этим выгибает вперед грудь и прижимает подбородок к ней, нащупывая застежку.
Тяжело, практически на пределе улетучивающихся сил, но ему удается расстегнуть мешающий шлем и движением головы, сбросить его.
Одновременно с этим выплюнув порцию крови и сумев сделать короткий вдох раненой грудью.
Глубоко дышать нельзя — он может потерять сознание от шока.
Ноги упираются в механическую голову дроида, с бровей стекает на глаза кровь, в груди горит огонь.
Левая нога штурм-коммандос сжимается и словно поршень, он наносит удар в «лицо» «Опустошителя», решившего повернуть своим фоторецепторы и оценить положение противника.
Монолитная протекторная подошва бронированного сапога разбивает органы искусственных чувств.
Один удар, второй, третий.
Голова превращена в месиво микросхем и проводов.
Дроид пытается поднять и ударить штурмовика о пол, но в этот момент беспорядочный огонь бластера запекает голову и верхнюю часть туловища «Опустошителя».
Машина смерти замирает, но зеленые сполохи бластерного огня продолжают ее терзать, пока даже треск короткого замыкания не прекращается.
ТНХ-0333 расслабляется.
Искусственная гравитация приземляет его на спину.
В груди больно, во всем теле больно.
Его скрючивает судорога, и кровь фонтаном выстреливает из его горла и заливает лицо, ноздри.
Нечем дышать.
Мозг горит огнем, а сил уже нет.
Штурм-коммандос чувствует, как его поворачивают на бок и, спустя пару секунд, когда кровь вытекает из горла и ноздрей, он делает судорожный инстинктивный вздох, от которого темнее в глазах, боль рвет грудь, но он все еще жив.
— Потерпите, потерпите, я уже запросил медиков по интеркому!
— Пояс, — ТНХ-0333 закашлялся. — Синий шприц…
Он чувствует, как на его тактическом поясе шарят чьи-то руки.
Полевая аптечка обнаружена, безобразно и неосторожно вскрыта, содержимое рассыпано по окровавленному полу отсека…
Ворот поддоспешного костюма отлипает от тела.
Игла входит в хорошо заметную вену.
Стимулятор холодом расходится по телу, проясняя сознание и частично затмевая боль, отодвигая ее на задний план.
— Эй, — окровавленная ладошка перепуганного «ледоруба» бьет его по лицу. — Не смейте умирать! Откройте глаза! Не засыпайте! Нельзя умирать, когда победили! Я опустил бронедвери в коридоре, есть защита на всякий случай!
ТНХ-0333 смотрит в глаза мистеру Генту, склонившемуся над ним.
Подмечает что страх никуда не делся, только усилился — трясущаяся нижняя челюсть об этом прямо говорит.
— Я и не сплю, — ответил ТХН-0333. — Я был все это время в сознании и не закрывал глаза.
— Эм… — голубоволосый парень заливается румянцем. — Простите…
— Все нормально, — ответил командир спецотряда. — Вы не могли бы отойти, мне нужно встать.
— Нет-нет, вам нужно лежать, у вас ребра сломаны! Я повернул вас, чтобы вы кровью не захлебнулись.
— Как раз по этой причине мне и не нужно на них лежать.
Мистер Гент краснеет не хуже раскаленного реактора.
ТНХ-0333 не в претензии.
Что он, в первый раз переворачивается союзниками из лучших побуждений на тот бок, где сломаны ребра и легкое заполняется кровью?
Хм…
Ну да, в первый.
Интересным этот опыт не назовешь.
* * *
Когда последний дроид рухнул на палубу, капитан Мекано понял, что и сам остался без сил.
Командир отряда флотского спецназа, от которого не осталось ни одного живого бойца, кроме него самого, тяжело опустился прямо на палубу.
Вокруг грохотали механизмы реакторного зала, кое-где искрила поврежденная в бою проводка, гудели задетые огнем бластеров и взрывами приборы…
— Закончили, — пробормотал офицер, беззлобно пнув ногой кусок вражеского дроида.
Доминион отстоял свое право на владение «Жнецом».
Ну, или по крайней мере, его реакторным отсеком.
Упав на спину, испытав временный дискомфорт от врезавшейся в спину брони, мужчина чуть поморщился.
— Да пусть хоть армия Новой Республики целиком сюда приходит, я с места не двинусь! — заявил он в пустое пространство.
Лежа на палубе, в окружении мертвых, командир отряда спецназа не видел ничего зазорного в том, чтобы немного отдохнуть.
Однако донесшиеся из коридора звуки металлических шагов изменили его намерения.
Подхватив винтовку, он проверил заряд и приготовился воевать до последнего заряда.
Как он объяснял впоследствии, получивший в голову заряд дроид ВХ Доминиона совсем не выглядел дружеским…
* * *
— Зачистки завершены на всех кораблях, сэр, — негромко сообщил капитан Пеллеон.
И причину отсутствия у него веселья сложно переоценить.
Легион с «Разящего клинка» уничтожен практически полностью, за исключением нескольких рот.
501-ый легион понес шестьдесят процентов потерь.
Из экипажа «Жнеца» уцелело чуть меньше десяти процентов разумных — да и те ранены или в коматозном состоянии.
Дроидов, шедших в атаку просто нет.
Да и считать их за потери неправильно.
Они для того и созданы — чтобы принимать бой и сокращать потери среди личного состава органических солдат.
— Раненным оказывают необходимую помощь? — спросил я.
— Да, сэр, распределены по всем звездолетам флота.
— Есть корабли, которые не в состоянии выполнить прыжок?
— Ремонтные работы на двух крейсерах и «Жнеце» вскоре будут завершены. Через час все звездолеты будут готовы выдвигаться.
— Направьте на трофеи экипажи из числа вахт «Стража» и «Разящего клинка», — распорядился я. — Убедитесь в том, что корабли переживут перелет.
— На «Жнеце» функционирует только резервный гипердвигатель. Мы не сможем добраться быстро до метрополии.
— Мне это известно, капитан, — кивнул я в такт своим мыслям. — Предупредите коммодора Брандея, что мы направляемся в сектор Картакк. Ремонт наших трофеев будет осуществляться там.
— Но справятся ли, сэр? — уточнил Пеллеон. — Одно дело «Имперские», «Мстители», «Уланы», другое — «Жнец».
Я посмотрел на командира «Стража», который предпочел отвести взгляд в сторону.
— Свяжите меня с разведкой, капитан, — произнес я. — Прежде, чем начнется уничтожение «Синдиката Силри» я хочу быть уверен в том, что это именно они поспособствовали тому, что экономящая на военных тратах Новая Республика закупила у убриккианцев почти две сотни тысяч боевых дроидов, стоимость которых достигает на рынке почти сорок тысяч за единицу.
Потому что ничего не бывает просто так.
А вот подковерные игры датомирской ведьмы вполне в духе ее кампании, как и связь с правительством Новой Республики.
Наивно было полагать, что она ограничится лишь пассивным ожиданием, когда же мы влетим в ее ловушку.
Непростительная ошибка.
Пирровы победы — не путь к успеху.
— Будет исполнено, сэр. Но… Если это не Силри?
— Значит мы сперва уничтожим «Синдикат», а затем придем за тем, кто поспособствовал такому качественному скачку в развитии тактической мысли нашего противника.
— И…
— И убьем его, капитан. С особым цинизмом.
Командный пункт «Имперских Молотов» на Бринтуине был погружен в тишину.
Лишь работа оборудования нарушала его.
Все внимание присутствующих было сосредоточено на голографической фигуре молодого, вряд ли еще достигшего середины даже третьего десятка мужчины,
