Сын Мрака стал поворачивать голову в его сторону, но тут корабль удачно накренился и не только поколебал устойчивость Властелина Теней, но и отвлек его внимание. Голландец схватил Властелина Теней, ожидая, что сейчас на него кинутся щупальца. Однако те двигались на удивление медленно, и он сумел крепко вцепиться в их хозяина.
— Ты не смиришься с неизбежным, не так ли? Но я должен покончить с тобой раз и навсегда. Я обязан осуществить хотя бы это.
Теперь тени пытались оттащить его прочь, но отчаянная хватка Голландца оказалась сильней. Сын Мрака не мог его сбросить, как бы сильно ни напрягались его тени.
Пока они сражались, форма корабля претерпела поразительные изменения. Паруса сжались. Поручни с каждой стороны выросли так, что образовали скелет громадной клетки. И к тому же призрачный корабль теперь действительно светился… очень похоже на то, как светилась обитель Сына Мрака.
Сражаться против теней и их властелина становилось все труднее. Голландец почувствовал, как соскальзывают его руки.
Он слабел, но тут ему в голову пришла одна мысль. Он не знал, как много силы способен вложить в удар, но если в нем еще осталась энергия, то у Сына Мрака можно найти место, которое окажется достаточно чувствительным. Конечно, это лишь надежда, но больше сейчас ему опереться не на что.
Он нанес Властелину Теней удар прямо в его единственный бледный глаз, вложив туда не только физическую силу, но и всю ментальную мощь, которую смог собрать.
Черный призрак взвизгнул и отшвырнул Голландца, скорее случайно, чем действуя осмысленно. Со страшной силой моряк налетел на дверь, которая вела в каюты. Его противник не обращал на него внимания. Сын Мрака продолжал вопить, закрывая руками поврежденное око. Абсолютно неуправляемые тени его дико метались. Корабль раскачивался, а над его пленниками ревел шторм.
«Мало времени, капитан».
Спокойный голос Фило прозвучал, у него в голове.
Моряк огляделся, но аниматрона нигде не было. Тут Голландец вспомнил о его гибели в обители Сына Мрака. Фило больше нет. Он стал теперь еще одним призраком из тех, что населяют разум скитальца.
"Ты должен послушать, капитан. — Голос зазвучал более настойчиво. Он не помнил, чтобы Фило когда-нибудь говорил столь эмоционально. — Я — корабль, и корабль — это я, капитан. Так было почти с тех пор, как ты взял меня на борт.
Потому-то тебе и было позволено притащить на корабль несчастный обломок, ты даже подумал об этом по той же причине. Корабль был совсем плох, вроде как болел. Ты был его единственным маяком. Ты нес на себе след порока, налет тлетворной энергии. А она взывала к себе подобной. Вот корабль и воспользовался тобой, чтобы разыскать Сына Мрака, но тот всегда покидал порт прежде, чем он мог выудить добычу. Сын Мрака ничего даже не знал про корабль".
Сын Мрака перестал вопить, но теперь он ослеп, по крайней мере на время. Его тени змеились во все стороны, хватая все, что попадалось, но Голландец знал: они искали его.
"У этого мира осталось совсем мало времени, капитан.
Он приближается. Мальстрем. Он почти пришел и если пробудет здесь слишком долго, то этот порт захода определенно погибнет. Мальстрем — это тоже часть плана, он — единственный путь, по которому корабль перебирается с одного места на другое, но те несчастные, что его создали, делали все в спешке. Не позволяй Мальстрему слишком задерживаться в порту, если ты хоть чуть-чуть думаешь об этом мире и его людях… Возможно, это последний порт. Наш друг «Отчаяние» сделает все, что должен, особенно теперь, когда почти схватил свою жертву. Но для нас всех плавание может оказаться тяжелым".
— Фило… — Голландец уставился в клокочущее небо, — Фило… Я не знаю, что еще можно сделать.
«У тебя есть команда, капитан. Свистать всех наверх! Этот подлый негодяй не устоит против всех вас».
Сын Мрака внезапно поднялся, и голос аниматрона затих. Властелин Теней осмотрелся и наконец обнаружил своего обидчика. Глаз его больше не был мертвенно-бледным, он горел диким красным цветом, полосатым, как языки пламени.
— Ты, посмел, напасть на меня. — Тени взвились, как змеи, готовые к прыжку. Единственный глаз сузился. — Ты уйдешь так, как я пожелаю.
Голландец понятия не имел, что Сын Мрака имеет в виду.
Он распахнул дверь и бросился в проход. Властелин Теней, конечно, будет его преследовать, но Голландец хорошо знал внутренность корабля. На что он надеялся внизу, он и сам не понимал. Вероятно, оттянуть неизбежное… На бегу Голландец обдумывал, что сказал голос, голос Фило. Но разум его был в смятении, и очевидные вещи до него не доходили.
Он бежал мимо кают, направляясь к трапу, ведущему в трюм.
«Надо же, я так часто желал смерти, а теперь бегу от того, кто ее олицетворяет». Майя многое в нем изменила.
— Ты не избежишь справедливого наказания! — эхом летел за ним голос Черного Принца.
Голландец пробирался внутрь призрачного корабля, впервые за века странствий отмечая, как много деталей соответствует его вкусу, они были здесь все эти годы. Изгнанник понял, что корабль пытался, как мог, создать для него удобства. Он принял знакомую Голландцу форму, и только его собственный разум, расстроенный и отягощенный чувством вины, вызвал к жизни те мелкие перемены в конструкции, которые превратили парусник в корабль-призрак.
Когда он добрался до самой глубокой части трюма, перед ним вспыхнул свет, это «Отчаяние» освещал путь прямо перед ним, а позади него огни гасли.
Над собою он слышал шум и треск. Видимо, Сын Мрака в своих поисках крушил все вокруг.
«Почему корабль это принимает? Почему он позволяет наносить себе столько вреда?» Разве все эти разрушения не ослабляют его еще больше?
— Тщетные усилия, — послышался голос Сына Мрака. — Выходи и прими наказание, друг Голландец. Я буду жесток, но очень скор, обещаю тебе.
Голландец прекрасно мог обойтись без этих обещаний, но в одном он был согласен с Властелином Теней.
«Тщетно пытаться бежать. Я должен что-то придумать».
Голландец прислонился к стене, надеясь восстановить силы. К его удивлению, вокруг руки возникло свечение. Он убрал руку, затем снова коснулся стены. Свечение распространялось от того места, где его пальцы и ладонь опирались на стену. Теперь оно занимало площадь размером, с него самого.
Голландец почувствовал, как в него вливается сила, сила и что-то еще. Вдруг он увидел, как в одной из кают стоит Майя, рука ее касается стены, которая тоже светится. Он тотчас понял, что это какое-то реальное событие, произошедшее раньше, когда она была на борту. Комната вокруг Майи превратилась в сияющие покои, а женщина стояла и смотрела, как будто к чему-то прислушиваясь. «Отчаяние» пытался вступить с ней в контакт, но зачем он сообщает ему об этом сейчас?
