часы мои тикают мертвенно, жуют себе время, качают маятником и прячут в себе все миры-направления, и Ключ под собой укрывают надежно.
В темной липкой глубине зеркала стоят две фигуры… или три, поскольку моя двоится.
И я впервые понимаю, насколько мы с Черным похожи — не только внешне, но внутри. Двуликий и Двуязыкий, наставники слова, и каждый уверен, что путь его правильный, и учит тому он, что людям положено… я ничем не лучше, ведь крылья, растущие у моих учеников, способны причинить хозяину невероятную боль, повергнуть его в пучину мучений на долгие годы, они так легко ломаются и ломают того, кто летал, но более не может! Пьяницы, наркоманы, безумцы — вот они, те, кто был моей гордостью, кто силу обрел божественную, но удержать ее не сумел.
— Седой, я разрубил тебя пополам! Тебе мало? — рычит Черный. — Сдайся! Отступи!
Я не отвечаю, я знаю, что этого и правда мало.
Что кое в чем мы все же отличаемся — он приносит других в жертву себе и никогда не пожертвует собой. Ну а я готов принести в жертву себя, и не ради своего долга и самолюбия, а ради ученика, готов впервые за бессчетные жизни, многие тысячелетия, ведь теперь моя внутренняя тьма отделена от не-тьмы.
Мой внутренний Черный отрезан от меня… спасибо мечу Черного.
Сам бы я не справился.
— Шагни влево, стань таким, как я, — упрашивает он. — Вдвоем мы покорим этот мир! Сделаем его нашим!
Сделаем.
Только этот мир не устоит, когда придет День Последний и некому будет выйти на битву с Волком и Змеем, встать на пути лезущей отовсюду мертвечины, воспользоваться силой Ключей. Никто не развернет сверкающие крылья в вышине, не сотворит красоту, способную остановить и сокрушить всех чудовищ вселенной.
Если шагаю влево, сливаюсь со своим Черным, становлюсь таким, как он…
Если шагаю вправо, остаюсь Седым, лишенным сил, и Черный убивает меня…
Но я могу шагнуть назад.
Я слышу далекий, полный отчаяния женский крик, и стрелка часов хрустит, когда я отламываю ее от циферблата. За спиной Янтаря из-за горизонта выглядывает краешек солнца, острый луч бьет у моего ученика под мышкой, прямо мне в руки, и остроконечный кусок металла растет, наливается золотом, превращается в копье.
— Что ты… — Черный идет ко мне, бежит, но пол струится у него под ногами, ведь это мой дом, и кое-какая власть над ним у меня осталась.
Черный не успевает.
А я вонзаю копье себе в левое подреберье, не обращая внимания на дикую боль. Насаживаю на древко тело, как осу на булавку, и втыкаю острие в корпус часов, прижимаюсь к ним спиной, чувствую их содрогание, поворот колес, движение соков внутри, вокруг меня колышется лишенная листьев крона.
Янтарь хрипит, запрокидывает голову, тело его изгибается дугой.
Я знаю эти симптомы — это режутся крылья, незримые, но жесткие, рвут кожу, врастают в плоть, меняют хозяина.
Мы мучаемся вместе, как две роженицы, пытающиеся вытолкнуть в этот мир новое. Чувствуем одно и то же, но только ему в любом случае жить, а мне…
— Ах ты… — Черный оборачивается и замирает.
Мы смотрим.
Крылья могут оказаться громадными, хрупкими и прозрачными, и тогда родится истинный творец, настоящий бог. Или могут оказаться короткими, плотными и черными, и тогда в мир явится тот, кто будет этот мир пожирать, пачкать и портить, думая только о себе, мечтая не о чистоте меда, а о его количестве.
И моя жертва окажется напрасной, пустым спектаклем.
Янтарь кричит, раскидывает руки, с уха его планирует, теряя цвет, крохотный лист омелы. А за спиной, на фоне оранжевого утреннего солнца, разворачиваются два громадных крыла, две хрустальные радуги отсюда и до горизонта, за горизонт, за горизонты всех представимых миров.
Черный пропадает, остается грязное пятно на полу.
Я не ощущаю боли, тело немеет, выталкивает последние ошметки жизни, что струятся по золотому копью-стрелке, капают на пол, часы, ставшие со мной единым целым, тикают все медленнее, с мягким шелестом набухают на кроне почки.
Луч передо мной, берет мое лицо в ладони, целует, но я не чувствую прикосновений.
Мир падает к моим ногам, раскрывается, и вместе с ним раскрывается и мое сердце, как огромный алый цветок, как фонтан до небес, как раковина, наполненная песнями, и уносит меня в рождающую тьму…
В этот раз последний урок оказался жестким.
В следующий будет проще.
Наверное.
ББД (Безусловный Базовый Доход) — регулярная выплата, предоставляемая всем без исключения гражданам вне зависимости от их занятости и других характеристик.
AV-очки (от англ. Augmented reality (Дополненная реальность) и Virtual reality (Виртуальная реальность)) — комбинированное устройство, позволяющее владельцу с одинаковой эффективностью работать в обеих цифровых реальностях.
ливер (от англ. live — жить) — сленговое обозначение жителей городов
от англ. trouble — неприятность
V-доступ — возможность присутствия в каком-либо месте Дополненной реальности в виде виртуального аватара.
Филип Дик «Снятся ли андроидам электрические овцы?»
Строка из песни на стихи Е. Грабовской.
Мощнейшая за историю наблюдений геомагнитная буря 1859 года.
55 ярдов.
Строка из песни «Аквалангисты» из репертуара группы «Манго-Манго», стихи Андрея Гордеева.
Пожалуйста, иди рядом со мной. Я отвечаю за твою безопасность (англ.).
Сигизмунд фон Герберштейн. «Записки о Московии», 1549 г.
Строка из стихотворения Наума Олева.
