Совсем кстати в траве очухался и жалобно застонал виновник сегодняшнего торжества — Рональд. Я мгновенно сориентировался и тоном опытного коммивояжера произнёс:
— В качестве компенсации за утраченного Изгоя могу предложить Вам его сообщника и непосредственного исполнителя с треском провалившегося Конца Света. Встречайте — Рональд! — я зааплодировал, приглашая присутствующих присоединиться к овациям.
Существо, на четвереньках выползшее из зарослей тростника, с трудом можно было назвать человеком. Очевидно, что безоговорочное фиаско серьёзно повредило рассудок моего племянника. Мыча, как голодная корова, и тупо вращая блудливым взором, Рональд схватил полу белоснежного одеяния Яндра и радостно заржал, пуская слюни. Гневно вырвав свой плащ из скрюченных рук сумасшедшего, ногой Яндр брезгливо оттолкнул моего родственника, который от нанесённой обиды горько заплакал. Лицо воинствующего божества выражало крайнюю степень негодования.
— Развели тут балаган! — и добавил, уже адресуясь к Лаэру. — Заберите этого … это …, в общем — заберите!
Исполнительный ангел немедленно препроводил довольного таким вниманием Разрушителя в арьергард свиты Яндра. Погрузив подопечного в повозку, своей конструкцией весьма напоминавшей клетку, высокочтимый мэтр содрогнулся и поспешно вытер о траву руки.
— Итак, Миротворец! — Яндр сделал широкий жест рукой. — Я готов выслушать твои пожелания — перейдём к делу.
Я уже устал валять дурака и поэтому без обиняков ответил:
— Со всем моим уважением, но я отказываюсь от столь лестного предложения. Не впутывайте меня в ваши грязные игры, об истинной сути которых я уже порядком наслышан. Не испачкав своей чести, я спас для тебя эту Вселенную. Твой оппозиционер — порядочный мерзавец, играющий миллиардами жизней, но, по крайней мере, он это делает более честно, нежели ты и твоя шайка. Я уверен, что и для тебя спасение Вселенной — лишь очередной гол в ворота противника. Моральная сторона всего произошедшего тебя волнует мало. Так что — не пудри мне мозги и дай спокойно насладиться жизнью смертного. Я отстоял эту жизнь в честном поединке, так же — как и жизни миллионов других существ! Я всё сказал!
Произнеся столь пафосную речь, я самым неуважительным образом повернулся спиной к верховному божеству и медленно направился в заросли дикого леса. Втянув голову в плечи, я ожидал неминуемого наказания за свою неслыханную дерзость … Шаг … второй … Лишь ощущение пристального взгляда где-то между лопаток …
— Эй, Миротворец! — усталым голосом окликнул меня Яндр. — Возблагодари Высшие силы за то, что они благоволят тебе! Что я могу сейчас для тебя сделать?
— Бокал вина и — немедленно домой! — тут же нашелся я.
— Сделано! — хлопнул в ладоши Яндр.
Едва не подавившись глотком какой-то кислятины, влитой в меня из ниоткуда, я, словно паршивый кот, был вышвырнут из Долины в укромный уголок большого парка, окружавшего мой дворец в Эдбурге.
Поднявшись с земли и наспех отряхнув запылённую и кое-где прожжённую молниями одежду, я сориентировался и устало побрёл к замку. Я до сих пор не мог поверить в то, что так легко отделался от настойчивого желания Яндра «принять меня на работу». Да, после всего, что я там наговорил, впору подумать о завещании. Хотя …, если бы всё было настолько плохо — не стоять бы мне сейчас на этом месте! Приободрившись, я принялся обдумывать более насущные проблемы: первое — сколько времени я отсутствовал в Энноре, и второе — что я скажу своей горячо любимой жене? Интересовало меня также и то, как прошло возвращение сына в родовое гнездо. После всех произошедших событий в голове была абсолютная каша — сказка, повествующая о причинах моего отсутствия, никак не хотела складываться. Проклиная внезапно навалившуюся тупость (несомненно явившуюся следствием небывалого нервного перенапряжения, преследовавшего меня в последние дни), вскоре я достиг того места, где тенистая аллея заканчивалась, выводя меня к фонтанам, возле которых в этот жаркий летний день коротали своё время придворные дамы.
Спрятавшись за деревом, я оценивал свои шансы проскочить незамеченным в спасительные коридоры замка. В конце концов, я решил, что на данный момент они равны нулю, и, вздохнув, вышел из укрытия, чураясь потрёпанного вида своей одежды. Внезапно справа от себя я услышал громкий вздох. Повернувшись на звук, я увидел Тельму — экзальтированную пожилую фрейлину королевы, вечно сующую нос в чужие дела. Вероятно, вид неумытого и расхристанного бродяги шокировал высокопоставленную даму — с выражением неописуемого ужаса на морщинистом лице, она застыла в позиции «на старт», готовая к спринтерскому рывку в сторону разомлевших подруг. Пронзив её испепеляющим взглядом, я выразительно прижал указательный палец к губам. Запоздало опознав своего короля, светская львица расплылась в восхищённой улыбке и склонилась в глубоком реверансе. Я с облегчением перевёл дух и продолжил своё шествие.
Ещё издалека я заметил горделивую осанку королевы Юлии. Несмотря на бледность и рассеянный задумчивый взгляд, королева выглядела великолепно. Тень печали, которой подёрнулось лицо моей жены, с лихвой компенсировалось каким-то неземным ореолом любви и нежности. Так, стоп! Сердце моё бешено заколотилось …. Стройная точёная фигурка Юли никак не вязалась с тем сроком беременности, на котором она сейчас должна быть! Неужели волнения, связанные с моим отсутствием, привели к …. Я похолодел при мысли о возможном несчастии.
Королева с тревогой всматривалась куда-то вдаль, прикрыв ладонью глаза от ярких солнечных лучей. Проследив направление её взгляда, я с облегчением вздохнул — из-за фонтана показалась дородная служанка, осторожно катящая перед собой расшитую золотом детскую коляску. Радостно подпрыгнув, я устремился к ближайшему газону. Нарвав охапку блеклых цветов, я подбежал к остолбеневшей от неожиданности жене:
— Дорогая, ты чудесно выглядишь … — и осёкся, сражённый молнией из полных гнева очей супруги.
— Это ни в коей мере не является твоей заслугой! — ледяной холод, которым повеяло от слов королевы, пронзил меня до мозга костей. — Где мой сын?!
— Как?! — опешил я. — Разве он ещё не здесь?!
Сообразив, что весть об отсутствии сына стала неожиданностью и для меня, Юля совершенно растерялась. Напускное высокомерие и гнев вмиг улетучились, уступив место беспросветному отчаянью. Зарыдав, королева прижалась к моей груди, порываясь сказать что-то сквозь душившие её слёзы.
— Тихо-тихо, родная, — гладил я её, словно маленького ребёнка, по вздрагивающей от рыданий спине. — Возможно, пацана задержала в пути какая-нибудь ерунда.
