— Есть и постскриптум, — сказала Биквин. — Вот что он пишет: «Наибольшей проблемой станут демонхосты. Знаю, что вы уже подготовились, но посылаю вам это. По одному на каждого из двадцати, которым ты написал».
Биквин сняла очки и поднялась. Нейл внёс корзину и опустил её на стол. Внутри лежали двадцать свитков защиты от демонов, каждый из которых был запечатан в благословлённый футляр из зеленого мрамора, а рядом с ними — двадцать освящённых золотых амулетов Бога-Императора в качестве дополнительной реликвии. Это было столь типично для Рейвенора — обращать внимание на подобные мелочи. Нейл раздал каждому из нас по тяжёлой трубке со свитком и по амулету.
— Я убеждён, — сказал Риччи, поднимаясь из-за стола и водружая амулет на шею так, чтобы он свисал между двумя печатями чистоты его доспеха.
— Я рад. Грумман?
— Я с вами, — ответил кадианец.
— Тогда тост, — сказал я, поднимая бокал. — За наш отряд пятерых. И за всех тех, кто помог нам узнать все это.
Биквин, Эмос, Нейл, Фишиг и Иншабель также отсалютовали своими бокалами.
— К Фарнесс Бета. И к концу Квиксоса.
Пятеро инквизиторов в продуваемом всеми ветрами замке звякнули бокалами.
— Фарнесс Бета, — произнёс Риччи. — Напомните мне. Где это?
— В горле Кадианских Врат, — сказал Грумман. — Прямо на краю Ока Ужаса.
Глава двадцать вторая
ФАРНЕСС БЕТА
ЧЕРУБАЭЛЬ И ПРОФАНИТИ
КВИКСОС
К тому времени, как мы добрались до Фарнесс Бета, уже начинался 343.М41. Кадианский субсектор был разделён войной на две части, и армии абсолютного кошмара извергались из Ока Ужаса, огненным водоворотом пылавшего в небесах большинства сторожевых миров. Опухший и гневный, он сверкал яростнее, чем в любое другое время на памяти живущих. Каждая вспышка и импульс в его вихре открывали новый варп-разрыв, из которого вылетала очередная флотилия смерти. Та весна получила название Неколебимое Удержание Кадианских Врат и вошла в известные каждому специалисту исторические труды.
В первые месяцы 343.М41 кадианцы увидели величайшее за три сотни лет вторжение Хаоса. Казалось, извечный Враг что-то знает.
«Иссин» доставил меня, нетерпеливого и жаждущего взяться за дело, к Фарнесс. В Имматериуме нас сопровождало ещё два судна: величественная башня крейсера Риччи и древний, похожий на дикобраза военный корабль Вока. Эндор и Грумман со своими свитами путешествовали вместе со мной на борту «Иссина», который давно уже не перевозил такое количество людей.
Нас дожидалась оперативная группа Имперского флота, представленная эскадрой из десяти кораблей Военно-космического флота Скаруса, отозванных для специальных манёвров под контролем дисциплинарного отдела.
Эта специальная группа вышла к точке сбора на две недели раньше нас, и проведённые ею зондирование и разведывательные операции всесторонне подготовили для нас высадку.
— Мы получили подтверждение касательно дислокации Парии, — по вокс-каналу доложил мне со своего судна Верховный Прокуратор Ольм Мадортин.
«Пария» стала оперативным псевдонимом, установленным для Квиксоса.
— Или, по крайней мере, мы знаем область его деятельности. Высылаю данные. Вам необходим участок «А».
Я обернулся, сидя в своём кресле на изящном мостике «Иссина», и Максилла кивнул одному из прекрасных сервиторов. На вспомогательном экране моей консоли вспыхнула карта.
— Получено, — сказал я, снова поворачиваясь к слегка размытому изображению Мадортина на главном экране мостика.
— Это горное плато, расположенное у северных пределов провинции Хенгев и называемое Ферелл Сидор, что буквально переводится как «Алтарь Солнца». Местное правительство объявило весь регион священной территорией, потому что там повсюду натыканы толосы[23] Второй Династии. Доступ туда предоставляется исключительно Экклезиархии, членам королевских семей Фарнесс и санкционированным археологическим экспедициям. Мы полагаем, что Пария получил лицензию на проведение земляных работ на Ферелл Сидор приблизительно шесть лет назад, под видом археологической миссии Университета Авеллорна. Местные власти, как предполагается, должны контролировать подобную деятельность, но они совершенно не знают, чем он там занимается. Если вы посмотрите подробную карту…
— Да, получил её.
— … то сможете увидеть протяжённость этих работ. Пария выстроил рядом с этой ямой небольшой город.
— Котлован не маленький…
— Мы думаем, что именно там он захоронил или установил поддельный пилон. Трудно получить чёткую картинку. Нам не хотелось подходить слишком близко, чтобы не всполошить его.
Я поднялся из своего кресла и вгляделся в огромное изображение лица Верховного Прокуратора.
— Вы готовы?
— Абсолютно. У вас есть копия моего стратегического плана атаки. Можете вносить любые поправки, какие пожелаете.
В этом не было никакой необходимости. План Мадортина оказался экономичен и эффективен. Официально это было операцией дисциплинарного отдела, завершающей расследование по цепочке следов, ведущих от трацианского кошмара. Верховный Прокуратор Мадортин ради претворения этого плана в жизнь даже заключил договор с Коммодусом Воком. Но на самом деле это был договор со мной. Ольм стал единственным не-инквизитором, которому я написал.
Мы договорились о кодовых позывных, согласовали командную вертикаль на время операции и назначили час «ноль», пожелав друг другу удачи.
— Храни тебя Император, Грегор, — сказал он.
— Очень на это надеюсь, — ответил я.
На следующий день, за два часа до восхода солнца, пятьсот имперских гвардейцев из Пятьдесят первого трацианского полка выдвинулись к Ферелл Сидор — участку «А» — от замаскированных в окружающих холмах сборных пунктов, где их высадили с десантных кораблей днём ранее. Они бесшумно продвигались тремя колоннами, первая из которых проверяла единственную дорогу, по которой к плато могла добраться наземная техника. Когда все три колонны вышли на позицию, мы разбудили Ферелл Сидор.
Фрегаты «Жиков» и «Ярость Спатиана» в течение шести минут утюжили гору бомбами, подняв такое огненное зарево, что казалось, будто солнце взошло слишком рано. В его свете над участком «А» прошло тридцать бомбардировщиков класса «Мародёр», сбросивших ещё тридцать тысяч килограммов взрывчатых веществ.
И снова ложный рассвет.
Несмотря на эту разрушительную увертюру, когда восемь минут спустя после падения последней бомбы на плато вошли наземные войска, им было оказано яростное сопротивление. Мадортин выразил опасение, что большая часть сил Квиксоса обитала под землёй, прорыв туннели в горе, и поэтому могла выдержать и более суровые воздушные налёты.
