Да, для киборга потеря не потеря. И Ольга тогда о похожем говорила. Жалко, не удалось послушать ее доклад.
- И все же, если кто-то откажется, что тогда? - в упор спросил он Кабанова. - У вас есть другое средство?
- Нет, - неожиданно прямо ответил тот. - И если кто откажется - это их проблемы.
- Значит, все же будут трупы? - как бы подытожил Ларион.
- Не знаю. Да пойми ты, Богратов, это война, - неожиданно горячо произнес Кабанов. - Все эти луддиты и прочее, они же против нас. Они нас за людей не считают. Это ведь они свали "Бартос", верно? А ради чего? Только чтобы разрушить. Ты хоть знаешь, сколько они каждый год наносят ущерба. И их все больше. Все больше запретов. А если они завтра запретят нас? Киборгов и импов. Что ты тогда будешь делать?
- Не запретят, - возразил Ларион.
- Ты уверен? А как насчет омоложения? Ты ведь для него деньги копишь. А оно везде запрещено, - напомнил Кабанов.
- Почти, - спокойно ответил Ларион. - И только проведение операций. А для них достаточно нескольких зон.
- Пока только операции. А там и использующих его преступниками объявят. Есть призывы, сам знаешь.
- Мне не привыкать прятаться, - усмехнулся Ларион.
- Это же для общей пользы, Богратов. Все будут импами, проблема исчезнет сама собой.
- Соглашайся, Удав. Что ты их защищаешь. Биомасы нам чужие, - поддакнул Теодор.
В памяти всплыл Келлог. Который реально считал Лариона и прочих импов своими врагами. Их много. Но есть и другие. Которые просто хотят жить людьми. Семен, та же Олита. Ник, который умер, защищая их.
Диана.
Она ведь тоже была человеком. Нет, не биомасом, просто человеком. И не хотела этих, как она называла, дурацких имплантов. Спрашивала, зачем все они Лариону. Ей, и таким как она, уже не будет места в этом мире. Мире Кабановых, Смит и Роадов. Он посмотрел на безопасника.
- Короче, давай сделаем так. Вы отказываетесь от своего проекта и передаете все данные по вирусу Институту вирусологии. Они наверняка что-нибудь придумают на случай, если он все же выйдет за пределы лабораторий. А я в свою очередь никому не расскажу о ваших планах. Из финансовой ямы как-нибудь выкарабкаетесь. Ваша модель сердца и так будет успешной.
Несколько секунд Кабанов, моргая, смотрел на него.
- Не понял?
- Я назвал свои условия.
- Ты что, прикалываешься, Богратов? Ты думаешь, я буду обсуждать такую чушь?
- Это не обсуждается. Это ультиматум.
- Вот как, - Кабанов демонстративно посмотрел вокруг. Их четверо, из них трое киборги. И у всех оружие. А автомат Лариона все так же висит за спиной. - Ты что же, Богратов, и правда полагаешь, что можешь выдвигать нам ультиматум?
- Я уже его выдвинул.
- А что ты сделаешь, если мы откажемся? - спросила Смит.
- Решаешь не ты, - не поворачиваясь, ответил Ларион. Он разорвал связь нейрокомпа с прицельной камерой "Команча". Затем отключил все импланты. - Ответ может дать только Кабанов.
- Ответ, - как-то мрачно ухмыльнулся тот. - Вот мой ответ, - он повернул ствол автомата и выстрелил. Деррик с криком упал, держась за простреленное колено. Линда дернулась к нему, но Роад крепко держал ее. - И если ты не станешь с нами сотрудничать, - снова навел оружие Кабанов, - вы все умрете. Прямо сейчас.
- Кто не с нами, то против нас, - добавил Теодор. - Извини, Удав, ничего личного.
- Если ты откажешься, ты просто не оставишь нам иного выбора, - произнес Кабанов.
- Вы тоже не оставляете мне другого выбора, - если у него еще и оставались какие-то сомнения, теперь они исчезли. Ларион отключил свой нейрокомпьютер. Но сначала послал команду таймеру. Отсчет на три секунды.
* * *
Винсенту Николсону казалось, что он еле ползет, хотя на самом деле машина двигалась с максимальной разрешенной скоростью. Но он слишком торопился, и в очередной раз выдал команду увеличить скорость. Бесполезно. Благодаря системе глобального позиционирования бортовой компьютер точно знал, по какой дороге движется автомобиль, и никогда не позволит превысить разрешенный на ней лимит.
Так что Винсенту осталось лишь глядеть в окно да надеяться, что он успеет. Или что все вообще обойдется. Сегодня он только прилетел с конференции, и страшная новость, которую сообщила жена Акено, заставила его вместо дома сразу ехать на работу.
Наконец мимо пошли знакомые аллеи. И у въезда на территорию Научно-исследовательского центра вирусологии стояли несколько полицейских машин, еще пара у самого здания. Сердце сжало тяжелое предчувствие.
Из Сети он знал, что принято решение заморозить всю научную деятельность корпорации. Но как-то не верил. Они просто не могут так поступить. Не сейчас.
Винсент остановил машину на закрепленном за ним месте, отметив, что парковка почти пуста. И бегом бросился к директору института Беатрисе Жанье, рядом с которой стояла Акено.
- Что происходит, Беатриса? - вместо приветствия спросил он.
- А ты разве не слышал, Винсент? - спросила она в ответ. - Все научные исследования корпорации приостановили. Пока будут идти проверки на предмет, нет ли у нас чего противозаконного, - при последних словах она скривилась.
- Но ведь у нас все исследования разрешенные, - возмутился Винсент.
- Мы с тобой это знаем, - пожала плечами Беатриса. - Они нет.
- Но мы же не можем сейчас прекратить исследования, - воскликнул Винсент. - У нас же почти получилось. Как минимум две из двадцати сывороток демонстрируют просто превосходные результаты. Ты сама прекрасно знаешь, Беатрис.
- Знаю, Винс. Но что я могу сделать? Есть решение суда.
- Но ведь мы не можем остановить эксперименты, - пришла ему в голову новая мысль. - Ведь кто-то же должен заботиться о животных, иначе они погибнут.
Жанье неожиданно отвела взгляд в сторону. Как и Акено.
- Что, что с животными? - быстро спросил Винсент, переводя взгляд с одной женщины на другую.
- Их всех забирают, - наконец тихо ответила Акено, опустив глаза.
- Забирают? Но кто? Как?
- Общество защиты. Пока идет расследование, все лабораторные животные будут у них.
- Но они же не могут, - закричал Винсент. - Мы же пять лет вели эти эксперименты. Если их сейчас остановить, потом все придется начинать сначала.
Пара проходивших мимо полицейских удивленно глянули на него, и пошли дальше.
