Следом за уродливой свиньёй из зарослей высыпали стая слепых псов и две облезлые псевдособаки. Ветер сейчас дул неудачно для людей, загибал «зелёнку» в сторону мутантов, и они просто не могли не учуять человеческий запах. Несколько псов остановились, поводили носами, как бы раздумывая в нерешительности. Но всё же не изменили направления движения, бросились вдогонку за недобитой плотью.
— Бегом, за мной! — вскрикнула проводница, смекнув, как именно будут развиваться события дальше.
Девушка побежала к огромному валуну, возвышавшемуся над камышами. Парень на миг замешкался, не понимая, зачем им убегать, но всё же устремился следом за девушкой. Ведущая в считанные секунды преодолела расстояние до валуна, ловко вскарабкалась на его вершину и протянула руку напарнику, помогая ему максимально быстро взобраться.
Помощь девушки оказалась весьма своевременной. Одна из псевдособак скрытно обошла кустарниками открытое пространство. Выпрыгнув из зарослей, тварь щёлкнула челюстями в нескольких сантиметрах от подошв ведомого, взбирающегося по камню.
Поняв, что опоздала, она резво метнулась обратно к кустам, укрываясь от ответной атаки сталкеров, но всё же получила в своё облезлое тело пулю из короткой очереди, выпущенной проводницей. Тварь заскулила и исчезла в зарослях.
А тем временем стая псов расправилась с плотью и уже бежала обратно, на запах человечинки… Слепые монстры начали стремительно носиться вокруг валуна, выискивая возможность взобраться на него. Сталкеры открыли по ним огонь.
Пули всколотили болотистый грунт между бегающими мутантами. Трое из восьми псов, скуля и взрыкивая, опрокинулись на бок и задёргались в предсмертных судорогах. Остальные разбежались по зарослям и там продолжили лаять и наворачивать круги. Стрельба через кустарник желаемого эффекта не дала, и сталкеры прекратили впустую тратить патроны.
Лишь изредка, когда в просветах между кустами мелькало изуродованное мутацией тело, девушка пыталась достать мутанта прицельной очередью. Парень же попросту не успевал отреагировать, поэтому и не смог поймать в прицел своего пистолета-пулемёта ни одну из тварей.
В сложившейся ситуации им очень не помешало бы оружие помощнее. Однако приходилось довольствоваться тем, что имелось в наличии. Видимо, в силу обстоятельств, штурмовыми винтовками или хотя бы «калашами» обзавестись просто ещё не представилось возможности.
Две псевдособаки атаковали неожиданно и с двух сторон. Предварительно разогнавшись, они выскочили из кустарника и прыгнули на валун. Проводница только и успела дёрнуть парня на себя и придержать его одной рукой, чтобы тот не упал вниз.
Одновременно с этим она, удерживая своё оружие в другой руке, выпустила щедрую длинную очередь в летящую на неё тварь. Псевдособака захлебнулась свинцом и, шмякнувшись о валун, сползла по нему, оставляя на поверхности камня широкий кровавый шлейф.
Глава вторая
ШАГИ НАВСТРЕЧУ
Я почему-то моментально узнал мужчину, хотя в вагоне метро это лицо промелькнуло передо мной за долю секунды. Вроде бы ничем не примечательные черты, ничего бросающегося в глаза, никаких шрамов, родимых пятен или крупных родинок. Но я узнал его сразу. Говорят, что подсознание сохраняет абсолютно всё увиденное, услышанное и почувствованное на протяжении жизни. Главное, сознательно найти и выудить из запасников то, что нужно. Моё сознание справилось, нашло.
Первым побуждением было догнать и расспросить. Но рассудок вовремя остановил меня, и я решил проследить за мужчиной. С виду он был как минимум вдвое старше меня, худощавый, среднего роста, если не ниже. Несмотря на возраст, очень ладно скроенный, подтянутый, не отрастивший пивной живот. Походка у него была упругая, молодая, со спины и не догадаешься, что этому человеку хорошо за сорок.
Стараясь ничем себя не выдавать, я вёл его довольно долго. Мы прошли несколько кварталов, он впереди, а я за ним, «хвостиком». В памяти вдруг прозвучали слова из песни: «Мы могли бы служить в разведке, мы могли бы играть в кино!» Очень в тему. Я даже улыбнулся, несмотря на напряжение, в котором меня удерживало это нечаянное преследование…
И в этот миг человек резко свернул на перпендикулярную улицу, скрылся за углом. Я решил подождать немного и тогда уже последовать за ним. Выждав примерно полуминутный интервал, я направился дальше и успел сделать первый шаг за угол, как вдруг меня швырнул к стене дома рывок за предплечье. Больно заломив мою руку, мужчина грубо спросил:
— Какого чёрта ты ко мне прицепился? Жить надоело?
Слова прозвучали негромко, он не кричал, однако мне почему-то сразу стало ясно, что этот тип шутить не будет.
— Отпусти-и… — процедил я сквозь боль.
— Нет уж, парень. Отвечай, кто ты и что тебе нужно, иначе сломаю, — произнёс он и для убедительности сильнее вывернул мою руку.
— Хорошо, скаж-жу, только отпусти… — опять процедил я сквозь зубы.
Хватка тут же исчезла, мужчина меня отпустил. Очень болела рука, и я, отлепившись от стены, зачем-то мельком подумав о том, что испачкал одежду о шершавую, осыпающуюся поверхность дома, попытался размять повреждённую конечность. Блин, какие только лишние мысли не взбредают в голову, когда надо думать о том, как держать ответ за свои поступки!
— Ну? Я жду, — поторопил мужчина.
— Послушайте, вы имеете какое-то отношение к Зоне? — спросил я. Ничего другого, как с разбегу броситься в глубокий омут неизвестности, мне не оставалось.
— Нет, совсем никакого. С чего ты это взял? — Он сделал вид, что удивился. А может, и вправду был удивлён. Но в эти минуты моё восприятие любые его слова и действия истолковывало как подозрительные.
— Я ваши слова расслышал. Вы их тогда обронили в метро, когда я случайно налетел на вас, — напомнил я, продолжая массировать руку. Боль понемногу утихала. Чёрт, он явно хорошо обучен всяким приёмчикам!
— И что же я тогда сказал?
Кажется, в глазах мужчины наконец промелькнула тень настороженности. Или это мне кажется с перепугу?
— Сейчас… Вот. «Зона неловкость не простила бы», — процитировал я дословно. — Это прозвучало так… — я запнулся, мучительно подбирая слова, и добавил: — …уверенно, как будто вы знакомы с аномальной Зоной не понаслышке.
— Ну и что? Ты с чего решил, что я помянул аномальную зону? Может, я сидел за убийство приставучего зануды. И убил его за глупые вопросы, — ответил он мне с иронией. — В лагерной зоне неловкость точно не прощают.
— Нет… я не верю, — пробормотал я первое, что запросилось на язык. Растерянность наполнила меня. А ведь он прав! Я даже не подумал. Видать, до такой степени даже слово «Зона» для меня священно, что другие его значения вылетели из головы.
