Главный приподнялся с табурета, на котором сидел, и выставил перед собой руки, то ли, чтобы призвать Гупи проявить сдержанность, то ли чтобы подхватить, если что-то вдруг слетит со стола.
– С чем?.. Или, может быть, лучше спросить, с кем ты намерен разобраться? С теми козлами, что не стали публиковать твои статьи?.. Да и правильно сделали, что не стали!
– Почему? – удивленно посмотрел на Гупи седой.
– Потому что всем, по большому счету, наплевать на то, что здесь происходит, – неожиданно спокойно ответил Гупи. – Потому что, если бы это кому-то было нужно, то здесь давно бы навели порядок. Значит, либо тех, кто обладает силой и властью, все это устраивает, либо с этим уже ничего невозможно сделать… Ну? – кивнул сталкер Главному. – Я не прав?
– Я не знаю, – растерянно развел руками тот. – Честно говоря, я вообще не очень понял, о чем вы говорили.
– Ну, и хрен с ним, – махнул рукой Гупи. – В общем, так, – снова обратился он к Журналисту, – если ты собираешься тут порядок наводить, вот тебе приятель и помощник, – он указал на седого. – А я пойду гляну, что это за штука такая, Монолит.
– Я могу вас проводить, – предложил Главный. – Обоих.
– Серьезно? – недоверчиво прищурился Гупи.
– Конечно, – седой посмотрел на руки, как будто хотел удостовериться, что они чистые, и провел ладонями по жирным волосам, ото лба к затылку. – Без меня вы тут все равно не разберетесь.
– Если ты думаешь, что сможешь убедить меня остаться…
– Сие меня не колышет!
Главный оперся ладонями о край стола и поднялся на ноги. Тяжело поднялся, с трудом. Будто не вставал с табурета много дней. Хотя, кто его знает, может, так оно и было?
Встал. Одернул полы халата. Посмотрел на сталкера. На Излома. Взял со стола серую прямоугольную коробку, размером со школьный пенал.
– Ну, идем?
– А это что? – указав на «пенал», поинтересовался Гупи.
– Это? – Главный повернул коробку так, чтобы сталкеру стали видны кнопки на одной из ее плоскостей. – Это, хе-хе, братишка, пульт дистанционного, хе-хе, управления.
Гупи уже привык к тому, что манера седого обращаться к собеседнику постоянно меняется. Но на этот раз интонации его голоса были настолько мерзко-ехидными, что сталкер невольно поморщился.
– Понял, что пульт, не дурак. Чем ты им управлять собираешься?
Главный словно и не услышал вопрос сталкера. Наклонив голову, он похлопал себя по карманам, как будто сигареты искал или проверял, не забыл ли ключи. Пожевал губу. Рукой махнул.
– А, ладно…
– Я спросил…
– А? – резко, будто испугавшись чего, вскинул голову седой.
– Я про пульт спросил, – понизил голос Гупи. – От чего он?
– От всего.
Главный направил пульт на дверь и нажал кнопку. Дверь плавно откатилась в сторону.
– Видал! – с гордостью посмотрел на сталкера Главный.
За дверью находился коридор. Тускло освещенный. Узкий. С выложенными розовым кафелем стенами.
Гупи молча кивнул.
– Ладно. – Главный сунул пульт в нагрудный карман с надорванным углом. – Пошли.
И направился к двери.
Медленно. Еле переставляя негнущиеся ноги.
– Слушай, Главный, а дыру, из которой монстры лезут, ты можешь показать? – спросил, следуя за провожатым Гупи.
– Не-а, – мотнул головой седой.
– Почему?
– Потому что нет никакой дыры.
– А откуда же монстры?
– Какие монстры?
– Ну, всякие… Кровососы, контролеры, псевдогиганты… Химеры.
– Да почем я знаю…
– Слушай, а, может, у тебя тут кофе есть?
Главный обернулся и с тоской посмотрел на сталкера.
– Совсем спятил, родной.
Гупи шел по коридору следом за Главным.
Рядом двигалась его тень.
Тень то отставала, то обгоняла сталкера. То вдруг начинала подавать какие-то знаки. Как будто старалась предостеречь, предупредить о чем-то. А может быть, наоборот, выражала свое полное одобрение и восторг? Гупи был не силен в разгадывании языка жестов. А говорить тень не умела.
По правую руку от сталкера, низко опустив голову и спрятав руки под полы плаща, шел Журналист. Или, все же, Излом?
И он почему-то не отбрасывал тени.
Или неправильным было то, что следом за сталкером бежала его тень?
– Почему у тебя нет тени?
– Не знаю… А должна быть?
– Наверное… У меня есть. Хочешь, я вас познакомлю?
– Нет, – мотнул головой Излом.
Откуда-то очень издалека доносились звуки музыки.
Гупи прислушался.
Играл ситар.
Гупи вытянул руку в сторону и провел пальцем по розовому кафелю.
Следом за пальцем потянулся светящийся след, расплывающийся психоделическими цветными разводами в ядовито-кислотных тонах.
Ситар зазвучал громче.
К нему присоединилась легкая дробь пальцев, уверенно бегающих по туго натянутой коже бонгов.
– Тебе не кажется это странным? – спросил Гупи у Журналиста.
Прежде чем ответить, тот решил конкретизировать:
– Что именно?
– Все! – дал конкретный ответ Гупи.
– В какой-то мере, – весьма неопределенно ответил Журналист.
– Мы дошли до самого центра Зоны. И что мы здесь видим – грязного, полуголого и, на мой взгляд, не вполне вменяемого старика, который, видишь ли, всем тут управляет. И не как-нибудь, а без особых затей – с помощью допотопного пульта дистанционного управления. Как тебе это нравится?
– Мне без разницы.
– Не знаю, как ты, но я совсем не это рассчитывал здесь увидеть.
– А что же тогда?
– Что-нибудь другое.
– Например?
– Инопланетян. Нацистских преступников. Пришельцев из будущего. Вампиров в латексе. Оборотней в косухах. Яйцеголовых мутантов… – Гупи внезапно осекся. Сталкеру показалось, что ковыляющий впереди Главный повернул голову назад, как будто она у него была на шарнире, и весело подмигнул ему. – Слушай, Журналист, тебе не кажется, что наш провожатый похож на Эйнштейна?
– Скорее уж на Карла Маркса.
– Оч-чень может быть, – подумав, согласился Гупи. – Если бы Маркс полгода не мыл свою шевелюру и обкорнал овечьими ножницами бороду.
– Главный! – окликнул седого Журналист. – Куда мы направляемся?
Главный обернулся – на этот раз, как полагается, – и глянул на Излома через плечо.
– Для начала хочу показать вам пиров.
– Вампиров? – удивился Журналист.
– Нет. Просто – пиров. Вам.
– А… Вампиров тут, выходит, нет?
– Увы, – на ходу с сожалением развел руками Главный.
– Так ты ж говорил, что они за стеной! – вспомнил Гупи.
– Верно, – кивнул Главный.
– А мы уже минут двадцать идем по этому коридору! И ни одной двери!
– Разве? – удивился или только сделал вид, что удивился, Главный.
Остановившись, он с укоризной посмотрел на Гупи.
