру. И ночевали бы в лесу.
— Да молодец, молодец, — проворчал Грач. — Только мы и сейчас ещё не на шёлковых простынях.
— Да тут осталось-то… сейчас перед горкой влево уйдём, потом будет островок в устье, и там по открытой воде пару километров.
— Без течения, — напомнил Грач.
— В четыре весла, — привел аргумент Хвост.
Ручей, в который по дороге вливались потоки поменьше, теперь напоминал небольшую речку.
— По центру ручья что-то есть, — поднял руку Хомяк. — Колет слабо, но вызывает сильное беспокойство.
— Такого вроде ещё не было, — сказал Грач. — А ну осторожнее на вёслах.
Но уже через минуту Хвост сказал:
— Вижу даже отсюда, что это. На глубине лежит, можно спокойно плыть сверху.
Сжав баллон коленями и слегка свесившись вбок, Штык разглядел впереди под водой голубое мерцающее свечение. Течение несло катамаран прямо на него, и вскоре под баллонами разлился мягкий свет. Хомяк слабо вскрикнул, Буль замотал головой. В толще воды между ярко-голубой мерцающей сферой и тенью катамарана проплыла крупная рыба с плоской мордой и широким хвостом.
— Из озера идёт, — сказал Грач, который, как и Штык, смотрел вниз. — Совсем близко уже. Надо бы сделать остановку — стремена навесить.
— Да и перекусить бы не мешало, — вставил Буль.
— Что за «стремена»? — поинтересовался Штык.
— На ручье течение спокойное, тут можно просто сверху на баллоне сидеть, как на заборе, ответил Грач. — Озеро — совсем другое дело. Там есть сильные течения и волны. Иногда даже небольшие катаклизмы происходят. Любая встряска — и полетишь в воду. А стремена — это такие широкие стропы. Прикрутим их к раме, чтоб можно было колени захлестнуть. И всё, можно уже не бояться случайно вывалиться за борт.
К разочарованию Буля, об ужине никто даже и не вспомнил. «Стремена» прикрутили за считаные минуты, потом Хвост и Грач показали, как накинуть широкие ленты, чтобы надёжно зафиксировать бедра, и как быстро сбросить их, если потребуется покинуть катамаран. Попутно сталкеры убрали «удочки» и предложили Штыку давать отдых «солдатам» по одному.
— Тут видишь какое дело, — сказал ему Хвост, — это только кажется, что дисар сидит и ни фига не делает. Во время поиска аномалий он устает быстрее, чем, к примеру, от ходьбы. Работает дисар не мышцами рук или ног, а всем организмом. Если ему не давать отдыхать, долго он не протянет. И ошибаться будет чаще.
Едва заметно начало темнеть, когда четыре весла снова дружно погрузились в воду и берега пустились в неспешное движение назад. Штык занял место Хомяка. «Рядовой» с облегченным вздохом развалился на помосте. Буль иногда завистливо посматривал на него, но молчал. Вскоре, когда гора уже поднималась над головой, дали отдохнуть и «ефрейтору»: Грач сказал, что с этого места и до входа в озеро вёсла лучше лишний раз в воду не опускать и что корректировать курс они будут вдвоём с Хвостом.
— А что здесь такого опасного, что грести нельзя? — осторожно спросил Хомяк.
— До входа в озеро, — строго сказал Грач, — говорить без необходимости тоже не стоит.
Дальше плыли в тишине. Сталкеры держали вёсла над водой и лишь изредка, переглянувшись, синхронно опускали лопасти в воду, делали один короткий гребок и снова замирали на какое-то время. Штык и Буль сложили вёсла вдоль бортов и, пока имелась такая возможность, отдыхали.
Гора осталась справа. Русло речушки принялось петлять, обходя холмики и отряды деревьев, стоящие то там, то тут в плотном строю. Становилось всё темней, и Штык с беспокойством подумал, что искать домик на озере придётся в полной темноте.
Речушка сделала очередной поворот. Грач всмотрелся в береговую линию и сказал:
— Ну всё, тут уже особые места начинаются. Хомяк, меняйся со Штыком местами.
В этот момент со дна речушки поднялся большой пузырь и лопнул прямо под левым баллоном. Катамаран сильно качнуло. Штык чуть было не свалился в воду, но успел ухватиться руками за раму, после чего уселся посреди помоста.
— Слушайте меня внимательно, — сказал Грач «бойцам». — Если говорю «раз», делаете сильный гребок, и всё. «Вперёд» — гребёте постоянно, но не сильно. Если «табань» — гребёте назад. Если скажу «вёсла» — вёсла вообще из воды убрать. Полностью. Чтоб даже край лопасти воды не касался. Всё понятно?
— А если аномалия?
— Как и раньше, предупреждайте голосом. Лучше сразу с направлением, чтобы обойти легче было. Ну что, пробуем?
Штык на всякий случай взялся рукой за раму, как подсказал Хвост.
— Вперёд! — скомандовал Грач, и катамаран легко набрал скорость, делая едва заметный рывок, когда четыре весла дружно опускались в воду.
— А хорошо получается, — довольно сказал Хвост.
— Раз! Раз! Раз!
Катамаран, хоть и сидел в воде достаточно глубоко, пошёл значительно быстрее. Во все стороны летели брызги.
В полной тишине вечернего леса удары вёсел о воду казались неестественно громкими.
— Вёсла!
Все четыре лопасти разом поднялись в воздух. Грач придирчиво осмотрел скользящий по инерции катамаран, похожий сейчас на жука, расправляющего крылья перед взлётом, и удовлетворенно буркнул:
