Пока я рассматривал авторитетных пленников, они изучали меня, и ни один не отвернулся и не отступил. Я прав — это сильные люди, не столько телесно, сколько духовно, а значит, один такой человек, если он даст мне клятву на верность, будет стоить любых двух, которые служат за деньги.
— Господин капитан, — увидев все, что хотел, я обратился к Сквиру, — у вас не найдется комнаты, где я бы смог спокойно пообщаться с нашими вчерашними противниками?
— Есть такое помещение, — ответил офицер. — Гостевая комната для тайных стражников, которые к нам иногда приезжают. Вас в нее проводят.
Я кивнул нанхасам:
— За мной!
Отвернувшись от общего строя, я и ламия, которая в образе юной жрицы казалась хрупким подростком, направились в местную гостиницу, отдельный блок солдатской казармы со своим входом и караулом. Северяне последовали за нами, а капитан распустил военнопленных по лежакам. Завтра сюда должны были прибыть триста новобранцев, вчерашних крестьян, и пленникам предстояло с ними сразиться. Северяне с палками и в обносках, а воины герцога в учебных доспехах, с тяжелыми деревянными мечами, дротиками и щитами. Так что с утра нанхасам понадобятся все силы, какие у них только есть. Убить их, конечно, не убьют, но синяков нахватать или травму при такой тренировке получить, можно запросто.
Спустя пару минут все участники серьезного разговора оказались в гостевой комнате. Отири и я, не сговариваясь, расположились на довольно удобном диванчике у окна, а северяне, в лица которых падал яркий солнечный свет, встали напротив.
С полминуты, всматриваясь в лица нанхасов, я помолчал и, собравшись с мыслями, начал:
— Итак, для тех, кто со мной не знаком, представлюсь. Я граф Уркварт Ройхо. Кто вы я знаю, так что давайте сразу перейдем к делу, ради которого вас пригласили в эту комнату. Вы ведь понимаете, что я приехал сюда не для того, чтобы на вас посмотреть?
Пленники переглянулись, и за всех ответил Яр Пинтэр:
— Мы это понимаем, граф Ройхо.
Странно, я ожидал, что услышу молодого Костара Обера, который в иерархии нанхасов, по всем понятиям, должен стоять выше двух других сотников. Но отозвался похожий на лесного мишку крепыш, а значит, у северян есть некая плоскость внутренних взаимоотношений, про которую я ничего не знаю. Хотя, наверное, дело в том, что в плену расклады поменялись, и наследник военного вождя Океанских Ястребов уступил главенство более опытному, а главное, более сильному собрату. Впрочем, эти мысли скользнули краем, и я сказал:
— Это хорошо. В таком случае будем говорить. Сначала я выскажусь, а потом вы мне ответите. Идет?
— Да.
Пинтэр слегка повел плечами, и я перешел к сути:
— Буду краток. Мы с вами враги. Это ясно. Однако сейчас вы в плену и находитесь на положении бесправных скотов. Вам это не нравится, а меня это не касается, поскольку наши с вами судьбы пока не пересекаются. Но они могут пересечься. Так сложилось, что пару недель назад я захватил пиратский остров в Ваирском море, и теперь нуждаюсь в воинах и моряках. Как об одном из вариантов, я подумал про храбрых нанхасов, с которыми сражался минувшей зимой. Поэтому я здесь, и хочу сделать вам предложение, стать воинами графа Ройхо по письменному контракту и кровной клятве у алтаря богини Кама-Нио. Заставлять вас никто не станет, как решите, так и будет. Мои основные условия следующие. Вы снова становитесь свободными людьми, получаете оружие и боевой корабль. Вам станут платить деньги. Вас уравняют в правах с моими воинами. И никто не пошлет бывших пленных белоголовых воевать против своих сородичей. Зона действия ограничивается Ваирским морем. Взамен, вы станете выполнять все мои приказы и биться под моим знаменем. Более ничего. Клятву на верность империи давать не надо. Унижаться и переступать через себя тоже. Таково мое предложение.
— Хочешь из нас наемников сделать? — спросил Яр Пинтэр.
— Именно так, наемников.
— На какой срок?
— Три года.
— А почему не больше или меньше?
— Через три года станет ясно, кто сильней, имперцы или их враги. Ну и, конечно же, по истечении этого срока прояснится ситуация с вашими соплеменниками, которые подступают к нашим границам. Либо мы их остановим, либо они нас уничтожат. Все просто.
— А что потом, через три года?
— Я отпущу вас. Клянусь.
— Если мы примем твое предложение, нас выпустят из этого поганого места?
— Да. Герцог пойдет мне навстречу.
— А что с нашими ранеными?
— Как воины Ройхо они получат магические эликсиры, и мои чародеи постараются поставить их на ноги.
— Мы можем подумать?
— Конечно. У вас есть целых пять минут.
Пинтэр снова переглянулся со своими товарищами. Нанхасы обменялись еле заметными знаками, что-то из северных охотничьих знаков и он сказал:
— Ты необычный человек, граф Ройхо. Твое предложение интересно и заманчиво. Но мы, пожалуй, дождемся наступления зимы и прихода своих собратьев, которые освободят нас.
— Этого не будет, освобождения, то есть. До холодов доживет лишь половина из вас, да и тех, в случае плохого для нас расклада на границе и поражения, перебьют. Так что я второй раз предлагаю вам подумать и огласить свое решение.
Снова молчаливые короткие пассы руками. Взгляды сотников на меня и Отири. И Пинтэр вновь говорит за всех:
— Нет. Белоголовые дают лишь две кровные клятвы. Первая, служить роду и вождю, а вторая чтить богиню и ее дочерей. Больше над нами никого нет, и не будет. Смерть так смерть! Мы воины и готовы к этому! Наш выбор сделан!
— Ну что же, я вас услышал.
Сказав это, я кинул взгляд на ламию и, воспользовавшись мыслеречью, которую понемногу осваивал по методикам северных ведьм, спросил ее:
«Пообщаешься с ними?»
«Да. Но один на один. Без тебя».
«Ладно».
Молча, я встал и вышел на крыльцо. Я не знал, как ламия станет убеждать нанхасов принять мое предложение, но мог об этом догадываться. Наверняка, Отири покажет сотникам истинное лицо, которое все они знают, и надавит на них авторитетом, как своим, так и богини. Потом северянам будет рассказана сказка, а может быть быль, в которой граф Ройхо предстанет в хорошем свете. Ну, а затем последует нокаутирующий удар. Ламия вложит в упрямые головы сотников информацию, что после того как под воздействием психотропных препаратов, магических эликсиров и пыток они слили тайным стражникам семьи Канимов сведения о своем народе, каждый из них автоматически становится изгоем. В итоге, они согласятся стать моими воинами. Все будет примерно так, хотя возможны вариации, ведь ламия не совсем человек, и у нее своя логика.
