более пятидесяти лет! За это время власть императора Ранут-Выса стала непререкаемой. Мой бывший учитель правил железной рукой, уничтожая несогласных и награждая союзников. Больше не было проверок во время возрождения, не было обязательного тестирования всех одиннадцатилетних. О том, что сотню лет назад мир едва не погиб из-за Башорга, знали лишь перерождающиеся маги. Простые вальги, коих стало непозволительно много, об этом даже не догадывались.
На всякий случай я взял имя своего прежнего носителя. Оповещать весь мир о том, что в нём появился Ишар-Мор, посчитал преждевременным. Меня определили в одну из провинциальных академий и уже через год, как лучшего ученика, перевели в столичную. До императорской, конечно, было ещё далеко, но я прекрасно понимал, что мне нужно именно туда. Не потому, что это как-то соответствовало моим планам — из-за изменившейся системы образования. Новичков и тех, кто ничего не достиг в прошлой жизни, практически не обучали магии. Отныне она стала привилегией, а не обязательством.
Дважды, с момента превращения в мага, я посещал место встречи с Гасат-Суром. Никто не приходил. Целенаправленно собирать информацию о том, что с ним произошло, я не рисковал. Кто знает, как поведёт себя библиотекарь, пожелай я запросить архивы на эту тему? Или начни расспрашивать. Так что мне оставалось лишь верить в то, что рано или поздно Гасат-Сур появится и мы призовём императора к ответу. Память тех, кого сожрали демоны, взывала к ответу…
Мне шестнадцать. Столичная академия завершена досрочно, но мага из меня не получилось от слова «совсем». То, что нам давали на последних курсах как великое достижение, пятьдесят лет назад проходили мимоходом на первом. Нас учили всему, что должен знать и уметь истинный аристократ: танцам, искусству, умению себя держать и, что самое главное — почитать своего императора. Ранут-Выс создал собственный культ, возведя его в абсолют.
Экзамен в императорскую академию мне удалось сдать только с третьей попытки. Оказалось, тех, кто только вступил на путь покорения магических основ, то есть находящихся на первом перерождении, не очень приветствовали среди магов. В какой-то момент возникла мысль о том, чтобы признаться всем в том, что я являюсь Ишар-Мором, но поддаваться слабости не стал. Отбор в академию был жёстким и невозможным для простого «смертного», но мне удалось его пройти и стать одним из двадцати. Ровно столько вальгов ежегодно удостаивалось чести стать великими творцами мира.
— Добро пожаловать в лучшую академию нашего мира. Я ректор императорской академии, архимаг Гасат-Сур…
***
— Почему? Как? Что произошло? — прохрипел-прошептал я, как только разум вернулся обратно. Осознание, что Гасат-Сур нашёлся, стало последним моментом воспоминаний. — Почему я ничего из этого не помню? Почему ты открылся?
Вот только красный туман… нет, тот, что когда-то был Гасат-Суром, не отвечал. Даже несмотря на то, что корона всё ещё находилась на моей голове.
— Очнулся?
Повернув голову, я обнаружил рядом с собой Эльрина и Беатрис. Мы по-прежнему находились в комнате для приёмов, вот только сумерки за окном показывали, что провалялся я непозволительно долго.
— Я же говорил, что всё с ним будет хорошо, — в голосе Эльрина слышалось облегчение. Несмотря на внешнюю браваду, брат перепугался из-за моего состояния. — Дружище, а почему ты молчал о том, что ты путешествуешь с такой красоткой?
— Разве не ты говорил, что тебе нравятся женщины в возрасте? — не удержался я от саркастического замечания. Слова выходили натужно, словно приходилось бороться с каким-то внутренним блоком. Да и общая слабость организма заставляла задуматься о том, что я ничего не понимаю в лечебном деле. Потому что магические линии, пронизывающие меня со всех сторон, показывали, что организм должен чувствовать себя если не идеально, то близко к этому. Вот только слабость, окутавшая каждую мышцу, говорила об обратном.
«Твоё состояние — результат слишком большой дозы воспоминаний. Тело оказалось не готово. Я не стану возвращать тебе остатки памяти, пока ты не окрепнешь. Предвосхищая вопросы — до тех пор, пока ты не уничтожить кристаллы демонов и драконов, ни о каком разговоре между нами не может идти и речи. Я и так рисковал твоим здоровьем, говоря своё имя и оказался прав — ты ещё не готов к полному восстановлению. Вначале ты прочтёшь десять страниц книги Альвира, научишься правильно их применять, затем окрепнешь физически, чтобы не погибнуть от следующей дозы восстановленной памяти и только после этого я передам тебе информацию о том, что произошло в твоей предпоследней жизни и почему ты ничего не помнишь. На этом разговор на эту тему заканчиваем. Ты не готов.»
Хотелось многое рассказать бывшему учителю, о многом расспросить, но мозгами я понимал — за те три тысячи лет, что прошли с момента его существования в этом мире, он изменился. Сколько же я витал в «небытии», пока Медведь не выловил мою сущность из мирового Хаоса? И почему именно мою, учитывая, что управлял планетой мой учитель? Возникло так много вопросов, что голова начала раскалываться от чудовищной боли, а во рту появился солоноватый привкус. Да, туман прав — моё тело ещё не готово к таким нагрузкам.
Но то, что мы обязательно поговорим на эту тему, сомнений не вызывало.
— Вот что ты за человек, а? — Эльрин демонстративно обиделся. — Я, можно сказать, из самого Фасорга прилетел к нему на встречу, привёз бумажку, а он вместо того, чтобы знакомить меня со своей спутницей, вспоминает о каких-то глупых детских разговорах? Со мной тут Баркс через тотем связался, говорит, Лиара к нам в клан прилетела. А я сегодня домой еду, как раз. Твоей невесте что-то передать? Что с тобой всё в порядке, например?
— Чародейка знает о моём существовании, — неожиданно произнесла Беатрис холодным тоном. — Не стоит утруждать себя порочащими честь намёками и подколками в адрес господина Лега.
— Дружище, ты определённо умеешь подбирать друзей! — Эльрин ни на секунду не смутился. — Мало того, что она красива, так ещё и умна. Если мне кто-либо сейчас скажет, что она ещё петь умеет…
— В подготовку аристократов Западной империи входят обязательные занятия музыкой, танцами и пением, — холод в голосе Беатрис стал сильнее. — Кроме того, вышивание, верховая езда и стрельба из стреломёта. Я удовлетворила ваше любопытство, или мне составить полный список моих способностей?
— Развёрнутый, с комментариями и обязательной припиской о том, что делаете сегодня вечером. Насколько я
