– С «Молотом», слава Всемогущему Картану, все в порядке. Перехвачена телепередача с Матеи.
– Что там?
– На Матее, господин Президент, по-моему, начались волнения.
– Из-за «Молота»?
– Да. Одна часть фролов, во главе с их Главным судьей, хочет начать переговоры с нами, с тем, чтобы мы не применили против них «Молот». Другая часть, возглавляемая дочерью погибшего в рейде на Суриму Главного командора, выступает за продолжение войны с нами.
– Так… – задумчиво произнес Норк. – А ну погоди…
Президент могущественного государства кроков – Содружества свободных планет с минуту обдумывал пришедшую ему в голову мысль.
– Сарб, – наконец заговорил он вновь, а если заставить фролов подчиниться нам? А? Полное подчинение нам в обмен на обещание жизни.
Теперь задумался директор Службы государственной безопасности.
– Если мы превратим Матею в нашу неприступную военную базу, то сможем легко контролировать пятый сектор челов. Да, в принципе, и до их столицы недалеко. По крайней мере ближе, чем с нашей базы на Аркдуре, – негромко произнес Сарб. – Но на все это уйдет время. А до выборов президента остался месяц. Если мы одним махом уберем Матею, хоть за день до голосования, то вы победитель. Кроки умеют ценить такие значительные победы. А так переговоры… Когда они еще закончатся. Я бы не рисковал.
– Давай поступим так, – после паузы произнес Норк. – Если у нас будет хотя бы неделя до выборов, то демонстрируем это оружие фролам. Предъявляем ультиматум с условиями, которые я тебе только что изложил. На раздумывание день. Если нет – уничтожаем фролов. Если да, то ты летишь на Матею и перед видеокамерами подписываешь ультиматум. Летишь не один, а в сопровождении нескольких звездолетов. Я думаю двух звеньев хватит. Это и будет началом создания новой базы. Да, все фроловские звездолеты переходят к нам.
– Естественно, это даже не обсуждается. И предлагаю подписываемый документ между нами и фролами так и называть – ультиматум. Никаких договоров. Чтобы самый тупой крок понял, что это победа над фролами, а не сотрудничество.
– Ты прав. А сейчас – только «Молот». А то мне уже надоели эти демонстрации под моими окнами.
– Да, господин Президент.
Закончив разговор с директором Службы государственной безопасности, Норк подошел к окну.
Огромная площадь Содружества была заполнена людьми.
«Тысяч четыреста, не меньше», – определил хозяин президентского кабинета.
Трибуна, сооруженная прямо напротив окон президентского кабинета, была пуста. После бурных речей, произнесенных здесь на следующий день, после того как по телевидению показали запись, полностью реабилитирующую Харка, на площади царило дружелюбие. Люди были спокойны. Они стояли, ходили, сидели, сходились в небольшие группы, что-то обсуждая, смеялись. Постоянно играла веселая музыка. Люди ждали. Ждали результатов экспертизы записи. Ее обещали обнародовать не позднее чем за неделю до выборов.
«Если „Молот“ не сработает, мне конец. Если Харк – Президент, я – заключенный на Гамеде».
– Господин Харк, – по распоряжению начальника тюрьмы время ваших прогулок неограниченно, – тюремщик в стандартной темно-зеленой форме угодливо улыбался.
«Господин Харк», а раньше был «подследственный Харк», какие же все эти чиновники лизоблюды. Ничего, стану Президентом, я эту свору погоняю, клянусь Всемогущим Картаном, погоняю», – эта мысль о президентстве уже не вызывала такую бурю эмоций, как три дня назад. Тогда его адвокат О’Тосси Квор, каждой морщинкой на своем улыбающемся лице выражая безграничную преданность, а заодно и радость, сообщил, что запись нашлась, ее уже показали по телевидению, и даже назначена комиссия по ее экспертизе.
И эта ничем не скрываемая преданность убедила Харка в реальности всего происходящего, в реальности президентского кресла больше, чем информация о том, что запись нашлась и ее проверяют на подлинность. Пусть проверяют! Он – Президент! И лучшее тому подтверждение – лицо этого пройдохи Квора. Харк хорошо знал, что у Тосси нюх на выгоду отменный. И если адвокат сама преданность, то можно уже не беспокоиться. Политик вспомнил, что когда Квор первый раз ему сообщил, что запись нашлась, он такой преданности не излучал. Тогда он был уверен в себе, деловит, энергичен и только. И точно. Тогда все сорвалось. Как чувствовал, пройдоха.
«Так кто же достал эту запись и как?» – продолжая гулять по внутреннему двору тюрьмы, Харк раз за разом задавал себе этот вопрос.
Когда он узнал, что его друг и соратник Ларри Ворос погиб вместе с сыном во флайере и, как намекнул Квор, именно Ларри должен был достать запись, он отчаялся и смирился с тем, что быть ему не Президентом Содружества свободных планет, а заключенным рудников Гамеда. А потом следователь любезно показал ему глянцевый журнал, в котором весь разворот занимала целующаяся с каким-то юнцом Весса. У него тогда потемнело в глазах.
«И любимая женщина меня предала».
И тут такое известие! Так кто? Кто его благодетель, которому он обязан всем: свободой, жизнью, а главное – президентским постом?
Впервые за сколько дней А’Весса Лам могла полностью расслабиться. Она смогла вызвать лавину, и теперь самое благоразумное было просто чуть отойти в сторону и ждать. Это пусть Сарб, Норк и прочие ломают себе голову, как укрыться от гибельного удара. А она просто заслужила отдых. Нет, просто так покинуть столицу она не могла. Ведь, согласно своей легенде, она сейчас должна быть занята по горло созданием собственной телекомпании. И если Сарб узнает, что никакой телекомпании она не создает и более того, что ее нет на Арикдне, то ему нетрудно будет сопоставить некоторые факты. Правда, ему сейчас явно не до нее. Но все же. Береженого и Всемогущий Картан бережет. Поэтому Весса просто заболела. Способ банален, но в этой его банальности и его действенность. «Все мы под Картаном ходим. И любой из нас может в любой момент заболеть. Главное – чтобы болезнь была правдоподобной».
О болезни А’Весса Лам побеспокоилась. У нее была хорошая подружка – гинеколог, дочь которой Весса взяла сначала к себе в журнал, а потом и вовсе устроила на телевидение. Так что у подружки долг перед ней был весьма и весьма, уж точно больше, чем тот орган, который она досконально знает. И в тот день, когда на площадь Содружества уже стекались толпы народа, а активисты партии «Справедливость и порядок» спешно сооружали трибуну, телевизионную и журналистскую среду облетела новость – у удачливой, могущественной, обворожительной Вессы большие проблемы по гинекологии.
И что врач настоятельно порекомендовал ей операцию. Но Весса наотрез отказалась и сказала, что попробует вылечиться сама. А некоторые уверяли, что видели ее припухшие от слез глаза, когда она на миг неосмотрительно сняла солнцезащитные очки. И в тот же день А’Весса Лам спешно улетела на модный и дорогой гинекологический курорт.
