Остановившись, он с укоризной посмотрел на Гупи.
– Так надо было раньше сказать.
После чего сделал шаг к облицованной кафелем стене и, дернув за ручку, распахнул обитую черным дерматином дверь с табличкой «Пиры». Которой секунду назад здесь не было.
За дверью царила темнота. Главный вытащил из кармана пульт, близоруко щурясь, поднес его к глазам, провел пальцем по кнопкам и, отыскав нужную, нажал. Под потолком вспыхнули мощные бестеневые лампы. Гупи даже показалось, что он услышал приглушенный хлопок, когда ослепительно-яркий поток света упал вниз.
Они находились в очень большом, можно сказать, огромном помещении без стен. Только пол и потолок. Как это может быть, Гупи не понимал. Да и не стремился понять.
Не до того было.
Все пространство вокруг заставлено узкими кроватями без спинок. Да и не кровати это вовсе, а странные лежаки, похожие на анатомические столы. Большинство из них заняты неподвижно лежащими телами, накрытыми белоснежными, хрусткими, едва не ломающимися на сгибах простынями. Из-под простыней торчали голые пятки с бирками, прицепленными к большим пальцам – как в морге. Руки вытянуты вдоль тел поверх покрывал. Головы людей – или, все же, тел? – закрыты решетчатыми колпаками, отдаленно напоминающими маски фехтовальщиков. От масок вверх, к потолку тянулись разноцветные кабели и шланги. Еще несколько трубок выходили из аккуратно сделанных разрезов на покрывающих тела простынях.
– Это пиры, – сказал Главный. – Они обеспечивают работу системы, которую вы называете Монолитом.
– Они живы? – спросил Журналист.
– Ну-у… – Главный запрокинул голову и грязными ногтями поскреб заросшую седой щетиной шею. – Смотря в каком смысле.
– Обалдеть можно! – криво усмехнулся Гупи. – Человек либо жив, либо мертв. И никакого другого смысла в этом нет.
– Хотите я докажу вам обратное?
– Ну?
– Вы согласны с тем, что полуживой это то же самое, что и полумертвый?
Гупи озадаченно почесал кончик носа. Он чувствовал, что в вопросе седого кроется какой-то подвох.
– Согласен, – ответил за него Журналист.
– Вот! – радостно хлопнув в ладоши, Главный указал на Излома пальцем. – А как нам известно из элементарной математики, если половины неких величин равны между собой, значит, равны и целые величины. То есть мертвый эквивалентен живому.
– Ну, что ты несешь? – недовольно скривился Гупи. – Чушь какая-то!
– Разве? – растерянно почесал щеку Главный. – А мне это казалось забавным.
– Сам придумал?
– Нет. Когда я бы студентом…
– Все! – Журналист показал Главному открытую ладонь. – Мы посмотрели на пиров, теперь хотим увидеть Монолит.
– А вам разве не интересно?..
– Нет!
– Даже если…
– Даже! Если!
– Ну, что ж, следуйте за мной.
Главный взмахнул пультом, будто волшебной палочкой, и свет погас.
И в тот же миг они снова оказались в коридоре с розовым кафелем. Не вышли через дверь, а именно оказались.
– Как долго человек служит пиром? – спросил Гупи.
– По-разному, – сделал неопределенный жест рукой Главный. – Среди тех, кого вы видели, есть еще те, с помощью которых запускали Монолит. Но время от времени кому-то требуется замена.
– И где же ты ее находишь?
– Не я, а Монолит. Новый пир сам приходит сюда, когда в нем возникает необходимость. Как пришли вы.
– Я уже сказал, мы пришли не за тем, чтобы стать пирами.
– Да, я помню, – кивнул Главный.
– Монолит находится выше? – пальцем указал на потолок Журналист. – Там куда тянутся провода от пиров?
– Да, – подтвердил Главный. – Прямо над залом с пирами.
– Значит, сейчас мы направляемся к лестнице?
– Нет, – качнул головой Главный.
– Нам же нужно подняться наверх.
– Мы уже наверху.
– Разве?
– Конечно.
Главный остановился, повернулся лицом к стене и пальцем нарисовал на ней вертикальный прямоугольник размером с дверь.
– Вы уже решили, что именно хотите? – обернувшись, спросил он у гостей.
И улыбнулся, как добрый волшебник.
– Я слышал… – Журналист быстро провел языком по внезапно пересохшим губам. – Монолит исполняет не все желания, а только самые заветные.
– Конечно. – Степенно наклонил голову Главный. При этом он сделал жест, как будто хотел огладить рукой окладистую бороду, которой у него не было. – Самые заветные, я бы даже сказал, – он воздел к потолку указательный палец, – сокровенные! Именно так – сокровенные желания! О которых вы, быть может, и сами не подозреваете! Но! – Еще один взлет эрегированного указательного пальца к потолку. – Это все равно ваши желания. Ваши! И, если вы как следует сосредоточитесь, если заглянете в самые потаенные уголки своих душ, вы сумеете их отыскать. А если вам это удастся, то весь процесс пройдет намного проще. И безболезненнее.
– Никогда не думал, что исполнение желаний может быть связано с болью, – усмехнулся Гупи.
– О! – махнул на него рукой Главный. – Вы даже и не подозреваете, о чем порой мечтают люди!
– Ладно, зато я точно знаю, чего хочу.
Гупи толкнул нарисованную Главным дверь.
И тотчас же стены и потолок разлетелись в стороны.
Готовясь к самому худшему, сталкер сделал глубокий вдох и – едва не задохнулся от восторга. Сердце его дало сбой. А в душе все как будто перевернулось.
Они оказались в огромном зале, залитом бледно-розовым светом. Откуда-то из серебристого марева лилась негромкая музыка. В ней не было ни ритма, ни гармонии, а лишь завораживающее переплетение звуков, плавно перетекающих один в другой. В воздухе витали ни с чем не сравнимые ароматы, вызывающие то чудные воспоминания, то странные желания, то чувство абсолютного, нереального счастья.
Посреди зала стоял Монолит – огромный, в три человеческих роста, черный кристалл. Абсолютно черный. Непроницаемый. Вещь в себе. Но почему-то при взгляде на него Гупи захотелось нырнуть в непроглядный мрак Монолита. Чтобы утонуть. Чтобы раствориться в нем. Чтобы стать неразделимым с тем, что он собой олицетворял.
– Здорово, да?..
Хрипловатый голос Главного прозвучал, как явный диссонанс тому, что окружало сталкера. Поэтому Гупи снял с плеча автомат и передернул затвор. Чтобы пристрелить наглого старика.
Но его опередил Журналист.
Выбросив гипертрофированную левую конечность, Излом схватил Главного, разорвал надвое, будто бумажного человечка, и отшвырнул останки в разные стороны.
Сталкер поставил автомат на предохранитель, одобрительно улыбнулся Излому и сделал шаг к Монолиту.
– Нет, ребятки, здесь не все так просто!
Главный, живой и невредимый, вынырнул из тумана прямо перед Гупи.
Не заморачиваясь вопросом, как седому удалось уцелеть после экзекуции, учиненной ему Журналистом, Гупи просто поднял автомат и почти в упор разрядил в Главного пол-обоймы.
