С исцелением раненых проблем не возникло. Амулетов у нас вообще хватало, в том числе и с магией жизни. Потом принялись подсчитывать потери. Из пяти телег две сгорели полностью со всем товаром, а одна была сильно повреждена. Отремонтировать, в принципе, можно, но не в дороге. Да и лошади, как верховые, так и тягловые, перебиты все до единой.
– Под седло можно взять и трофейных, их хватает, – заявила я, – а запрягать их же в две оставшиеся телеги – не очень.
– Это еще почему? – удивился один из купцов. – Пусть и не так хорошо, но тащить-то они потащат, никуда не денутся.
– Потому, что я за то, чтобы бросить тут все лишнее.
Им такая идея явно не понравилась. В чем я, в общем-то, и не сомневалась.
– План простой, – объявила я. – Наведываемся в тот трактир, о котором рассказали пленные. Он на расстоянии одного дневного перехода от границы Проклятых Земель, так что недалеко. Посмотрим, с кем они там встречались. Может, кого из заказчиков выловить получится?
– У нас слишком много раненых, – тут же возразил другой купец. – Исцеляющие амулеты с эльфийской магией жизни – вещь, несомненно, хорошая, не пройдет нескольких дней, и будем в норме, я вообще готов закупить такие в любом количестве. Но это не значит, что нужно бросаться сразу в бой.
Тут я была полностью с ним согласна. Правда, совсем по другой причине. Просто не собиралась брать в рейд как купцов, так и простых охранников.
– И потом, нужно спасать уцелевший товар, – добавил другой. – Во второй раз точно не нападут. Дойдем, куда шли, и неплохо расторгуемся. Раз тут такая блокада, можно получить хорошую цену.
– Вам и так его уже полностью оплатили, – напомнила я.
– Это еще не причина бросать, – не согласился он.
Кто бы сомневался. Если честно, не понимаю, зачем на такое задание настоящих купцов отправили? Ну и что с того, что их все знают в этом направлении? Да тут каждый год появляются новые, особенно после открытия перевалов. Монахи-воины запросто смогли бы сыграть роль таких. Да я сама могла бы товаром прикинуться, не впервой.
В любом случае нужно было выйти на связь с замком, доложить о случившемся и уже потом думать, что делать дальше. Амулет дальней связи у меня имелся, десяток заряженных кристаллов к нему тоже. Не люблю магию, но иной раз без нее никак.
После того как Анжа вышла на связь с моей темной женой и коротко доложила о случившемся на границе Проклятых Земель, та попросила немного подождать и позвала нас с Эль. Во второй раз открыли канал уже с нашей стороны. Таким образом его можно поддерживать куда дольше, хотя сила из кристалла, что имелся у хвостатой, все равно расходуется.
Анжа еще раз повторила то, что рассказала Ларе, но уже с подробностями.
– Считаю самым оптимальным сделать рейд с наиболее боеспособной частью отряда в глубь территории противника и выяснить обстановку, а по возможности и имя заказчика, – закончила она.
– А разве и так не ясно?! – удивился я. – Другое дело поубивать всех, до кого получится дотянуться, из связанных с этим, чтоб остальным неповадно было.
– Так еще лучше, – не без энтузиазма ответила хвостатая.
– А как же наши товары? – послышался голос, принадлежащий кому-то присутствующему с той стороны, но не попадающему в поле зрения (купцу, естественно, кому же еще). – Кто нам заплатит?
– Попросите у принцессы Эледриэль, – с некоторым раздражением ответила Анжа (похоже, они там на эту тему давно дискутируют). – Может, и компенсирует. Еще раз.
– Ага, как же. У этой эльфийки явно в роду гномы были, и немало. Лишней капли воды не уступит, даже стоя по пояс в реке.
– Слышишь, ушастая, что о тебе говорят в народе? – обратился я к жене. – Репутация – это сила!
– Только некоторые ее мне постоянно портят, транжиря семейные деньги, – ответила она мне тем же тоном.
– Прошу меня простить, – послышалось с той стороны канала. – Я ни в коем случае не хотел оскорбить госпожу Эледриэль, но принцесса сама должна понимать, что все, кроме гномов, – чистая правда.
Эль и не думала обижаться. Моей светлой на самом деле такие слухи нравились. Я даже было заподозрил, кто Симу Ралиэлю на самом деле от имени купцов на данную тему интервью давал. Но потом отбросил такую мысль, мои ушастые этого журналиста терпеть не могли. И потом Эль сама же не стеснялась те слухи распускать, поддерживая таким образом имидж. Очень способствовало при ведении торговых переговоров. Когда все знают, что тебя невозможно переиграть на этом поле, даже легкая уступка воспринимается как великая победа. Все остаются довольны. И партнеры счастливы, и наши деньги целее.
– И потом, – послышался другой голос, – мы согласились на эту авантюру исключительно потому, что рассчитывали получить двойную цену за свои товары. Одну вы оплатили, а второй уже явно не предвидится.
Прав был Карл (не тот, что папа, а тот, который дедушка) – за двести процентов прибыли капитал согласится на все что угодно. Или, раз уж вспомнили другого Карла, который папа, то в знаменитом советском фильме про Буратино, «Золотой ключик», имелась песенка с тем же смыслом:
Покуда живы жадины вокруг,
Удачи мы не выпустим из рук.
На жадину не нужен нож,
Ему покажешь медный грош
И делай с ним, что хошь![4]
Вот не нашлись бы эти самые жадины, в смысле добровольцы, пришлось бы формировать фальшивый караван из своих людей. Во-первых, никакой гарантии, что у них получилось бы достаточно безупречно сыграть роль, во-вторых, долина стала бы слабее на немалое количество воинов, которые сейчас и в княжестве будут не лишними, а в-третьих, вся затея обошлась бы нам куда дороже.
А так хватило лишь намекнуть нескольким заинтересованным лицам, что имеют шансы продать тот же самый товар два раза, и из желающих очередь выстроилась. К нам и так робкие купцы не ходят, поэтому осталось самых боевых выбрать. С их же собственной охраной, что немаловажно. Ну и небольшой отряд монахов-воинов с Анжей во главе добавить. Для усиления, так сказать. Тут купцы часто кого-то из местных в качестве проводников нанимают.
Поймал себя на том, что это не просто фигура речи, в княжестве уже живут и те, кто совершенно серьезно называет себя местными. Но об этом стоило подумать потом, на досуге, сейчас имелись дела и поважнее. В любом случае утверждение купца про двойную цену было чистой правдой. Глянул на свою светлую. Та едва заметно кивнула. Сама она такое произносить не собиралась. Репутация прежде всего.
