А крепко тут всё заросло за год!
На малом ходу проехав чуть выше КПП и оставив справа поле для мини-гольфа, я притормозил «Диско», бегло осматриваясь.
Слева всё ещё голубела кафелем большая фасолина пустого бассейна с отдельной детской зоной и ветрозащитной стенкой из полупрозрачного пластика. Из этой точки блеклая зелень высоких деревьев старого дендропарка уже не перекрывала обзор, и главный корпус был виден хорошо. По нему тоже стреляли… Часть балконов ближнего реконструированного крыла осыпалась, по стенам пошли безобразные опалины. Но такому зданию лёгкие ожоги не страшны, надёжно построено, не свалишь.
Рация опять противно зашипела, и я не стал дожидаться приглашения. Подъехав слева, я уверенно завёл джип в огромный двор-колодец, сразу стараясь выбрать на парковке место подальше от центра, но поближе к административному входу.
Во дворе к вечеру скопилось шесть машин общины, почти все они вернулись в стойло после дневных дел: два китайских бортовых грузовичка, один с серым тентом, блестящий лаком сотый «Крузак» старосты, чёрный, конечно же, две ухоженные белые «Нивы» — другие цвета по обе стороны Кавказских гор нивоводы не любят. И оперативная разъездная «Импреза» серого цвета.
В кузове ближнего ко мне грузовика на замысловатой поворотной турели грозно смотрел в вечернее небо станковый пулемет Максима — гордость общины. Вообще-то у Даценко два таких раритета. И парочка ПТРД, противотанковых однозарядных ружей системы Дегтярева образца 1941 г. Я крепко удивился, узнав о подобном вооружении. Где такое взять, неужто они по музеям шарились, а потом восстанавливали? Оказалось, что это боевые трофеи, полученные после зажмуривания дурной бандитской группы, пробравшейся в регион через перевалы и слишком нагло передвигавшейся по дорогам.
Второй пулемёт стоит на классическом колёсном лафете, где он находится сейчас, не знаю. Может, на крыше главного комплекса?
Обогнув автомобили справа, я протиснулся между стеной возле прохода к ресепшн и стекляшками-магазинчикам с сувениркой.
Сбоку от входа на больной жаровне стоял огромный казан. Долговязый парень в тюбетейке и фартуке, скорее всего узбек, умудряясь фальшивить простейшую пентатонику мелодии, раскладывал в рядок тарелок большие порции плова. Половником на длинной ручке. Как легко он держит этот снаряд! Ароматный запах моего любимого среднеазиатского блюда, от которого сразу свело скулы, вместе с дымом струился по стене здания, уносясь ввысь.
Чёрт, жрать охота! У меня есть аварийные шоколадные батончики для борьбы с гипогликемией, но разве же это еда?
Александр Даценко, личность в этих местах знаменитая, заняв огромным телом полпроёма, уже встречал меня в дверях, давно утративших функцию автоматического открывания.
— А-а! Вернулся, блудный командир, твою в полосочку! Вижу, цел!
Теперь осторожно! Это один из немногих людей, здороваясь с которыми, мне приходится напрягать кисть. Иначе может сломать в порыве благодушия. Невысокий, но очень широкий амбал и позвоночник способен повредить своими ручищами. Сашка вообще весь оплетён могучими мышцами, которые давешнему качку-биониклу и присниться не могли. Я похлопал его по каменной спине, взамен получив пару увесистых шлепков промеж лопаток.
— Ну как там дела, в Крыму многострадальном? — просипел он в нос, и тут же отвернулся, чтобы снайперски высморкаться в большую блестящую урну. — Извини, что-то простыл.
— Конечно, в такой-то одёжке, — заметил я.
Не по погоде одет староста. На ногах сандалии и широкие чёрного цвета грубые рабочие штаны с множеством карманов, мощный торс закрывает камуфляжная футболка с обрезанными рукавами, проёмов едва хватает по ширине. А ведь прохладно вокруг, даже холодно.
Но поясе у старосты висел кожаный офицерский ремень и открытая кобура с «Глоком», рядом чехол с рацией. И огромный тесак непонятного генезиса слева.
— Да ладно, не заледенею… Так что?
— Да как везде. Севера — мошка — крытка — лютые лица, — привычно брякнул я.
— Всё шуточки твои уголовные? А если серьёзно?
— Серьёзно? Где жесть, где шифер. Нормально съездили, закрепили. И многострадальности не заметил, треплет, как всех.
— А Егорка где?
— Санин там остался. Пока. Был в Севастополе, сейчас, наверное, уже в Феодосии. Потом в Керчь.
Староста понимающе кивнул.
— Значится, крымчане нам помогут? Договорились? Ты скажи подробней-то!
— Договорились, — успокоил его я. — Слушай, давай, потом расскажу, хорошо? Мне бы в пузо чего закинуть, да от горячего не откажусь.
— Ага! — обрадовался Саша. — Цел мост, так выходит?
— Мост цел. Ни одного повреждения, сами удивились.
Стартовали мы на машине. Но уже в центре Сочи нас сбили с толку, два независимых источника поведали, что, по слухам, переправа разрушена. Слухи есть слухи, решили собирать дополнительные сведения. А потом я решил не рисковать. Мы так и не добыли точных сведений. Не зная реальной обстановки на магистрали и на мостах, соединяющих полуостров с материком, я не стал продолжать путь на авто, и выбрал лёгкий катер, который нашли у хорошего человека в Якорной Щели. Гош с этим отшельником давно был знаком, он и посоветовал. Прикинули — вариант годный. Океанская «Харизма» находилась на плановом переоборудовании, а тут ещё и «Тунгус» встал на внезапный ремонт, что-то с двигателем, Василий Семёнович Будко весь в мыле.
Морем так морем, рванули. И больше я плавать не хочу.
— Ксюша, девочки! — громко рявкнул Даценко через плечо. — Кофейку там мужчинам сообразите покрепче! И горяченького на двоих!
Я задрал голову. Над гигантским колодцем плыли низкие серые облака, обычные для этого времени года, мрачные, недобрые.
— Опять польёт, надоело. В помещение, — скомандовал староста.
Мы быстро прошли внутрь здания. Внутри — тишина и покой, полный порядок. Слева от длинной стойки регистрации выстроились навсегда, пожалуй, отключенные холодильники маленького бара с бильярдной комнатой по соседству. На полках яркими этикетками красовалась мертвая, а поэтому вечная газировка известных фирм, ей, в отличие от соков, ничего не сделалось. Из еды только фисташки в крошечных шуршащих пачках и чипсы в круглых картонных упаковках.
Здесь, прямо в фойе, а не в кабинетах бывших управленцев и в номерах, и находится офис старосты. Ближе к народу, с контролем обстановки.
— Сполоснуться бы, — неуверенно произнёс я. — Или долгая тема?
— Не вопрос, если только не баню требуешь, горячая вода всегда есть, полотенец, сам понимаешь, навалом, — обнадёжил Александр. — А вот с банькой придётся подождать, пока протопится.
