- Полина!
Полина лежала ничком в коридоре, прямо под указателем уровня кислорода, который предательски не горел, хотя и показывал всего семь процентов. Сумку с дыхательным аппаратом Полина расстегнула, но надеть не успела. Олег перевернул ее на спину, приложил маску к лицу и открыл вентиль до отказа, хотя и видел, что слишком поздно - индикатор телеметра напротив метки "Заря" горел ровным красным - сердце не билось.
Совсем рядом на плане этажа всплыла точка с меткой "Репей". Иван одолел последние ступени и остановился. Голос из-под маски звучал искаженно и глухо.
- С Жилиным порядок - живой. А этот как?
Олег медленно встал.
- Уже никак.
Репьев не нашел, что сказать, и выругался.
- Ты добился, чего хотел,- сказал Олег.
- Нет. Еще нет. Я должен забрать папку. Тогда Перовскому конец. Тогда - всему конец. И значит, все было не зря.
Олег отвернулся.
- Уйди.
- Послушай, командир! Не время распускать сопли. Творения рук этого гада уже почти две роты солдат положили. И твой Некипелов с ними. И сержантик твой. И Форестер. И Андрей. И вот этот солдат. Мне нужна эта папка! Нужна. И она того стоит.
- Так иди и возьми.
- Ну и стой,- сказал Репьев.- Стой! Это проще всего,- он снял с предохранителя пистолет и скрылся в темноте коридора.
Когда его шаги затихли, Олег сел, привалившись к заиндевелой стене, взял еще теплую руку Полины, и неторопливо стянул маску. После первого же вдоха на веки навалилась свинцовая тяжесть. Голова закружилась. Рот распахнулся, жадно пытаясь поймать кислород, как будто его вырывал из легких ветер, летящий навстречу при затяжном прыжке без парашюта.
Олег с трудом открыл глаза. От стены коридора отделилась тонкая серая тень.
- И ты здесь…- голос его звучал едва слышнее шепота.- Еще один… сукин сын… Ты тоже… доволен?
- Я могу все исправить,- сказал Звягинцев.- Я хочу все исправить.
- Я тоже… хотел бы. Но как…
- Неважно - как. Важно - где.
Мысли Олега путались. В голове шумело так, что собственный голос был едва слышен.
- По мелочам… растраченную жизнь…
Нельзя вернуть… как… сказанное слово…
Бессмысленно - … уйдя… воскреснуть снова…
Чтобы вернуться… в те же… миражи…
- Верь мне!- сказал Звягинцев.- И ты сможешь все исправить. Просто дай руку, и пойдем.
- Не торопи,- ответил Олег.- Осталось немного…
***
- Пах! Пах! Ты убит!- выкрикнул Андрей, выскочив из кустов, как чертик из табакерки.- Падай!
Ванька сморщил конопатый нос и заявил:
- Каво! Я тебя первый убил! Сам падай!
- Это я тебя первый убил! Я первый! Олег, скажи ему!
- Олег, ты видел? Я первый стрелял. Пусть переигрывает.
- Да нетушки! Все по-честному было!
Олег бросил деревянный автомат и упал, раскинув руки, в теплую траву, уставившись в огромное до головокружения, ослепительно-красивое небо.
- Из далёка-далека
Приплывали облака,
Нас увидали,
Да поплыли дале-е…
- Ты чего?- позвал Андрей.- Давай дальше играть.
- Надоело.
- А чего?
- Да надоело, и все. Скучно.
- Тогда пошли на речку,- предложил Андрей.
- Пошли,- согласился Олег.
- Только сначала в сад,- сказал Ванька.- Яблок стырим.
- Да зеленые еще.
- Тогда пошли клубники за речкой наберем. Я место знаю. Клубники - во.
- Пошли,- сказал Олег.- Искупаемся - и за клубникой.
- А еще можно шалаш построить,- предложил Ванька.- Или на рыбалку…
- Можно.
По синему-синему полю неба бежали куда-то кудрявые барашки облаков. И ветер тихонько шелестел кроной раскидистого клена. И малиновка заливалась на тонкой ветке. До вечера было еще три часа - целая вечность.
