Ишвар закончил говорить, а Серега продолжал неподвижно сидеть напротив него, осмысливая услышанное. Нет, это конечно приятно, что тебя до дрожи в коленках боится местный князь, хотя Одинцов никак не мог понять с чего бы это. Таких удачливых командиров в Вестлавтской армии много. Почему именно он? Но что самое любопытное, почему магики вдруг решили нарушить равновесие и поддержать одну из воюющих сторон. Чем он так опасен для магиков?
Ответов не было.
– Что с ним делать, командир? – нарушил молчание Крушила.
Серега встал, сгреб со стола свою амуницию и молча направился к двери. На пороге он обернулся и сказал:
– Избавь его от мучений.
Кони пряли ушами и пофыркивали, тревожно переступали с ноги на ногу. Стоять на одном месте невмоготу, поскорей бы в бой, в лютую сечу. Они откуда?то знали, что их ждет впереди. Одно слово – боевые кони, прошедший через множество сражений. Тело напряжено, каждый мускул на взводе в ожидании приказа. Готовность с места в карьер.
Серега Одинцов сидел в седле, напряженно вглядываясь за околицу деревни, на руку намотаны поводья. Можно было воспользоваться биноклем, чтобы разглядеть приближающихся врагов, только в вечерней темноте бинокль не поможет. Позади него застыли в седлах четыре десятка волчьих солдат – ударный кулак Одинцовской армии. Десятники Вихрь, Бобер, Лодий и Крушила держались рядом с командиром, ничем не выдавая тревогу и нетерпение.
Большинство десятников сочли план сотника авантюрным, к тому же идущим в разрез с приказом воеводы Глухаря, который наказал не покидать расположение лагеря до своего возвращения. Куда он уехал и зачем, даже Сереге не было известно. Однако, десятники безоговорочно поддержали командира. Волк всегда поступал по своему, часто нарушал приказы, только всегда выходил победителем и доказывал свою правоту высокими результатами. Одно взятие замка Дерри и сражение с кабеньеголовыми рыцарями при Тусклых холмах о многом говорило. Жаль только сотники Кринаш, Ругвольд и Сабутай отказались поддержать Волка, правда пообещав в крайнем случае прийти на помощь. Такой ответ немало разозлил Одинцова. Ну да бог им судья. Настанет час расплаты.
Серега разделил свою сотню на четыре не равные части. Сам возглавил кулак из четырех десятков, который оставил в расположении деревни. Укрыться всадникам среди изб и облетевших садов оказалось не так уж просто. Куда не встань, отовсюду как на ладони. Одинцов злился, пробовал варианты, но его все не устраивало. Выход подсказал кузнец Микула, отворивший двери общинной конюшни, куда волчьи солдаты набились, словно рыба в садок. Место удачное, проглядывался каждый сантиметр на подступах к деревне. С другой стороны если кузнец окажется засланным казачком, то в этой конюшне их разом можно прихлопнуть. Двери заложить, да подпалить строение со всех концов. Только Серега Микуле верил. Мужик железный, правильных взглядов на жизнь, не подведет.
На совещании десятников день назад, где определялась стратегия грядущего боя, Одинцов предложил заманить врагов в деревню, а уж на тесных улочках уполовинить гостей из арбалетов с крыш, а затем точечными ударами добить оставшихся. Тех же кто попытается бежать, сомнет конница. План казался идеальным, только вот Черноус его сразу разметал в пух и прах, заявив, что боркичи не дураки и в деревню не сунутся. Нужда будет разобьют лагерь на околице, а в деревне всем тесновато будет. Если же они заподозрят неладное, то атакуют зажигательными стрелами деревню издалека. Деревянные избы вспыхнут за милую душу. А пока волчьи солдаты собьются в боевое построение, добрая половина останется лежать на земле.
Серега вынужден был согласиться с Черноусом. Совещание затянулось до глубокой ночи, но ловушка была выстроена, осталось только дождаться добычу и захлопнуть капкан.
И вот несколько часов назад разведчики, ворвавшиеся в деревню, принесли весть. Армия сотника Ярина на подходе. У волчьих солдат осталось время выдвинуться на позиции и встать в засаду.
Серега не сомневался в победе. Он не знал, откуда пришло это чувство, но оно напитало его спокойствием и решительностью.
Вот показались первые тени вдалеке на дороге. Одинцов не мог разобрать подробностей. Сквозь приоткрытые двери конюшни лился лунный свет. В крайних домах деревни мерцал в окнах трепещущий огонь лучин – иллюзия жизни. Враги должны поверить, что их тут ждут друзья.
Минуты текли медленно, словно медовая патока в бочку. Вражеская армия приближалась. Серега уже мог разобрать их построения. Первыми на лошадях шли конные десятки. Приличное количество. Позади маршировала пехота с копями в руках и щитами, прикрывавшими грудь. Осматривая накатывающий вал железа, Серега выискивал взглядом командира армии. Он скользил по доспехам и оружию, взгляду не за что зацепиться.
Наконец, он увидел сотника Ярина. Сомнений быть не могло, это он. Могучий богатырь, закованный в пластинчатый доспех, с огромным щитом, притороченным к седлу. На щите был изображен костер, на котором корчились грешники, над костром заливался смехом череп с горящими изнутри глазами. Жуткое зрелище. Голову рыцаря закрывал шлем, исполненный в виде смеющегося черепа. Подле сотника ехали пятеро рыцарей в тяжелых доспехах – личная охрана Черепа.
Серега поднял вверх правую руку, сжатую в кулак, приказывая приготовиться.
Враги приближались все ближе и ближе. Судя по расслабленной позе Черепа они не ожидали подвоха, убежденные в собственной неуязвимости. Минуты наполнились вечностью. Казалось, время просто остановилось. Одинцов чувствовал, как окружающее пространство налилось грозой, готовой вот?вот разразиться смертоносным ливнем.
Враги пересекли линию смерти, намеченную Серегой. Волк выхватил меч из ножен и пустил коня вскачь, ощущая спиной, как пришла в движение людская масса. Они вылетели из конюшни, словно сошедшая с снежных круч лавина. В считанные секунды оказались за пределами деревни и понеслись на врага, сохраняя холодное молчание.
Череп похоже почувствовал неладное. Дернул руку вверх, останавливая движение войска. Но даже природа играла за волчью стаю. Луна спряталась, и в сгустившихся сумерках ему было не разглядеть, кто это приближается к ним. Минутное замешательство. И в воздух поднялась туча стрел, которая обрушилась на головы боркичей, выкашивая солдат. Замешательство. Крики боли и ужаса, взметнувшиеся над дрогнувшими и смешавшимися рядами.
Луна выглянула сквозь тучи, и Череп увидел летящую на них железную волну, сверкавшую обнаженными мечами.
