количеством вооруженных людей под его командованием.
— Да без проблем, туда и еду.
— Отлично, тогда и мы с тобой. Барон, его милость, отправил нас эту сторону прочесать, а раз ты тут один проехал, значит, никого тут нет, — вполне себе довольно заметил главный отряда, вскоре мужики в броне и с оружием окружили мою подводу.
Когда рассмотрели Мурзика, выбравшегося из ящика и активно вылизывающего себе лапы, вопросов про кота стало больше, чем про судьбу своих знакомых в прошлом стражников.
По дороге много меня расспрашивали, и про акцент спросили, на что я ответил:
— Издалека я, мужики. Вы такой страны даже и не знаете.
А вот насчет того, что никого здесь нет, это они поспешили так подумать.
С другой стороны дороги кто-то пристально наблюдал за нашим караваном и это ощущение взгляда в спину долго не исчезало у меня.
То ли служивые кого оставили за округой наблюдать, то ли разбойники оказались похитрее и сами срисовали дружинников пораньше.
В любом случае мне никак с ними не поделиться таким знанием, не стоит привлекать к моим способностям лишнее внимание. Пусть все думают, что я совсем такой простой воин в отставке.
Пока проверил легонько головы окруживших меня служивых, каких-то враждебных намерений никто не питает, вот сильно корыстные прослеживаются у парочки самых нехороших по общечеловеческому признаку, как я понимаю, дружинников.
Что-то вроде, как было бы здорово этого воина в отставке прибить и скинуть с дороги, а его арбалеты и все, что у него найдется, забрать себе.
Довольно обычные мысли для рядовых наемников, немногим отличающихся от бандитов по своим моральным принципам. Как говорится, сегодня — охраняем, завтра — грабим.
Ну, еще немного так будете усердно прикидывать, и я мозги то вам поломаю, будете всю оставшуюся жизнь под себя ходить, любители моего добра.
Так я подумал и запомнил на всякий случай лица этих молодцев, до чужого добра охочих.
Арбалет я не сразу разрядил, потом два часа неспешного пути, и я оказался перед красивым замком на вершине приподнятого холма. Перед ним раскинулось солидное поселение, из нескольких труб идет довольно густой дым, похоже, что именно рядом с замком есть какое-то производство. Вроде, что-то плавят и пара кузниц имеется, довольно передовых для этих мест.
Про барона Истримила я уже слышал не раз в разговорах с попутчиками.
Оборотистый и тщательно относящийся к делам пожилой мужчина, умеет торговать и производить. Довольно непростой в общении, но, слово свое держит и деньги обещанные выплачивает своим работникам.
Для этих лет и своего дворянского звания достаточно приличный человек, хоть и не без повышенного самомнения.
Ну, тут дворяне все такие, один молодой норр чего стоил, выдумавший на меня напраслину и сгинувший на устроенной им самим дуэли. Остальные от него недалеко ушли, так что, стоит понимать, что каким бы приличным человеком дворянин не был в отношениях со своими равными, кинуть простолюдина может в любом случае, не особо при этом задумываясь.
А я по всем понятиям — простолюдин.
Хотя, могу и под благородного закосить, если очень потребуется. Где-то очень далеко отсюда, в своей стране вполне могу таким оказаться, не стоит сразу от такого варианта отказываться. Вести себя должным образом, с некой куртуазностью, точно смогу, пусть и не так, как тут принято, зато, именно так, как это происходит на моей очень далекой родине. С ножом и вилкой за столом точно справлюсь, покажу, что умею еще не сильно притязательному обществу.
Очень такое звание мне жизнь в этих местах упростит и поможет легализоваться в дворянском обществе. Остаться просто смышленым простолюдином — это такой вариант, чтобы потерять все, чего добьешься за пару лет прогрессорства, в один момент.
Когда твой благородный компаньон решит, что больше твои знания и мозги ему не так уже и требуются, чтобы делиться прибылью еще много лет.
Поэтому все последние тридцать минут, пока дружинники и я вместе с ними, добираемся до площади перед замком, я настойчиво размышляю, кем мне представиться сейчас.
Когда мы оказываемся перед замком, старший наряда спешит доложить своему хозяину, что случилось и кого они встретили во время дежурства.
Я же пока распрямляю свои плечи и напускаю на лицо высокомерное выражение.
Дело еще в том, что случившееся около замка того самого Ольриха Вельтерила станет известно местным дворянам через месяц-два точно. Ведь судьба бывших стражников, поднявших мятеж в соседнем баронстве, всех заинтересует очень даже пристально. Да и хозяин этих подонков вскоре объявится, чтобы лично выслушать мой рассказ. Еще на арбалеты лапу попробует наложить, как настоящий владелец этих машинок.
А если я благородный — это уже не получится, только с той же дуэлью, арбалеты — мои честные трофеи.
Что там случилось с обозом, почему погиб молодой норр и кто его убийца, тот самый высокий и широкоплечий воин в отставке. Если я останусь простолюдином, возможны любые варианты, вплоть до попытки выдать меня родственникам того самого наглого норра. В любом случае, судьба моя будет зависеть от совсем чужих людей, что они там решат между собой, совсем не интересуясь моим мнением.
Если же я представлюсь дворянином из очень-очень далекого государства, из тридесятого королевства, тогда возможны совсем другие варианты.
И молодого норра я убил по праву, хотя и так это случилось без нарушения любых законов чести. Однако, его смерть в схватке на палашах еще больше подтвердит мои слова, что я совсем не простой воин.
То, что я служил в Датуме простым стражником — это ничего страшного.
Мое дело, кем мне представиться в таком случае, чтобы получить новые бумаги и права, пусть у меня такой обет оказался наложен. Или еще что можно придумать со временем.
Честно говоря, если бы не моя Таблица и возможность забираться в чужие головы, я бы, наверно, не стал так рисковать. Однако, что случилось — то случилось, теперь я смогу использоваться свои Характеристики на благо себе.
Даже глупо будет не воспользоваться своими новыми возможностями, чтобы люди, все здесь решающие, признали меня равным себе.
Вскоре появляется высокий и хорошо сохранившийся пожилой дворянин в сопровождении главного дружинника и старшего наряда, с которым я уже знаком.
Он внимательно рассматривает меня, всем своим видом намекающего на благородное происхождение и первый же вопрос показывает, что я смог донести до барона свою претензию.
— Воин, как я могу обращаться к тебе?
Видно, что барон немного задумался, сказать «тебе» или «вам» и решил все-таки не усложнять жизнь.
Я пока не
