– Убили? Кто? Кого? – не поняла Лия. – А при чем тут я?
– Ладно! Смотри! – Я вывел на голоэкран записи с камер отеля и, сжав зубы, снова приготовился пережить гибель Элли.
– Ой!!! А что тут делает Алексей? – побледнев как полотно, спросила Лия буквально через пару секунд после начала просмотра.
– Кто такой Алексей? – поставив файл на паузу, буркнул я.
– Вот этот мужчина, стоящий возле окна – Алексей Сеченов. Мой бывший хозяин… – В глазах моей собеседницы плескалась такая боль, что мне стало не по себе. – Что он делает?
– Сейчас увидишь… – Решив не забивать себе голову лишней ерундой, я включил воспроизведение и сглотнул подступающий к горлу комок.
На фигуры двигающихся по коридору клонов, появившихся в углу голоэкрана, Лия внимания не обратила – ее взгляд был прикован к генералу, и мне пришлось ее отвлечь:
– Посмотри вот сюда. Видишь – твои друзья идут к номеру моей Элли. Как ты думаешь, почему?
– Пауль? Виола? А почему их столько? Бренда говорила о парочке… – удивилась девушка. – Непонятно…
– Что тут непонятного? Пока ты отвлекала меня на пляже, они спокойно прибыли в отель и шли, чтобы завершить начатое еще на Солиссе!
– Я – отвлекала? Что значит «начатое»?
Я понял, что вот-вот взорвусь от бешенства:
– Смотри, что будет сейчас!!!
Взрыв, уничтоживший Элли и четверку подобравшихся к ней практически вплотную клонов, резанул по нервам так, как будто я видел эту запись в первый раз. А сидящую передо мной девушку заставил затрястись как осиновый лист:
– За что ее, а? Этого не может быть!!!
– Хватит играть, а? Это было далеко не первым покушением на ее жизнь… Если бы я был рядом, я бы смог ее спасти… Сука!
– Ты… ты думаешь, что я в этом замешана? Я не виделась с Алексеем больше десяти лет! Я же тебе говорила… Он вообще больной! Знаешь, что он делал со мной?
– При чем тут Сеченов? К нему у меня свои счеты! Он просто оказался не в то время и не в том месте! – заорал я. – Не будь его в номере, Элли бы убили эти твои Паули и Виолы! Посмотри сюда – у них оружие! А вот тут еще одна твоя подруга… – Я промотал запись дальше, на момент, где в меня стрелял суккуб, и включил замедленное воспроизведение. – Видишь, она тоже небезоружна!
Лия молчала почти минуту. Судя по выражению ее лица, ее процессор работал совершенно в запредельном режиме. Наконец к моменту, когда мне захотелось ее ударить, она посмотрела мне в глаза и прошептала:
– Ты прав. Это все было не просто так. Поверить мне на слово ты не сможешь. Попробуй посмотреть сам… Скинуть файлы или решишься подключиться напрямую?
Я чувствовал себя самой последней свиньей. И было отчего: несмотря на дружбу с теми, кто придумал и осуществлял авантюру по зомбированию человечества, Лия оказалась не виновата. За восемь часов копания в ее памяти я не нашел ни одного свидетельства того, что при ней хотя бы раз обсуждались хоть какие-то планы – в компании клонов, казавшейся единой только со стороны, она считалась блаженной. И было отчего: после ухода от Сеченова она замкнулась в себе и практически не реагировала на окружающий ее мир. Для того чтобы понять причину такого отшельничества, мне было достаточно заглянуть в пару записей из ее жизни с генералом: самовлюбленный, помешанный на идее воспитания в себе сверхчеловека, Алексей наедине с бесправным, беззаветно влюбленным в него клоном вел себя, как самый последний садист. Даже минутный файл с его «забавами» вызывал у меня тошноту и желание вырвать ему глотку, а ведь Лия прожила с ним почти пять месяцев! Продлить клона генерал решил не из любви к очередной игрушке, а чтобы доказать себе, что может сломать волю и не привязанного к нему импринтингом суккуба.
– Как ты смотришь на то, чтобы повторить все это после операции, милая? – стоя над окровавленной, «счастливо» улыбающейся девушкой, поинтересовался он, вытирая руки о простыню. – Я думаю, тебе будет так же хорошо.
Месяц, потребовавшийся Лие для того, чтобы уйти от хозяина и не оставить следов, лично я бы не пережил – убил бы его при первой же попытке ко мне прикоснуться. А она терпела! Представляя себе, чего ей это стоило, я скрипел зубами и крыл себя последними словами: первый же мужчина, к которому она потянулась душой, приволок ее в отель для того, чтобы погрузить в стазис и сдать в руки той же самой личности, которая превратила ее жизнь в ад! Для того чтобы отвлечься от ее переживаний и вернуться к поиску информации об остальных клонах, мне пришлось сделать над собой нешуточное усилие: все время просмотра ее памяти желание отомстить генералу пересиливало все остальные.
– Ну что скажешь? – поняв, что я отключился, почти спокойно спросила меня Лия.
– Прости… – пробормотал я и отвел в сторону взгляд. – Я думал…
– Угу… понимаю… – Тяжело вздохнув, девушка протянула мне руки и попросила: – Разблокируй! Я никуда не убегу… И постараюсь помочь… Если бы я тогда решилась… Алексея бы уже не было… Ты нашел адреса остальных ребят?
– Да… – деактивируя надетые на нее перед выведением из стазиса наручники, буркнул я. – Думаю, найду без проблем.
– У меня есть сомнения насчет участия в заговоре еще как минимум двоих наших. Им это не надо. Не руби сплеча, ладно?
– Если бы я смог взломать память комма твоей подруги…
– Я помогу… А Алексея оставь мне, ладно?
Я поднял на нее глаза и слегка растерялся – девушка, сидящая передо мной, преобразилась. Вместо мягкого, доброго и слегка растерянного создания передо мной оказался жесткий, целеустремленный и находящийся в состоянии холодного бешенства боец.
– Я знаю, как к нему подобраться! И сделать это смогу только я. И не терзай себя – я на твоем месте, наверное, поступила бы так же… А насчет моих чувств к тебе – что делать? Не срослось… Как я понимаю, начинать надо с реимплантации твоего комма?
Я удивленно посмотрел на нее, потом сообразил, что во время прямого подключения она тоже времени не теряла, и, собравшись с мыслями, кивнул.
– Тогда не будем терять время… Есть одна неплохая идейка.
Проблем с реимплантацией комма не возникло – бум на эту процедуру стал стихать, и клиники, расплодившиеся, как грибы после дождя, были рады любому новому клиенту. Даже такому странному, как Олисс. Выезд бригады на дом обошелся в копеечку, но желание «парализованного денежного мешка» сделать операцию в своем особняке была единственным способом избежать огласки. Правда, всю бригаду пришлось зомбировать. Замена действующего комма неизвестного производителя, да еще и на «крайне опасный «Эль-Бео», не могла остаться незамеченной. А значит, информация об этом гарантированно дошла бы до Сеченова, встречаться с которым Лия и Олисс пока не собирались. Зато сразу после окончания периода реабилитации инкуб зарылся в работу – на то, чтобы проанализировать информацию о заговоре и о степени участия в ней остальных клонов, ушло больше недели. Лия, подобравшая коды к блокам памяти комма Бренды, заниматься этим отказалась – даже поверхностный просмотр взломанных файлов вверг ее в глубочайшую депрессию – ее единственная подруга оказалась чудовищем! А ее искренность – обычной маской. И осознавать это было настолько больно, что у девушки пропало всякое желание жить. Крайне редкие моменты, когда Олисс, отвлекавшийся от работы, обращал на нее внимание, ее не особенно успокаивали – то, что он любил не ее, Лия знала совершенно точно. И не обольщалась по поводу будущего – в его мечтах ее, увы, не было. Постепенно погружаясь в пучину депрессии, девушка все чаще и чаще ловила себя на том, что пытается влезть в давно заблокированные участки своей памяти. И заново пережить то, что когда-то превратило ее жизнь в ад – «ласки» и «нежность» хозяина. Такие «погружения» в прошлое приносили боль, но отвлекали от мыслей, что она НИКОМУ НЕ НУЖНА…
