Еще через три минуты бодрого марша по правому берегу реки беглецы остановились. Дальше пути не было. Перед ними высилась двухсотметровая каменная стена, с вершины которой в речку падала вода.
Сайрус мысленно обозвал себя последними словами. Таким наивным он не был, наверное, с начальной школы. Питать такие иллюзии, не задумываясь даже, почему опытные бойцы-космодесантники вдруг позволили беглецам уйти в отрыв! Да вот почему! Они в отличие от Сайруса изучили все нюансы окружающей местности и точно знали, что далеко противник не уйдет.
«Ну и поделом, раз такой тупица! – подумалось Сайрусу. – Теперь остается только достойно встать к этой мокрой стенке. Что ж, с этим я точно справлюсь, не зарыдаю и на колени не упаду. Я не какая-нибудь Вита!»
Рем уже приготовился занять последнюю в жизни позицию, как вдруг выяснилось, что у Судьбы припасен еще один сюрприз. И вовсе не такой плохой, как думал Сайрус. Кифер Момо в отличие от спутников не остановился на берегу, а двинулся прямиком к скалистой преграде, затем свернул к водопаду, проскакал по нескольким валунам в створе водяной стены и… неожиданно прыгнул прямиком в водопад.
Сайрус замер, представив, как падающая с такой высоты вода превращает Момо в хрустящий хитиновыми осколками блин, но ничего подобного не произошло. Через секунду кифер выпрыгнул обратно, постоял на валуне секунды три, а затем прыгнул в водопад снова.
Рем присмотрелся и понял, в чем тут очередной фокус. В том месте, где кифер вошел в водную преграду, падающая вода била почему-то несильно, хотя буруны у подножия и пена были такие же, как везде. Почему? Непонятно.
Впрочем, о чем и зачем тут было гадать? Сайрус растолкал опешивших спутников и первым из людей последовал за Момо.
* * *
Место, которого нет. Часто ли доводится попасть в такое странное, но при этом надежное местечко? От силы раз в жизни. И вот вам, пожалуйста, Момо предоставил такой шанс сразу всем, кто отважился войти за ним в водяную стену. Грозный водопад, который крошил камни в месте падения, никого не убил и даже не встряхнул хорошенько. В том месте, где прошел Момо, вода создавала лишь тонкую завесу. Это было единственное «слабое место» водопада.
Когда в просторном гроте по ту сторону водной завесы оказались все, Сайрус бросил за спину инженерную гранату и перед условным входом быстро вырос двухметровый раскидистый куст. Минутой позже орфийское растение окаменело и как бы заперло дверь в убежище. Снаружи этого было не разглядеть. Но, даже если кто-то знал секрет водопада, пройти влед за беглецами он бы не сумел.
Хауэр отлично понимал ход мыслей Сайруса. Да, выстрел из гравика мог запросто «отпереть» эту дверь, но надо было знать, куда стрелять. А чтобы это узнать, следовало изучить данные разведки. А кто ходил в разведку? Бионики. Без гравиков. Значит, преследователи не проникнут в грот. Вот и вся цепочка рассуждений.
Первую треть, нечто вроде прихожей грота, покрывала неспокойная вода, но глубина была по колено, а дно устлано мелкими камнями, поэтому выбраться на сушу удалось без приключений вроде подвернутых ног или нового купания. Ближе к центру грота земля поднималась над водой на метр и тоже была усыпана обточенной галькой. Что там дальше, разглядеть без подсветки было непросто, ведь света, который пробивался сквозь водную стену, хватало, только чтобы осветить грот до середины. Но мароманны без труда просканировали все убежище, выяснили, какие в нем имеются щели, ниши и запасные выходы, а главное, убедились, что беглецы – единственные обитатели укромного местечка.
– Три расщелины, – доложил сгонявший в разведку Бозе. – Две из них сквозные – одна наверх, другая вниз, в подземную реку.
Вообще-то этим должен был заняться семьсот десятый, но доктор взял задачу на себя, чтобы не разрывать сцепку робокригов. Семьсот десятый подпитывал поврежденного Ботаника из своих энергозапасов и фактически не давал ему «погибнуть». Соваться во все щели грота этаким тандемом роботам было бы затруднительно.
– А наверх – это куда? – спросил командор.
– К зелени и птицам. – Бозе развел руками. – Там карабкаться надо почти вертикально двести сорок три метра. Я не полез. Но расслышал шум листвы и птичий гомон. И свежий воздух оттуда поступает.
– Семьсот десятый, расположись ближе к этой расщелине, – приказал Хауэр. – Чини Ботаника и следи за расщелиной вполглаза. Задача ясна?
– Так точно.
– Молодец. – Хауэр осмотрел других беглецов.
Как мароманны, так и дактианцы снова понесли потери. С одной стороны, то, что дактианцев стало меньше, было выгодно, однако, если рассматривать беглецов как сводный отряд, выходило как раз наоборот. А понимание, что горстка загнанных в грот людей, роботов и иже с ними – это теперь одна компания, становилось все отчетливее. Хотелось этого Максу или нет.
Командор обернулся к дактианцам. Сайрус сидел на корточках рядом с раненым бойцом по имени Бруно. Тот был явно плох, но пока жив и даже контролировал из последних сил ситуацию, не допуская большой кровопотери.
– Я помогу, – не столько спрашивая разрешения, сколько лишь оповещая Хауэра, сказал Бозе.
– Помоги. – Макс пожал плечами. – Если сумеешь разобраться.
– Принцип один. – Доктор сдернул с разгрузки медицинский контейнер. – Все мы люди, все мы человеки, если по большому счету.
Доктор присел рядом с Бруно, открыл походную аптечку и принялся колдовать над страшной раной дактианца.
Хауэр перевел взгляд на Маритту и Шершня. Они уселись на гальку почти у воды и устало свесили головы. Со стороны – утомленная ночной прогулкой парочка. Вильдерше оставалось только надеть романтичный венок на голову, а Шершню – обнять девушку, и будет полное сходство.
Глубже всех в тень забрался Момо, но темнота не помешала командору разглядеть жука. Кифер опустился на брюхо, забавно расставил лапы и будто бы бессильно опустил на землю хвост с грозным жалом. Как сказали бы мароманнские юмористы – откинул клешни. Что ж, ему тоже досталось. Хауэр не был уверен, но во время последней короткой стычки с десантом ему показалось, что Момо все-таки принял на свою хитиновую броню по крайней мере один гравиудар. Вроде бы ничем особенным это для жука не обернулось, но кто знает, что происходило у него внутри? Может быть, он получил нечто вроде контузии?
Хауэр завершил осмотр личного состава сводной группы, зафиксировав взгляд на робокригах. Ботаник тоже был формально «жив», но его порвало надвое, и теперь он был без ног, а главное, не имел центральной энергоемкости, которая у робокригов располагалась в нижней части корпуса. Семьсот десятый подключил его к своему аккумулятору, и Ботаник временно превратился в говорящий и стреляющий рюкзак за спиной у товарища. Со стороны их сцепка казалась двухголовым четырехруким робокригом-мутантом.
