– Наруходо, со десу не? (Разумеется, как я об этом не подумал?) – сказал Содзи. Он торопливо продиктовал инструкции на автоответчик, указав двум ассистентам, что все должно быть выполнено неукоснительно, так как речь идет о безопасности империи.
Конечно, в истории Руссо имелось несколько крупных пробелов, которые Содзи наверняка бы заметил, если бы не сидел голым на краю кровати в четыре часа ночи под дулами автоматов. Покуда шоу продолжалось, солдаты де Канцева успели по очереди воспользоваться туалетом.
Как только Содзи положил трубку, ему и его любовнице сделали укол. Они будут спать двенадцать часов.
Когда микроавтобус отъехал от дома, Грязный Дэ-Ка обернулся к Дирки.
– Ты хорошо поимел этих засранцев, парень из колледжа. И ты тоже, Кивела.
Дирки Руссо – еще один ветеран среди исполнителей «Бориса Годунова», правда, благодаря скорее актерским способностям, чем голосу. Во время африканерского мятежа он служил ополченцем и был взят в плен Раулем Санмартином.
А в это время губернатор Токио, живущий на расстоянии шести кварталов, мирно спал в своей кровати.
Группа лейтенанта Дэнни Мигера, сидящая в другом микроавтобусе, имела более прозаическую задачу – проехать по городу, оставляя бумажные сумки в мусорных ящиках. В каждом пакете находились дымовые шашки с таймером и фейерверки, способные имитировать огонь из стрелкового оружия. Шофер Мигера, Пригал, остановил машину между Гиндзой и портом, возле двух заведений с массивными неоновыми вывесками: «Храм любви» и «Мотель «Романтика».
– Ты заметил большой мусорный ящик? – спросил Мигер. – Я бы хотел оставить хоть один пакет в таком ящике ради эффекта реверберации. – Остальные пять человек в кабине крепко спали.
– Да, сэр. Боюсь, что мы заблудились.
Мигер отодвинул непрозрачное стекло.
– Это не выглядит фешенебельным районом.
Пригал начал консультироваться с компьютером.
– Ну, нам нужно убить время, а микроавтобус, стоящий на улице в такое время, здесь вряд ли вызовет подозрения. Сверься по карте, запри дверцы и поспи. – Мигер толчком разбудил Еленова. – Твоя очередь, Мама Лена. Разбудишь нас без нескольких минут семь.
Еленов потянулся, протирая глаза. Потом он выглянул в окошко и увидел неоновые вывески.
– Пригал привез нас сюда?
– Он заблудился.
– Нашел, где заблудиться – в районе борделей. Должно быть, это инстинкт.
– Пути Господни неисповедимы, – произнес Мигер, устраиваясь поудобнее. – Иногда мне кажется, что у Бога весьма своеобразное чувство юмора.
В здании банка «Дайкити Санва» Тимо Хярконнен прекратил тщетные попытки в четыре сорок утра.
– Я не могу туда проникнуть, не зная кода, – сказал он, отсоединяя свой компьютер от терминала на одиннадцатом этаже банка.
– Ты уверен? – спросил Редзап.
– Я был уверен уже пятнадцать минут назад. Учитывая, сколько триллионов иен контролирует банк, я не слишком удивлен, что они стараются держать посторонних подальше от их базы данных.
Редзап пожал плечами.
– Хорошо, давай вернемся и скажем Кольдеве, что пора переходить ко второму плану.
Кольдеве не особенно удивился. В пять часов, когда другие группы доложили о своих успехах, он подал в. космос шифрованный сигнал Верещагину, повторяя его через нерегулярные промежутки, пока оттуда не подтвердили получение.
В шесть утра Аксу позвонил в комнату обслуживания и заказал четыре «европейских» завтрака, которые все обитатели двух номеров разделили по-братски.
– Зачем всем говорить о том, сколько нас здесь на самом деле, – объяснил он.
Изучив завтрак, состоящий из яичницы и овсянки, Аларисто заметил:
– Европа здорово изменилась.
В половине седьмого Аксу облачился в серый костюм безукоризненного покроя, взял портфель и приготовился проехать на метро от «Нью-Акасаки Принс» к Центральному вокзалу.
– Когда будешь переходить улицы, смотри в обе стороны, – предупредил его Кольдеве. – Водители здесь совершенно бешеные, тем более что сейчас среди них есть и наши.
Прибыв на Центральный вокзал, – Аксу предъявил мастерски подделанный японский паспорт и купил в кассе вертолетной площадки билет на рейс в 9.16 до международного аэропорта Нарита. После этого он провел несколько минут, наблюдая за процедурой посадки и проверяя фильтры в своих ноздрях, потом закусил лапшой и прошелся по магазинам.
В 6.45 Мидзогути и Соэ отправились на встречу с репортерами в вестибюле. Первый из журналистов прибыл почти сразу же и какое-то время дружески болтал с Мидзогути. Второй репортер опоздал на две минуты и явился в сопровождении двух коллег, один из которых представлял ведущую японскую газету «Асахи Симбун».
После представлений и краткой беседы репортер «Асахи» заявил с обезоруживающей прямотой:
– Мидзогути-сан, вы сказали, что сможете сообщить важную информацию, которая смутит многих значительных лиц. Надеюсь, что вы правы.
Мидзогути низко поклонился.
– Думаю, вы будете удивлены. Пожалуйста, следуйте за мной. – Они поднялись на лифте к номеру 3440, куда Мидзогути вошел, дважды постучав в дверь.
Вооруженные и одетые в форму Кольдеве и Аларисто поднялись им навстречу.
– Добро пожаловать. Я капитан Ханс Кольдеве из Тюбингена, командир 3-й роты 1-го стрелкового батальона, ранее входившего в состав 35-го имперского пехотного полка. Вы все говорите по-английски?
– Да, – поспешно ответил Мидзогути, вспомнив японскую речь Кольдеве.
Четверо журналистов выглядели несколько неуверенно.
– Хорошо, будем говорить по-английски, – сказал наконец один из них. – Мидзогути-сан сообщил нам, что у него имеются новости, которые нам следует осветить. Вы его представитель?
– В некотором роде, – ответил Кольдеве.
– Что же это за новости? – спросил репортер «Асахи».
– В последний раз Япония подвергалась вторжению в 1274 году. Сейчас мы осуществляем это снова. Отнюдь не второразрядная новость, поэтому мы решили, что людям следует о ней знать.
– Вторжение?! – Один из репортеров уронил свой диктофон..
– Да. Я один из участников экспедиционных сил – Мидзо, тебе лучше это перевести, дабы не сомневаться, что они правильно поняли, – с планеты Зейд-Африка, которая недавно провозгласила себя независимой от Империи. Мы глубоко обеспокоены действиями компании, именуемой «Юнайтед-Стил стандард», а также ее дочерних предприятий и сторонников. – Кольдеве посмотрел на часы. – Через два часа мы можем позволить вам передать сообщение по телевидению и радио, так что разрешите посвятить вас в детали. – Он добавил, лишь слегка отклонившись от истины: – Наши экспедиционные силы состоят из сорока семи человек – этот факт может заинтересовать ваших читателей.
