Галю я нашел не сразу. С камеры наблюдения ракурс открывался совсем иной, так что пришлось повертеть головой в поисках диванчика, в предыдущие появления здесь я такими подробностями не заморачивался, да и за относительной давностью они как-то из головы выветрились. Обнаружив, метнулся было к ней, но Галя вдруг сжалась еще сильней и испуганно вскрикнула, уткнувшись лицом в поджатые колени. Со стороны сейчас она казалась особенно беззащитной и даже жалкой, как мокрый дрожащий щенок. Уроды, да что же они с тобой сотворили-то! Стараясь не делать резких движений, я откинул забрало и приблизился к девушке. Осторожно коснулся плеча:
— Галя, это я, Олег. Ты меня слышишь? Я пришел за тобой.
Та недоверчиво покосилась на меня левым глазом, под которым пролегла влажная дорожка от скатившейся слезы, и снова зарылась лицом в подол футболки.
— Любимая, это я!.. Постарайся успокоиться. — Я присел перед диваном, сорвал с правой руки перчатку и провел кончиками пальцев по ее щеке. — Нам нужно уходить отсюда. Они тебя больше не тронут…
«Самка альфа-разумного в состоянии шока. Рекомендуется внешнее воздействие».
Вот спасибо, а то я сам, болезный, не догадался! И чего мне теперь, пощечин ей надавать? Или хватать в охапку и тащить, авось и так прорвемся?!
«Необходима коррекция».
Ну так запускай, мать твою! Я, что ли, эту самую «коррекцию» производить буду?!
«Внутренний искин» на этот демарш ничего не ответил, но Галя вдруг вздрогнула всем телом и обмякла. Через несколько секунд по ее мышцам пробежала мелкая дрожь, дыхание участилось, и она вздернула голову, уставившись на меня расширившимися глазищами:
— Олег?! Ты живой?!
— Скорее да, чем нет, — с облегчением выдохнул я. — Идти можешь?
— Попробую… А почему я босиком? И в таком виде?..
— Ты что, ничего не помнишь?
— Смутно…
«Защитная реакция организма самки альфа-разумного».
Спасибо, умник!
— Галя, вставай. — Я легонько потянул девушку за руку, и та с готовностью соскользнула с дивана. — Нам нужно уходить отсюда. На острове творятся нехорошие дела, придется бежать. Ты готова?
— Наверное, — не очень-то уверенно отозвалась она. — А куда мы побежим?
— Угоним космокатер. Со мной Викентий и Миша Кульман. И еще один Охотник, ты его не знаешь. Объяснять сейчас некогда, пошли скорее…
Галя безропотно позволила увлечь себя в коридор, даже не вспомнив о босых ногах. Впрочем, пока что это было не актуально — напольное покрытие мягкое и пушистое, подошвы не холодит. А вот в основном корпусе придется озаботиться поиском обуви — на улицу так не выскочишь. Хотя если возвращаться тем же путем, через шлюз на задах и сразу к стартовой пятке, то и так сойдет — там гравийных дорожек нет. Черт, нашел, о чем думать! По обстановке ясно будет, что делать…
Капсула монорельса дожидалась нас там же, где я ее и оставил, то есть на приемной станции. Вопреки моим опасениям, никто линию не заблокировал, и дверца послушно села в пазы, отозвавшись на касание сенсора. Едва слышно загудело приводное поле, и наша капсула отправилась в обратный путь. Секунды ползли не быстрее улиток, и две минуты показались мне вечностью. Странно, адреналинового выброса не ощущаю. Что за фокусы, интересно? Не дождавшись ответа, я осторожно разгерметизировал дверь капсулы и сдвинул ее левой рукой вбок. Правой я сжимал рукоять штуцера, по-спецназовски уперев его прикладом в плечо, готовый ответить пулей на любое движение. Натянутый ремень не позволял стволам «гулять», так что одна конечность у меня всегда оставалась относительно свободной. Однако снимать влет неожиданно появившегося врага, равно как и закрываться от него створкой, не пришлось: зал был по-прежнему пуст и темен. Зато снова появилась связь, и я поспешил вызвать Кульмана:
— Миша, это Денисов. Как дела?
— Таки ви зря изволите беспокоиться, все по плану, — незамедлительно отозвался тот.
Ясно, раз балагурит и кривляется, значит, действительно все путем.
— Коллеги?
— Идут по графику. Сопротивление персонала подавлено, Бесчастных пошел в релакс-рум на третьем уровне, Викентий уже у кабинета Робинсона. Сам как?
— Успешно, — не стал я вдаваться в подробности. — Время до эвакуации?
— Расчетное — пятнадцать минут.
— Принял. Выдвигаюсь к точке старта.
Н-да, действительно, все пока строго по плану. Егоров, как и собирался, сейчас займется сейфом покойного доктора Робинсона, а Бесчастных намеревается разобраться по-свойски с командованием вторженцев. Кстати, весьма глупо со стороны Линдеманна оставаться в лаборатории, когда основные его силы сосредоточены достаточно далеко отсюда. Или он на монорельс надеется? Глупо: с одной стороны, его контролирует наш Миша, с другой — парням в Обезьяннике сейчас явно хватает своих проблем.
— Как там наши друзья? — все же уточнил я на всякий случай.
— Это просто праздник какой-то! — восхитился в ответ Кульман. — Я такого даже в самых навороченных ужастиках не видел. Если продать записи киношникам, озолотиться можно.
— Думаешь, им сейчас не до нас?
— Таки да! Опа! Ччерт, даже меня проняло!..
— Чего там?!
— Не обращай внимания, это я в монитор пялюсь. Будь осторожен и в туннель не суйся, чревато.
— Принял.
Уже не таясь, я распахнул дверь капсулы и легонько потянул спутницу за плечо:
— Галя, идем. Держись у меня за спиной и по возможности не отставай.
— Хорошо.
Н-да. Что-то слишком она покладистая, даже не верится. Последствия шока? Впрочем, не до того сейчас…
В отсутствие персонала центральный «мозг» врубать дневное освещение не торопился, а может, Миша и тут вмешался, но нам с Галей это было только на руку: мы довольно быстро шли по полутемным безлюдным коридорам, даже не пытаясь спрятаться от объективов камер. Тут я полностью полагался на коллегу Кульмана, а тот пока что не проявлял ни малейших признаков беспокойства, значит, и у нас причин паниковать не было. Задержались мы только раз, когда мне почудился впереди легкий шорох, но его я списал на сквозняк — в одном из кабинетов, прилегавших к внешней стене, была открыта форточка. Поиск хоть какой-нибудь обуви для Гали успехом не увенчался. Тратить время на тщательный осмотр попадавшихся на пути помещений не хотелось, а беглый взгляд ни за что такое не цеплялся. Впрочем, девушка не жаловалась, только плотнее прижималась ко мне, то и дело путаясь в ногах — она все еще была очень слаба, ладно хоть дрожь больше не возвращалась. Захлопнув забрало еще в капсуле монорельса — без баллистического компа, что и говорить, приходилось туго! — я то и дело оглядывался на Галю, опасаясь возвращения шокового состояния. Однако меня она уже не боялась, — видимо, нужно благодарить «внутреннего искина» с его коррекцией.
