— Тем более! Ты представляешь, Андрэ, что там начнётся, когда эта компания разделится на враждующие группировки? Правильно, гражданская война по всем правилам боевого искусства, точнее, совсем без правил. Ведь больше половины пассажиров, это, всё-таки, беженцы. Нет. Этот вариант отпадает.
— Да я и не настаиваю, — согласился Андрей и, вздохнув, сказал, — Придётся, видимо, тебе, Матвей, пасти этого Суареша до самого Майами и, возможно, даже дальше. Сейчас, по крайней мере, удобного случая умыкнуть документы Черны, у нас не просматривается.
— Почему? Есть вариант, — предложил Ричард, — Если покинуть борт «Генерала Гранта» в районе Бермудских островов, то через восемь часов в этом месте пройдёт французский крейсер курсом на Европу.
Я внимательно посмотрел на Ричарда, пытаясь определить: шутит он или серьёзно предлагает мне такое. Конечно, сейчас там конец августа, и район Бермудских островов — это не окрестности Шпицбергена. Но перспектива провести восемь часов, болтаясь на океанских волнах, подействовала на меня как мулета на быка. Я охотно уступил бы эту перспективу тому, кто её предложил. Но тот уже повернулся к Катрин и что-то обсуждал с ней.
— Как я понимаю, купаться так долго в тёплых волнах Атлантики Матвей желания не испытывает, — словно прочитал мои мысли Магистр, — Остаётся вариант пастуха при паршивой овце. Дело — за объектом внедрения. Вы уже решили что-нибудь на эту тему?
— Есть вполне подходящая, даже очень подходящая кандидатура, — ответила Катрин, — Но тут тоже возникают некоторые нюансы.
— А без нюансов в нашем деле не бывает. Давайте, готовьте операцию, а нюансы шлифуйте по ходу дела, — распорядился Магистр и добавил, — Главное сейчас, это рассчитать и спрогнозировать выход из операции. Вот на этом и сосредоточьтесь.
Вот так я и попал на борт американского парохода «Генерал Грант» в образе страхового агента Рауля Солано. Никто из гражданских пассажиров парохода, да и, практически, никто из военных, даже из службы полковника Сааведры, не подозревали, что за личность скрывалась под маской скромного невысокого мужчины лет сорока пяти. Солано был светловолос и сероглаз, совсем не походил на испанца. Видно, кто-то из его предков по материнской линии согрешил с фламандцем или немцем. Я не говорю уже о том, что в его образе действовал Матвей Кривонос, хроноагент первого класса. Это было бы выше их уразумения. Рауль Солано был лейтенантом «Омеги», секретнейшего подразделения, подчинённого лично генералу Бускеросу. Служащие «Омеги» никогда не носили военной формы, почти никто из них не знал друг друга в лицо, а уж по фамилиям, тем более. Встречаясь при выполнении различных; прямо скажем, далеко не всегда легальных заданий, они называли друг друга по кличкам. Солано знали под кличкой «Ребро». Все они были боевиками самой высокой квалификации. Ограбить банк; угнать президентский самолёт вместе с президентом; взорвать небоскрёб в центре Нью-Йорка или собор в Москве; пустить под воду какую-нибудь эскадру; спровоцировать войну между двумя государствами; пожалуй, даже в штате самого Сатаны не нашлось бы для всего этого лучших исполнителей. А уж убить кого-либо или похитить, выкрасть что-нибудь особо охраняемое, перевезти из одного государства в другое что-нибудь особо ценное и особо разыскиваемое; это для молодчиков из «Омеги» было проще, чем пивко орешком закусить.
Вот таким был на этот раз мой «клиент»; известный в Испании и Европе, как страховой агент Рауль Солано, а корпусному генералу Бускеросу, как лейтенант «Омеги» Ребро.
Я внедрился в него в ночь перед посадкой на борт «Генерала Гранта». Эту ночь Солано провёл в грязной, переполненной беженцами, клопами и тараканами гостинице на окраине Виго. Как добрался туда Солано через линию фронта, меня совершенно не интересовало, так как я вряд ли кому-то буду отчитываться в этих подробностях. А вот свидание с генералом Бускеросом в пригороде Ла-Коруньи, это — совсем другое дело. Об этом следовало помнить и помнить крепко, основательно. Особенно хорошо следовало помнить слова корпусного генерала.
«Запомни, Рауль (генерал был единственным человеком, который знал имена и фамилии всего состава „Омеги“). От успеха этой операции зависит не только наше с тобой будущее, но и будущее всей Великой Католической Империи. Там, куда мы все направляемся, нет ни угля, ни нефти, там только очень много воды и сырого леса. А нам, чтобы подняться на ноги и вновь потрясти Мир, надо сделать очень много. Для этого и потребуется много всего и, в первую очередь, энергии. А где её взять? Строить гидростанции на притоках Амазонки? Да нас сразу обнаружат и разбомбят все эти станции! Несколько лет назад один тухлый чех придумал, как из урана, воды и прочего дерьма тихо и незаметно получать огромные количества дешевой энергии. Но тогда мы дрались на Волге и Янцзы, нам было не до этого. Недоумок Суареш законопатил этого чеха в ров под Линцем; и только сейчас, когда война, по его мнению, кончилась, начал судорожно разыскивать его открытие. Я думаю, он его уже нашел. Потому как, он не стал добиваться места на „Призраке“ (сверхсекретной субмарине Бессмертной Гвардии), а направился в Виго, где каким-то образом оказался в числе пассажиров „Генерала Гранта“. Полагаю, что он не планирует ехать на нём никуда дальше Майами. Сааведра имел задание проследить за Суарешем. Я уверен, что он тоже всё знает, так как он тоже пробрался в Виго и так же намерен сесть на американский пароход. Я не думаю, что он, завладев бумагами чеха, принесёт их нам. Он просто решил погреть на этом ручонки. Таким образом, Рауль, твоя задача в том, чтобы проникнуть на этот пароход, изъять бумажки чеха и доставить их на нашу базу. Можешь поступить с этими полковниками по своему усмотрению. Ты и с маршалами справлялся, мир праху русского Конева. Суареша и Сааведру ты знаешь. Вот фотографии людей, которые их сопровождают, запомни. С этими можешь вообще не церемониться, это только их охрана в пути до Америки. Там они от них избавятся. И вот ещё что. Когда эти бумаги будут доставлены на базу, можешь рассчитывать на чин майора „Омеги“. Действуй».
Лучше бы он не говорил о чине майора. Рауль Солано прекрасно знал, что это уже предел. Все сотрудники «Омеги», получавшие чин полковника, переживали это событие не более чем на три-четыре недели. Знал Солано и то, что аналогичное задание получат ещё пять-шесть сотрудников. И эти сотрудники, не задумываясь, ликвидируют его самого и завладеют документами Черны, если хоть что-то заподозрят. Хотя, при осложнениях они могут прийти на помощь. Но мне, Матвею Кривоносу, лучше было рассчитывать только на свои силы.
Проникнуть на борт «Генерала Гранта» не составляло особого труда. Конечно, пароход мог принять на борт далеко не всех желающих, и за день до отправления цена билетов в трюм и на палубу достигла астрономической величины. Но разве это было серьёзным препятствием для лейтенанта «Омеги» и хроноагента первого класса? За три часа до отправления некий Фрэнк Дулитл, коммерсант из Филадельфии, приехавший в Европу в расчете половить рыбки в мутной послевоенной воде, обладатель отдельной каюты на «Генерале Гранте»; смертельно пьяный оказался запертым в погребе невзрачной таверны. А его билет перекочевал в карман Рауля Солано.
