Недавнее побоище у Старой Башни не отметилось каким-то необычайным умением с его стороны, отличился как раз тот, от кого некроманты менее всего этого ожидали - простой бродячий рыцарь. Но Карнаж выжил и, судя по тому, что она видела перед собой, остался цел и невредим.
Длинные острые уши, торчащие из густой шевелюры полукровки, дернулись. Желтые глаза скользнули за спину Мэйры и принялись обшаривать заросший лесом кряж. «Ловец удачи» поспешил встать так, чтобы спина заклинательницы мертвых надежно закрывала его и, бросив на нее колючий взгляд, прошипел:
– Стой где стоишь.
Некромантка заскрежетала зубами от злости.
– Всего один? Что ж так мало? К башне вы с собой прихватили целую толпу.
Карнаж наслаждался чувствами, которые обострились с тех пор, как под выпуклые пластины на спине горбун удружил ему два камня из футляра. Он понимал, что это не надолго и в скором времени такая невероятная обостренность слуха и зрения ослабнет, но это подвело его очень близко к тому, что испытывали чистокровные ран'дьянцы, и полукровка искренне завидовал им. По крайней мере, это спасло его от стрелка, что затаился где-то между деревьев и в нетерпении стучал кулаком о ствол растущей на склоне высокой сосны.
– Услышал-таки, - не сдержалась некромантка.
– Немудрено услышать такого «дятла»! - процедил Феникс сквозь зубы, - Особенно если знаешь в какую сторону вострить ухо.
Последнюю фразу «ловец удачи» произнес как-то отрешенно, растягивая слова. Его блуждающий среди деревьев взгляд остановился. Заклинательница мертвых поняла, что второго шанса не будет. Меч «ловца удачи» ее не пугал. Обычным оружием такую как она убить не просто. У Мэйры в рукаве имелся острый костяной стилет, смазанный отличным ядом. Полукровка может и успеет рубануть, но и сам сдохнет, а ей не в первой латать свое, давно мертвое, тело.
Она дернула рукой, освобождая смертоносное жало из складок, но Феникс ее опередил. Vlos'Velve уперся в грудь заклинательнице мертвых.
– Опа! - его холодный взгляд не оставлял и тени сомнения, что жуткое оружие темных эльфов, стоит ей хоть моргнуть, будет пущено в дело.
– А ты игрок! - изумленно пролепетала Мэйра, ужасаясь при мысли о том, какой конец ожидает ее, пронзенную этим шпаголомом.
– Нет, - холодно ответил Карнаж, ухватив некромантку за капюшон и развернув лицом в сторону деревьев, - Я люблю только выигрывать, поэтому мои карты крапленые, а кубики для игры в кости сделаны так, чтобы не давать воли случаю. И кинжал, как видишь, всегда под рукой!
Из-за дерева, понимая, что его заметили, вышел стрелок. Наладив свой самострел, парень дрожащими от волнения руками, метил в голову полукровки, что выглядывала из-за плеча Мэйры.
Заклинательница мертвых попыталась остановиться, несмотря на то, что «ловец удачи» настойчиво толкал ее перед собой.
– Пощади хоть его, ты, отродье Xenos! Это мой правнук, все что мне осталось на этой земле.
– Как кстати! Не станет же он стрелять в свою прабабушку? Ну? Пошевеливайся! - кинжал уперся между лопаток.
Приблизившись настолько, чтобы стрелку была хорошо видна вся безнадежность ситуации, Феникс покрепче ухватил старуху через капюшон за волосы и рванул назад. Vlos'Velve прошил одежду и впился на дюйм в тело заклинательницы мертвых, исторгнув из нее мученический вой.
– Эй, парень! Опусти-ка самострел, а то круглым сиротой оставлю, - потребовал Карнаж железным голосом.
Парень колебался.
Мэйра, задыхаясь, сквозь дурман вызванный даже легкой раной темноэльфийского клинка, пыталась подать знак, чтобы тот бежал пока не поздно. Заклинательница мертвых знала, что «ловец удачи» не убьет, если его не вынудить, так как не захочет давать очевидного повода для яростной мести феларских некромантов. Но ее правнука не охранял кодекс ордена. А кому как не ее правнуку, носителю древней крови, которая заключала в себе столько способностей, продолжать начатое дело.
– Убей меня, но отпусти его, - простонала Мэйра.
– Вот так, молодец, - не слушая ее, похвалил парня за покорность Карнаж, - Теперь брось это в сторонку и поговорим накоротке, как мужчины!
– Феникс, не надо! - взмолилась заклинательница мертвых.
– Со старухами я не воюю, - прошептал ей на ухо «ловец удачи», сопроводив фразу ударом кулака в тоже ухо, и метнулся к парню.
Пролетев мимо противника, Феникс еще раз уразумел, что правы были его наставники из воровской гильдии: бой «по правилам» можно позволить себе только обладая преимуществом.
Парень сгорбился от сильного удара кулаком в живот, ловя ртом воздух.
Карнажу от души было жаль терять такие способности. Пусть он никогда не будет так же быстр, как чистокровный ран'дьянец.
Он повернулся к парню. Тот так хотел метнуть свой нож и избегнуть ближнего боя, что непростительно широко размахнулся, открыв собственное брюхо. Если бы Феникс захотел, то уже сейчас этот правнук валялся бы в луже крови, запихивая кишки обратно в нутро. Но «ловцу удачи» не улыбалось оказаться в ситуации лисицы в болоте, когда нос высунешь - хвост увяз. Если некроманты так обходились со своими в лице Кассара, то постороннему следовало вдвойне остеречься. Поэтому кинжал незадачливого стрелка полетел в кусты, а сам парень отправился, не без помощи Карнажа, головой навстречу стволу той самой сосны, об которую через мгновение разлетелся в щепки и самострел.
Феникс прошел мимо валявшейся на земле, стонущей заклинательницы мертвых, наслаждаясь ощущением, когда, после схватки, в спине не было боли и тяжести, а, наоборот, наступала легкость. Как долго он этого ждал и сотни раз представлял, валяясь больной в постели под скорбным взглядом матери.
Жаль, что она не увидит этого теперь. Но, по поверьям ран'дьянцев, их умершие предки отправлялись в «странствие очищения» меж звезд и, когда наступала ночь, могли видеть тех, кто продолжал жить. Карнажу не хотелось в это верить. Он не искал оправдания своим поступкам ни в ночи, ни днем. Фениксу просто хотелось верить в покой матери, который не нарушит зрелище его земных дел.
Шаргард встретил обоз убийц драконов в парадной строгости караулов у ворот и практически безлюдными в то утро улицами. Тард, ожидая, пока стража проверит повозки, палочкой счищал прилипшее к подошве сапога собачье дерьмо. Нэй давилась со смеху, наблюдая как Гортт утешал старого друга, который, не скупясь на слова, поносил на все лады некстати справившую нужду у моста псину.
– Не, ну ты глянь! - возмущался Бритва, - Сапоги почти новые! И год не носил!
– Да уймись ты! Всякое бывает, - стараясь скрыть улыбку ответил гном.
– Тебе легко говорить. Видел бы ты, какую рожу скорчил комендант, когда учуял! Одно дело по большаку говно сапогами месить, на то он и большак. Но так опростоволоситься у самых ворот феларской столицы! Молоты Швигебурга!!!
