По словам Юрия Алексеевича, российская армия в самом конце двадцатого века находилась в плачевном состоянии, но кое-какие части еще сохраняли относительную боеспособность.
Именно такие части располагались и здесь, вокруг Вольного, и это сыграло решающую роль в последующей судьбе данного места.
Ничего тут не нужно было строить и создавать заново – практически вся инфраструктура осталась в полной неприкосновенности. Технику, конечно, и склады основательно поразграбили, но за последние пять лет Герцогу многое удалось восстановить. Теперь же очень многое из этого многого было вновь разрушено и горело. К тому времени, когда взвод Холода оказался на окраине Вольного, бой был практически окончен. Только за речкой слышались ленивые автоматные и пулеметные очереди – это обессиленные и обескровленные защитники пытались преследовать обессиленных же и обескровленных нападавших.
Танк остановился на площади возле трехэтажного кирпичного дома с выбитыми кое-где оконными стеклами и следами от пуль на фасаде. Сквозь широкие четырехстворчатые двери здания то и дело сновали туда-сюда люди в камуфляже и с оружием в руках. В основном – офицеры, но попадались и сержанты, и рядовые. По нервной и одновременно усталой походке, а также особому, так хорошо знакомому Велге, Дитцу и остальным членам отряда выражению лиц этих людей было видно, что все они только что вышли из трудного многочасового боя, понеся при этом большие потери. Некоторые были ранены – на белых, недавно наложенных бинтах алела свежая кровь.
По дороге через город Велга видел кое-где неубранные трупы и частично разрушенные дома, но зрелище это не произвело ни на него, ни на его товарищей ровно никакого впечатления – таких городков и населенных пунктов за время войны они навидались предостаточно. Лица же юношей-бойцов Юрия Алексеевича Холода, наоборот, приобрели угрюмое и злое выражение. Это был их город, их земля, и теперь они жаждали мести.
– Ждите здесь, – сказал Юрий Алексеевич, первым соскакивая с танковой брони. – Я схожу и доложу о вас. Думаю, что примут нас быстро.
Они как раз успели неторопливо выкурить каждый по последней сигарете, когда Юрий Алексеевич вернулся.
– Нас примет Герцог! – воскликнул он, подходя. – Он очень заинтересовался вами. Сержант!
– Здесь, товарищ старший лейтенант! – Юный Володя подобрался по стойке "смирно".
– Вы временно поступаете в распоряжение командира второго батальона майора Зинченко. Он сейчас в районе складов ГСМ, где его люди тушат пожар. Бегом туда. Танкистам вернуться в расположение своей части… И благодарю за службу!
– Р-рады стараться!! – гаркнули трое молодцов в черных комбинезонах и лихо сдвинутых на затылок шлемофонах и с кошачьей проворностью скрылись в бронированных недрах своей машины.
Сержант Володя быстро построил взвод, скомандовал: "Бегом марш!", и через тридцать секунд отряд уже входил вслед за Юрием Алексеевичем в здание штаба.
Кабинет Герцога располагался на третьем этаже. Оружие им пришлось оставить в приемной под присмотром адъютанта, но это было общее правило для всех, и не подчиниться было бы глупо, хотя Майер и Стихарь не преминули поворчать по этому поводу. На торцевой стене кабинете висела большая карта юга России, посередине традиционно буквой Т было составлено несколько столов. Шкафы с книгами вдоль стен, непритязательные стулья и компьютер в углу на отдельном столике дополняли обстановку.
Хозяин кабинета в такой же камуфляжной форме, что и у Юрия Алексеевича, но без знаков различия, поднял массивную, с высокими залысинами голову, прищурился близоруко на вошедших, поднялся из-за стола с немногочисленными бумагами на нем и сделал несколько шагов им навстречу.
Герцог оказался довольно высоким, стройным и подтянутым человеком лет пятидесяти с лишним на вид. Впрочем, гладкое, загорелое лицо его могло вполне принадлежать и тридцатипятилетнему мужчине, если бы не совершенно седые волосы, седые же усы с подкрученными вверх кончиками и пронзительные синие глаза, в которых самым простым и ясным образом читался его возраст.
– Здравствуйте, господа! – произнес он звучным приятным голосом. – Прошу садиться.
Герцог вернулся к своему столу, сел, еще раз оглядел внимательно гостей и негромко, но так, что услышали все, спросил:
– Кофе? Сигареты?
– Кофе? – переспросил Дитц.
– Ушам своим не верю, – сказал Майер.
– Не откажемся ни оттого, ни от другого, – вежливо улыбнулся Велга. – Сигареты у нас кончились, а вкус кофе я давно успел забыть.
– Хорошо, – кивнул хозяин кабинета, снял телефонную трубку и коротко приказал принести кофе и сигареты для всех. – Вы, вероятно, голодны, но с этим придется подождать. У нас мало времени, а дел, наоборот, много. Впрочем, как всегда. Как я понял, вы прибыли с другой планеты, но вы земляне, так?
– Не все, – подал голос Карсс. – Я – сварог. Старший советник Карсс, к вашим услугам. Позвольте вам представить Ее Высочество принцессу Стану, единственную дочь нашего Императора и наследницу престола.
Принцесса Стана поднялась со стула и, грациозно наклонив голову, встретилась своими серыми глазами с синими глазами Герцога, который тоже поднялся со своего места.
– Я польщен, Ваше Высочество, – поклонился Герцог. – Прошу меня извинить за причиненные временные неудобства, но война есть война. Итак, я хотел бы по возможности коротко услышать всю историю. Может быть, вы, советник?
Теперь пришлось рассказывать Карссу. Впрочем, его рассказ не занял много времени: Карсс постарался быть предельно лаконичным, не упуская при этом главного.
– Фантастика! – воскликнул Герцог, когда сварог закончил. – Вы будете смеяться, но я вам верю! Во-первых, потому что абсолютно доверяю Юрию Алексеевичу Холоду, а во-вторых, именно потому, что ваша история слишком невероятна для того, чтобы быть ложью. Будь вы шпионами Секретаря, вы легко могли бы воспользоваться гораздо, более удобоваримой легендой. А тут… Прямо оторопь берет! Командир Рабоче-Крестьянской Красной Армии и обер-лейтенант вермахта сражаются рука об руку вместе со своими бойцами против общего врага? Невероятно. Опять же меня убеждает в вашей правдивости язык, на котором вы говорили. Одежду, снаряжение и эти… аварийные капсулы, да?
– Модули, – подсказал Карсс.
– Да, модули. Их можно… э-э… скажем так, сделать и в наших условиях, на Земле. Даже этот ваш чудо-переводчик на шее можно сделать. В конце концов, технологии наши перед самым концом света достигли больших высот. Можно также сшить немецкую и советскую форму, разыскать старинное оружие, и даже в хорошем состоянии. И даже немцев настоящих можно пригласить для подобного спектакля! Хотя я совершенно не представляю, зачем кому бы то ни было потребовалось придумывать столько сложностей лишь для того, чтобы меня обмануть, – я ведь и так очень доверчивый. Но, повторяю, теоретически все это возможно. Одно невозможно. Подделать язык. Видите ли, я лингвист и немного в этом разбираюсь. Вы действительно говорили на языке, аналога которому нет на планете Земля. М-да, вот уж не думал, что встреча с братьями по разуму состоится именно таким образом! Даже как-то неловко, честное слово.
