— Боря, — тихо позвала Ольга. — Это он.
— Что — он?! — взорвался Борис. — Какого черта?! А?! А-а… Так. Понятненько. Ну-ка, радость моя, выйди на минуточку.
— Нет, — отрезала женщина. — А то ты еще сделаешь какую-нибудь глупость.
— Все глупости уже сделаны, — отмахнулся Борис. — Вот, полюбуйся. Не знаю, чем тебе приглянулся этот тип в прошлой жизни, но сейчас… Поднимись наверх, посмотри, что там вытворяют его сумасшедшие друзья!
Гош почувствовал, как часто-часто забилось сердце. «Вернулись за мной. Надо же! А чего я ждал? Да этого самого и ждал. Надеялся, во всяком случае». Он сделал глубокий вдох и приготовился играть.
Борис сунул палец за воротник рубашки и покрутил головой. Выглядел он до крайности взвинченным. Куда-то делась его барская уверенность в себе, теперь это был просто задерганный мужик, над которым нависла увесистая проблема.
— Мне все равно, — сказала Ольга. — Я останусь здесь.
— Как же — все равно! Никому больше не все равно! Всех касается! Знаешь, Дымов, а ты везунчик. Я ведь тебя пожалел. А зря. Возьмись я устроить тебе допрос с пристрастием, ничего бы этого не было.
— Народец взбунтовался? — спросил Гош с ехидцей.
— Да народ бежит из города!!! — заорал Борис, сжимая кулаки и наливаясь кровью. — Скотина, кого ты с собой привел?!
— Не такие уж они и страшные, — заметил Гош самым невинным тоном.
— Как это — бежит? — удивилась Ольга. — Почему бежит?
— А потому что на Красной Площади стоит какая-то громадная самоходная пушка! Сзади у нее прицеп! В прицепе ядерная боеголовка! А на этой боеголовке сидит рыжая психопатка и держит кнопку! И говорит, что если через полчаса ей не отдадут ее любимого Дымова, то подорвется! Ей, видите ли, все равно без Дымова жизнь не мила! И я ей верю!!!
Борис вдруг перестал кричать и сбился на хриплый торопливый шепот. Даже присел от натуги.
— Потому что она сумасшедшая, ну абсолютно сумасшедшая, — протараторил он. — Это надо видеть, у нее просто крыша съехала. Там еще какие-то безумные танкисты, один другого хуже, и боеголовка самая настоящая, я смотрел. Оля, ты не понимаешь, это просто надо видеть. Они взорвут город к чертовой матери, и себя тоже, им все равно, они больные, понимаешь? Он нарочно взял себе таких маньяков, чтобы они его вытащили любой ценой. Дымов, я все про тебя знаю теперь. И сегодня я, может быть, тебя отпущу. Но если сунешься в Москву еще раз — тебе конец. Обещаю. Клянусь. Сейчас тебе дадут рацию, скажешь этой ненормальной, что ты живой. И будем решать, как дальше.
Ольга внимательно посмотрела на Гоша.
— Это что еще за рыжая? — спросила она подозрительно.
— Погоди. Борис, ты подходил к боеголовке вплотную?
— Да я залез на этот прицеп! И мне все очень понятно объяснили! Дымов, ну зачем?! Ты же мог сказать раньше! Или ты нарочно? Или ты хотел причинить городу максимальный ущерб? Скотина! Господи, какая же ты скотина!
— Гоша, мы же больше года здесь работаем, — сказала Ольга с укоризной.
— Проклятье! — Гош очень натурально изобразил на лице смущение и отвернулся. — Я ведь спрятал взрыватель…
— А они, значит, нашли! Ублюдки!
— Там аккумулятор есть у них?
— Не знаю, я не заметил! Но какие-то провода точно, а у этой дуры в кулаке чека зажата! Если отпустит — что будет?
— В принципе, может и рвануть… — застенчиво признался Гош. — Конечно, если они правильно все подсоединили.
— А мне плевать! — крикнул Борис. — Пусть неправильно! У меня народ разбегается! Я должен устранить эту угрозу! А как? В твою рыжую десяток снайперов целится. Ну, выстрелит один, ну попадет, а дальше что? А если взрыв?! Сколько там у тебя?!
— Нам хватит. Десять. Кремль сроет до основания. Может, наконец-то библиотека Ивана Грозного найдется.
— Он еще издевается! — Борис лягнул каблуком дверь. — Эй, несите рацию!
— Подожди!
— Чего еще ждать?! Дымов, эта соплячка уже двумя руками чеку держит!
В дверь сунулся охранник. Борис сделал знак рукой, и дверь закрылась снова.
Гош замялся. Очень важно было не переиграть. Но и испуг Бориса мог вот-вот пройти. Мало ли, что ему в голову взбредет, когда минует непосредственная угроза? А Гош хотел выжать из ситуации максимум. Он побаивался вести с этим человеком переговоры. А вот сделать так, чтобы его немедленно вышибли из Москвы безо всяких условий…
— Нужно как-то устроить, чтобы они ушли, а я остался, — задумчиво произнес Гош.
— Чего-о? — вытаращился Борис. И тут же перевел взгляд на просиявшую Ольгу.
— Боеголовки в наших планах не было. Мы ее совсем не для того готовили. Но… Понимаешь, Борис, Регуляторы на нее буквально молятся. Гордятся тем, что обладают самым мощным оружием на свете.
— Ах, еще и Регуляторы… Дымов, ты сволочь. У тебя мания величия.
— Что ты знаешь о Регуляторах? — искренне удивился Гош.
— То, что они приволокли к Мавзолею атомную бомбу, кретин!
— А-а… А я тебя предупреждал. Их нельзя оставлять без контроля. Ты меня не послушался и создал большую проблему для нас всех. И для меня в особенности.
— Я устал от твоего словоблудия! В чем дело?
— Они могут и не послушаться меня, — вздохнул Гош. — Даже если ты отдашь им заложника… Черт, Борис, ты очень правильно охарактеризовал эту девчонку. Если она взяла в банде верх, меня ждут большие сложности.
Борис довольно осклабился.
— Приятно слышать! — прорычал он.
— Погоди… Ты же умный, ты целый год держал в повиновении огромное количество тупых. Придумай что-нибудь, а?
— Это как? — вытаращился Борис.
— Ну… Я не знаю, как теперь вести переговоры. В смысле — чтобы не отдавать меня им.
Борис остолбенел.
— Боря! — взмолилась Ольга, заламывая руки.
— В общем-то, я им больше не нужен, — тихонько сказал Гош, старательно придавая глазам влажный собачий блеск. — Если они разобрались со взрывателем…
— Боря! — повторила Ольга.
— Я-то знаю эту рыжую, — с похоронным лицом вздохнул Гош. — Сейчас ей понадобился я. А завтра ей может захотеться чего-нибудь еще. И вряд ли мне удастся восстановить над ней контроль.
Борис, тяжело дыша, строил жуткие гримасы.
— Мне казалось, что я держу их крепко, — продолжал Гош. — Я бы иначе сам в город не пошел. А ты все сломал. Вот и доигрался. Круче всех теперь не ты, а девчонка с бомбой.
Борис наконец обрел дар речи. Зарычав, он схватил Гоша за грудки, сдернул с топчана и принялся мелко трясти.
И потащил к двери.
Гош начал вырываться, бормоча: «Да постой ты… Ну придумаем что-нибудь… Да постой же, я сказал!». Подскочившая Ольга вцепилась в Бориса.
