и взяли быстро. И учитывая, что вечерние пробки рассосались, в Боливарес их доставили тоже быстро.
Кураторы… Поймал себя на том, что несмотря на то, что это мрази из мразей, особой злости к ним не испытываю. Наверное потому, что мысленно давно их приговорил, и жили они только благодаря договорняку королевы и других основателей. И то, что они законченные мрази, подтверждало то, что никаких особых злыдней среди сеньоров не было. А настоящие, истинные злыдни они всегда на злодеев не похожи. Среди них были помощник сенатора, адвокат, маленький-маленький продюсер... Остальные — серые-пресерые личности, работающие в «левых» фирмах, многие числились юристами-консультантами. Привезли нам не всех, только семерых, где шарятся ещё двое не знаю, но долго мешать нам в чатах сообществ по моим расчётам не смогут — до утра они не доживут, и не мы утилизируем их.
— Ты попал, пацан! — оскалился один из юристконсультов, кажется, куратор «Кугуара». — Ты вообще не понимаешь, с кем связался!
— Как не понимаю? Лучше всех! — беззлобно улыбнулся я. — У меня, наконец, до вас дошли руки. В конце мая вы соскочили, но теперь всё, допрыгались, птички.
Капитаны и их поддержка стояли сбоку, и между ними и нами встало четверо парней Макса. А они сегодня снаряжены в лёгкую броню — не забалуешь, да с игломётами. Так, на всякий случай. Я бросил оценивающий взгляд на фанатов, остался доволен. Они сейчас «терпилы», и в драку, защищая «не пацанов», не сунутся. Да ещё от вида оружия страшно. А значит, руки у меня развязаны.
— Ты, чувырло, — усмехнулся говорившему. — Скажи, от кого получаешь приказы? Октавио Феррейра?
— Пошёл ты! — фыркнул тот. Ему было не по себе от моего спокойствия, он себя считал если не небожителем, то очень серьёзным «людем», а тут я его ни в грош не ставлю. Но это не мешало мне его читать — а он был как раскрытая книга. Знак, и стоящий рядом Макс лично заехал ему доспешным сапогом в живот. Не сильно, так, обозначить — как договаривались.
— Ты получаешь приказы от Сэмюэля Абанкуэйро? — продолжил допрос я.
— Пошёл ты! — повторился придурок. Да-да, придурок, ибо я не такой страшный, как их хозяева. А их хозяева их «кинули». И единственный способ выжить у них — сотрудничество со мной. Но дураков учить — только портить, у меня сейчас нету времени на сложные комбинации по их спасению, хотя так сильно хочется ткнуть в нос сеньоров основателей, что они чепушилы. Ладно, пускай и его и эту проблему. Опять импровизирую на ходу, опять работаю почти без плана, ну да нам не привыкать. И плюсы тоже есть — королеву в неловкое положение не поставлю. А то сунется она к коллегам основателям: «Вы меня обманули, сеньоры! Обещали не вмешиваться в переворот, а сами…» А сделать сеньорам ничего не может! Может, но в итоге так и не решится. А предъява без санкций — её не просто засмеют, её презирать начнут! И кто останется крайним? Так Хуан же, поставивший в неудобную позицию и заставивший чувствовать комплекс неполноценности.
— Валерио Батиста? — продолжал я, оценивая игру лицом придурка.
Снова «Пошёл ты», и снова пинок. Макс перестарался, двинул по лицу, разбив губы в хлам. По лицу потекла кровь.
— Герберто Ареола? — убийственно спокойно продолжал я докапываться до истины. — Фернандо Ортега?
Всё. Выяснил. Ну, я думал, там сеньор Абанкуэйро мутит. Или Ортега. Ортега похоже и правда мутит, но вот доступа к фанатам не имеет и действует опосредованно. Но данная информация и правда не для королевы, тем более мне нечем аргументацию подтвердить — интуиция не улика, особенно при игре против ТАКИХ людей.
— Уроды! Можно я буду вас так называть? — усмехнулся бедолагам я, а они бедолаги. Ибо приговорены. — Уроды, вы не понимаете главного. Вас не просто сдали те, кого вы пасли и опекали. Вас сдала по-беспределу ваша «крыша». Слила вас нам, дав при этом задание светиться перед нами во всей красе, как Сириус в ночном небе. Сами слышали, «не по-пацански» поступаете. — Усмехнулся.
Не дошло, не пробрало. Ухмылка на лице второго слева, который адвокат. Он один из самых главных тут по ходу.
— И как же это она нас «слила» — попытался сыронизировать продюсер. Из тех скользких змеевидных продюсеров звёздочек на один день — мерзко было даже смотреть на его рожу. — Чем же?
— Тем, что, подписав мировую с королевой, пообещав ей не вмешиваться в ход переворота, заставили вас «нагнуть» сих милых парней. Заставили!!! — заорал я. — А вы, почувствовав себя всемогущими, купились и сделали что велено. Да, вы не правы, что заставляете и угрожаете. Но всё сойдёт с рук, ибо они же лохи! Которым скажешь что делать — будут делать. Управляемое стадо. Стадо же не может выступить против пастуха, да, сеньоры?
— Пошёл ты! — А это адвокат. — Я вообще не понимаю, кто вы, что тут делаю и что вы от нас хотите. И ты пожалеешь, сын шлюхи, что держишь меня силой.
— Я твоё досье помню наизусть, — усмехнулся я ему и подошёл ближе. — Уже давно — из базы «Чёрной Розы» на изучение взял. — При упоминании объекта, где курировали движение ультрас, не подал и вида, но я чувствовал, как его передёрнуло внутри. Остальных тоже. — Эти милые мальчики, — кивок на капитанов, — мне не нужны были, чтоб тебя выявить. Просто вы были под защитой, но сейчас всё сошло с ума и прежние договорённости не работают. О, а вот и ваш главный хозяин звонит! — усмехнулся я, видя номер на козырьке и аватар звонящего. — Здравствуйте, сеньор Феррейра. — А это чуть вверх, играя на публику в лице капитанов. — Подождите, я сейчас выведу и вас, и себя на большие экраны. Вот так, говорите. — Парни действительно вывели вид абонента в человеческий рост, и включили в ангаре звук, чтобы его слышали все.
Император Октопус включение вида подтвердил, и сейчас сидел напротив нас в кресле в своём кабинете и смотрел на меня, сверкая глазами. Я же стоял перед ширмой, а за моей спиной, видимые ему, на коленях сидели семеро кураторов столичного футбола, за которыми возвышались трое парней в броне и с винтовками.
— Хуан, что это? Что ты мне только что прислал? —
