— Это не я честно служил, моя фамилия Мещеряков и я вообще чужой в этом Мире. Тебя обманули.
— Но я прекрасно знаю тебя…
— Ты знаешь не меня, а того, другого, на которого меня поменяли, видимо и в твоём сознании тоже, а того другого два года назад сдали Сопротивлению, и они его благополучно расстреляли. Не веришь? Напрасно. Мы сейчас можем вызвать лучшего твоего программиста, и он подтвердит, что в твоём сознании тоже покопались. Хочешь? Или, к примеру, Крысу, любую из подвалов, они все подтвердят, что я чужой.
— Кто посмел?
— Гость, знаешь такого, это мой дядя, по отцовской линии, он специально всё подстроил так, что бы началась эта кровавая бойня. Поверь мне, он это умеет.
— Но…
— Да, но в этой ситуации очень много. Ты, наверное, хотел спросить про своего сына? Мне очень жаль, но он выстрелил первым, я вынужден был защищаться, это уже на уровне инстинкта, к тому же на тот момент у меня была тщательно почищена память, тоже не без участия твоих людей. Я повторяю, мне очень жаль, но это была самооборона. Зато я сохранил твою дочь.
— Как, разве Сопротивление её не расстреляло?
— После того, как ты чуть не отправил нас на тот свет, при помощи своих пилотов, мы, конечно, сдались Сопротивлению, но мне удалось всех вытащить. А ты думаешь, как ко мне вернулась память? Да это заслуга Анжетки. Славная девчушка, умная, пытливая и, не смотря ни на что очень добрая и не испорченная. Я поздравляю тебя, ты смог воспитать замечательного человека, не смотря на все свои старания.
— Но…
— Ещё одно «НО». Ты, наверное, имеешь в виду тот Центр, что в забытом городе?
— Да, войска сопротивления напали на него и разрушили все мои планы на будущий мир.
— А там, что хранился залог мира? Мира с кем?
— С ними, с Сопротивлением.
— Это откуда такая лживая информация, опять Гость?
— Да, он мне и посоветовал это сделать, вырастить новых политиков.
— Снова ЛОЖЬ. Там программировалось будущее, но не мирное будущее твоей страны, а полный Хаос во всей Вселенной. Ты же знаком с многообразием Миров?
— Да, наши учёные, правда, не владеют этими секретами, но вот Сопротивление постоянно пользуется какими-то воротами в другие Миры.
— Так вот этот Гость, кстати, у него есть имя и зовут его Рональд, там он программировал своё будущее. Должен тебе сказать, что в одном из боксов лежал и твой двойник. И если бы я не взорвал, этот Центр, то ты был бы уже мёртв, а на твоём месте сидела бы Рональдова кукла. Вот так, господин Премьер Министр.
Правитель стоял совершенно ошарашенный всем услышанным, он как то сразу постарел и осунулся.
— Война, бесконечная война, она, то затихает, то вновь разгорается с новой силой, я родился, она шла, я приступил к правлению, она шла, я умру, а она будет продолжаться.
— В твоих силах остановить это безумие. Заключи мир с Сопротивлением. Что вам делить, посмотри, сколько вокруг пустующих земель, а ваши нации просто вымирают, твои центры кодируют людей и ваши женщины не способны больше рожать. Разрушь все центры, заключи мир, и живите мирно и счастливо вы по одну сторону от Уральского хребта, а они по другую. Возделывайте землю, стройте заводы и фабрики, заставь, наконец, женщин рожать, они у вас давно разучились это делать. А я тебе верну твою дочь, я просто уверен, она продолжит все твои начинания.
— Мне нужно подумать.
— Хорошее дело, только вот думай не долго, — Алексей встал с кресла и растворился в телепорте.
— Господин генерал, — услышал Алексей незнакомый голос и встрепенулся, но обращались ни к нему. К генералу в штабе «Восточных» подошёл адъютант.
— Что тебе, лейтенант?
— На связи главнокомандующий войсками Правительства. — Адъютант протянул генералу телефонную трубку.
— Я слушаю Вас, господин главнокомандующий, — ответил генерал в трубку.
— Господин генерал, моё Правительство и лично Премьер Министр предлагает короткое перемирие, они уже готовят делегацию к Руководителям Сопротивления.
— Хорошо, господин главнокомандующий, я принимаю предложение, с этой минуты ни единого выстрела, — ответил генерал в трубку и повернулся к адъютанту, — немедленно приказ по войскам.
— Есть, господин генерал, — улыбнулся тот и побежал исполнять указание.
* * *
— Хороший ход, малыш, — Рональд сидел в удобном кресле напротив Алексея, с большим круглым бокалом в руке. Он мерно покачивал бокалом, отчего тёмно-янтарная жидкость раскачивалась, омывая стенки и стекая назад, ровными струйками, оставляя на стенках прозрачный, чуть заметный след. — Коньяк, сигару, угощайся не стесняйся, — Рональд указал на стоящий рядом небольшой столик, где уютно расположилась большая коробка с сигарами и тёмная. Пузатая бутылка, — Коньяк настоящий, Французский, хорошо выдержанный. Ты же знаешь, я другого не пью, и сигары тоже из твоего мира, Кубинские, специально для этого сорта коньяка делали. Наливай, закуривай. А я пока подумаю, над следующим ходом, можешь и ты обдумать возможные комбинации, кстати, у меня уже созрел кое-какой план, думаю, тебе будет трудно противостоять следующей атаке.
— Трудно или нет, тебя не должно волновать, играй, а не размышляй, что для меня будет трудным, тебе как я вижу тоже не очень легко, иначе ты не нервничал бы.
— Заметил? Да нервничаю, ты пытаешься разрушить все мои планы, которые я не один год вынашивал, как же мне не нервничать. Тем более что если план провалится, меня будет ждать наказание, и оно, скорее всего, будет покруче, чем у Мадлен. Но не будем отвлекаться, продолжим игру.
Рональд склонился над доской, обдумывая следующий ход, а Алексей взял сигару и с удовольствием закурил, потом плеснул себе в бокал немного коньяка, пригубил. Вкус, действительно, оказался восхитительным, жидкость слегка обожгла рот, он немного подержал её, давая растечься, и потом глотнул. Тепло распространилось по всему телу.
«Что будет дальше, какой ход ещё придумал дядюшка?»
Эти вопросы не давали покоя, и Алексей вновь обратился к доске. Как и в прошлый раз, она начала увеличиваться, поглощая его. Темнота, пустота и холод заполнили всего, каждую клеточку, непонятно почему, но Алексей оказался в Лимбе. Вопрос разрешился быстро. На него смотрели красные, изголодавшиеся глаза.
— Тебе мало того, что отправил меня сюда, так ты ещё пришёл издеваться надо мной?
Алексей узнал этот голос, голос последнего надзирателя, который вывел их из коридоров.
— А это ты? Вот оказывается, почему я оказался здесь, интересно, что же это за ход предпринял мой дядюшка. Хорошо, я пойду по-своему. Ты хочешь вернуться назад? Только я сейчас говорю не о тех коридорах, откуда ты нас вывел, я имею в виду ваш родной Мир.
