Вот такой вот из меня резидент, командующий ПКО[16] и несостоявшийся Наполеон в одном лице. Как говорили люди намного умнее меня — «война план покажет». Показала. Всю мою несостоятельность во всей красе. И ведь ничего уже не исправишь.
Хуже некуда, когда ситуация изменилась, а выполнение старого плана продолжается. Собственно, основная причина всех катастроф, что военных, что техногенных, заключена именно в этом. Такое уже не раз было, когда, вскрывая пакеты приуроченные к «часу Х», обнаруживали там совершенно не соответствующие ситуации приказы. И выполняли ведь, потому как мало кто в суматохе может определить соответственный или нет приказ отдан, более того — за одни такие мысли как минимум положено отстранение от должности. Многое можно успеть сделать, пока управление не восстановлено и не отданы новые приказы. И делалось.
В нашем случае все усугублялось еще тем, что действия в основном выполнялись автоматически, компьютеризованной системой, все элементы которой работали по заранее составленной программе. И вмешаться в процесс, по крайней мере «пока», не было никакой возможности. Едва успев понять, кто к нам явился, сразу же наплевал на жабу и собственные убеждения что «рентгеновские лазеры с ядерной накачкой — не для внутренних разборок», да не тут-то было. Оставленный на орбите «в виду технической неисправности» контейнер лихтера оказался генератором помех. Он еще до открытия портала и ударил по атмосфере пучками летящими на скорости в десятки километров игл. Такая иголочка, как и любой метеор, оставляет за собой плазменный след, крупные метеоры и так излучают радиоволны, правда на собственных частотах в килогерцы. Но если хлестнуть образовавшийся плазменный жгут потоком заряженных частиц на релятивистских скоростях… то получится громадная генераторная лампа с очень широким диапазоном.
Дальнейшим мы были обязаны несовершенством современной связи и хорошим ее знанием недоброжелателями. Старые аналоговые станции вполне могли пробиться через шумы искусственного полярного сияния, да вот только аналоговая связь не использовалась уже более пятидесяти лет. «Цифра» же надежнее, но не когда против нее используют ее достоинства. Передача даже обычного голоса идет пакетами, каждый пакет имеет средства контроля целостности — если при передаче по радио (или другим способом) он был поврежден, то приемная сторона пошлет его номер с просьбой повторить, а если и повторный будет поврежден…
Совсем не сложно рассчитать, как часто нужно выдавать импульсы помех (чем уже импульс, тем его можно сделать мощнее и эффективней), чтобы циклы «запросов/перезапросов» стали нарастать как снежный ком. Теоритически, с некоторого момента даже внешнее воздействие можно выключать, базовые станции справятся с подавлением связи уже самостоятельно — просто за счет того, что будут орать, глуша себя сами. Вот и седел я теперь в абсолютной тишине (битые пакеты система не озвучивает), наблюдая как тараканами разбегаются в стороны спутники, по старому плану они должны были сменить орбиты, пытаясь ставить совершенно бесполезную радиопомеху — транспортники десанта рвались к поверхности, им совсем не надо было договариваться между собой, они действовали по заранее утвержденному плану. Своему плану.
Бесконечно долго наша немота длиться, конечно, не могла — у генератора запас игл совершенно не бесконечен, да и наземная связь рано или поздно одумается и перейдет на помехозащищенное кодирование. Вопрос в том, что произойдет это скорее «поздно» — с артиллерийского монитора непрерывным потоком в атмосферу сыпались управляемые бомбы, а с транспорта — пузыри десантных модулей. Когда и то и другое окажется внизу лучше быть как можно дальше от всех возможных ориентиров для бомбардировки и атаки штурмовыми группами. А узлы связи и управления у них в этом списке на самом верху.
Так что остается только оглядеть уютную подземную комнатку, забитую такой нужной и такой бесполезной теперь аппаратурой, полюбоваться еще раз на четкий ход выполнения десантной операции, да подхватив оружие и рюкзак, поскорее уносить ноги (и все остальные части тела) от этого места подальше. Благо, когда связь восстановится, рулить всем остальным я смогу из любой точки планеты, и даже с обычных визоров. Тогда и наступит возможность вмешаться в уже начавшие исполняться планы.
А пока… пока, как говорилось у одного классика — «теперь мы можем только драться».
* * *
Был еще один человек, который сегодня раздумывал об уязвимости планов, тупости исполняющей их электроники и беспомощности руководителя, облечённого властью, но неспособного повлиять на ход событий. Тяжелые мысли, из которых цензурными были одни предлоги, что неудивительно — полковник Пархомов Георгий Константинович, командир ХХ-й отдельной десантно-штурмовой бригады, был человеком военным и к политесам, по крайней мере с подчиненными и самим собой, мало склонным. Да и ситуация к излишней деликатности не располагала.
Редко кто способен сохранять невозмутимость, видя как на твоих глазах рушится дело всей жизни. Но ему удавалось сохранять каменное выражение лица. Со стороны могло показаться, что он просто любуется ходом десантной операции, вот только встречаться с ним глазами не рисковал никто из находившихся на мостике флагмана штаба дивизии.
— Майор?
— Связь восстановить не удалось. АСУ[17] по-прежнему не принимает коды авторизации. Работаем. Доступные нам каналы связи задавлены помехами, отстроиться не получается — совокупная мощность помехи такова, что наводится на боковые лепестки антенн. Остальные корабли находятся в режиме радиомолчания и попыток связаться не предпринимают. Выполняют ранее полученные задания… — Тут начштаба поймал бешенный взгляд и предпочел закруглиться, но не удержался от вызова: — поскольку на сигналы в оптическом диапазоне не реагируют, то считаю, что ситуация с вирусом у них аналогична нашей — коды внешнего доступа сброшены и аппаратура просто отфильтровывает наши сообщения как попытку несанкционированного вмешательства. Нас слышат, но не понимают. А может, и не слышат.
— Хоть что-то можно сделать? — скрипнул зубами полковник.
— Посылать катер не имеет смысла. Без связи и наведения он будет искать корабли дольше, чем всё закончится.
— Можем послать на внешний корпус матроса в скафандре, флагами размахивать. Если нас наблюдают в оптику, такой способ передачи, пожалуй, самый надежный, — влез с идиотской шуточкой командир корабля. Как лицо, полковнику непосредственно не подчиняющееся и вообще принадлежащее к другому роду войск, он мог позволить себе многое.
