— Ну как знаешь. Чайку хлебнешь? — предложил я.
— Давай, — согласился он.
— Много берете потрохов с реки? — решил поинтересоваться я мнением профи в этом деле.
— Когда как. Если не наглеть и тихо, то на жизнь хватит, а если не тихо и наглеть, то можно руберов с реки щелкать и в шоколаде кататься, но не долго. Стикс не любит таких хамов. Быстро находит управу. Тут одни сильно наглели. Устраивали по берегам натуральный отстрел всех кто крупнее пустыша и плавали с кричащей музыкой. Так на них элитник нашелся который не постеснялся в воду залезть. Половину группы положить сумел. Так-то они понимают, что лодку с мотором не взять и в воду не лезут, потому что плавают чуть лучше топора. Да они даже на берегу не показываются. Если уж только самые тупые. Но этот как-то догнал, — Лось говорил и смотрел на меня с намеком.
— Значит элитника все же встретить можно? — уточнил я.
— Только не жди, что он как тупой пустыш выйдет на берег и будет ждать, когда ты его из своего чудовища подстрелишь, — рейдер только врученной ему кружкой с чаем указал на ПТРС.
— Ну, это понятно. Сами-то как охотитесь? — продолжил я тешить свое любопытство.
Вместо ответа Лось попытался схватиться за оружие. Я сам едва не схватился за ствол, из-за такой его реакции, но все же успел сообразить, в чем дело и только перехватить руку с оружием. Ствол рейдер попытался направить на вылезшего из кустов Дизеля. Тот как раз отлучался справить естественные потребности.
— Это мой кот, — сказал я с нажимом.
— Дизель? — выпучил глаза Лось.
— Он самый, не вздумай стрелять.
— Понял, — рейдер убрал оружие, но разговор дальше не заладился и он поспешил убраться к двум своим товарищам.
Мы разделили ночь на дежурства, выделив смену и для Гаяне. Люси такой "чести" оказалась лишена, но и Гайка должна была только думать, что дежурить одна. Ее должен был подстраховать Фома. Как оказалось, такое решение было принято не зря. Нашу девочку попытались утащить в кусты и изнасиловать прямо во время ее дежурства. Фома и до этого чуял, что по острову бродит один из спутников Лося, а тут он подошел к лагерю прямо в паузе между сканированиями. Увы, Фома не мог использовать дар без перерыва и вот так совпало. Хорошо еще, что он не поддался панике и благоразумно не ринулся спасать девчонку сам, а поднял меня. А то могло получиться что-нибудь нехорошее и с ним. Моментально проснувшись и начав действовать без раскачки, я толчком поднял Кирпича, что бы он занимался общей, но тихой побудкой в лагере, а мы с Фомой и его даром поспешили спасать нашу спутницу.
Насильник далеко не ушел и попытался разложить девчонку прямо в десятке метров от нашего лагеря. Это был Кастет, и он совершенно явно был под спеком. Девчонка кусалась и отчаянно брыкалась, но он уверенно зажимал ей рот ладонью и прижимал к земле не чувствуя ударов и укусов. Нас он тоже не заметил. Слишком увлекся, пытаясь одной рукой стащить камуфляжные штаны с девчушки. К тому же, какой идиот, кроме наркомана под спеком, вообще додумается попробовать утащить девчонку в такой ситуации. Ведь даже если бы Фома не следил за округой даром, и он убил бы Гайку, что бы та ни о чем не рассказала, я бы все равно докопался до правды и нашел его. Тут же подозревать кроме него можно одного только Бивня.
Глядя на спину насильника я убрал АПБ в кобуру и достал из ножен свой верный меч. Его лезвие обильно смазано мазью приготовленной Люси на основе споровых хлопьев. Мазь не просто парализовала жертв и оказывала на них иные негативные эффекты. В ножнах она служила своего рода смазкой. Поэтому не раз, мазав мазью лезвие, я не удалял ее, убирая вакидзаси в ножны и теперь ее там хватало. А, следовательно, хватало и на лезвие даже без предварительного намазывания.
Рубить голову или колоть я не стал. Просто ткнул кончиком меча под лопатку прокалывая одежду и кожу, что бы отрава попала в тело. Кастет и сквозь наркотический туман почуял неладное и даже стал оборачиваться, но до конца этого сделать не смог. Я для верности добавил удар кулаком в лицо. Да такой, что захрустели кости. Впрочем, этим ударом я его не убил, а только сломал несколько лицевых костей. Насильник свалился и потерял сознание. Видимо спек, оказался совсем дрянным или отрава Люси было слишком хороша даже для хорошего спека. Удара, даже такого как мой, спековый наркот, скорее всего, не почует.
— Гайка, как ты? — спросил, отволакивая бесчувственное тело в сторону.
Она ничего не ответила. Сидела и тряслась, прикрывшись руками. Сейчас девочка даже одеться сама не могла. Натерпелась бедолага.
— Фома смотри за ним, — велел бойцу, давя желание прямо сейчас забить насильника ногами насмерть, и подсел к девушке. — Пей, — протянул ей свой живец. — Вот так вот так, — влил в нее несколько глотков и помог застегнуть уцелевшую молнию на верхней части камуфляжа. — Все хорошо, — позволил себе погладить ее ладонью по волосам.
Девушка прижалась ко мне и вроде стала понемногу успокаиваться. Мы отвели ее в свой лагерь и туда же бесцеремонно приволокли за ногу Кастета. После привели Лося и Бивня, но тех мы разбудили и вели себя с ними не слишком грубо. Они ожидаемо оказались не в курсе происходящего. Судя по их словам и всему остальному, наркоман укололся, так что бы они этого не видели, и пошел в наркотическом бреду шарахаться по острову. Удачно в паузе между сканированиями местности Фомой вышел к нашему лагерю, где увидел Гаяне, воспылал плотской страстью и с чего-то решил, что может делать с ней, что ему заблагорассудится.
Насколько я знал законы Мехзавода, за такое его бы не убили, а изгнали и сообщили о случившемся в другие стабы. Впрочем это не значило что в других стабах он не нашел бы приюта. Законы везде разные. Доводилось слышать и о таких местах, где насилие над женщинами приемлемая обыденность. Но мы не в таком стабе и даже не в Заводе. Мы в поле, где он напал на моего бойца. Я был в праве его казнить, и никто в Мехзаводе меня осудить не должен. Может, посчитают излишними такие меры, но обвинять ни в чем точно не станут. Хотя может сама Гаяне пожалеет урода?
— Что с ним делать Гаяне? Его жизнь — твоя, — посмотрел я на сжавшуюся в объятьях Люси девушку.
— Убить, — совсем тихо ответила она.
— Хорошо, — я взглянул в ее лицо и понял, что приговор вынести она готова, но исполнить его в этот раз выше ее сил.
Несмотря на то, что девушка пережила, она еще не убивала людей собственноручно. Не думаю, что сейчас она в том состоянии, что бы начинать. Хотя когда-нибудь обязательно придется это сделать.
Не раздумывая более ни секунды и не обращая внимания на выпучивших глаза Лося с Бивнем, я поднял наркомана за шкирку и, волоча его по земле, поволок к берегу. За мной никто не пошел, даже из моих подчиненных и это было хорошо, потому что я дал волю гневу. Я не просто прикончил его, зарубив мечом, а затащил в воду и изрубил практически в куски. Хорошо, что кровь смывала вода, и хватило ума кромсать его, так что бы ни залиться кровь самому и кровь из ран уносила вода. Правда все равно измазался, и пришлось после казни мыть руки и умываться. Не уверен, что он что-то ощущал после мази Люси и спека, но мне очень хотелось, что бы это существо прочувствовало каждый удар мечом. Напоследок, спихнул останки поглубже на корм рыбам и плюнул в воду.
Вернувшись в наш лагерь, я велел Лосю и его товарищу принести сюда вещи убитого. Они были компенсацией за перенесенное девушкой и отходили в фонд отряда. Правда, его долю добытых с заражённых потрохов я с мужчин требовать не стал. Пусть останется им. Можно сказать, что это моральная компенсация им за только что пережитый стресс. Хотя какая им моральная компенсация? Идиоты, связавшиеся с наркоманом. И ладно бы не знали о его пагубном пристрастии, так ведь Лось упоминал об этом.
До утра никто не сомкнул глаз, но, несмотря на это мы решили не сворачиваться, а наоборот продолжить охоту. Гаяне к утру отошла совсем, а возвращаться в Мехзавод с той мелочью, что мы добыли, смысла не имело. Нужно было добыть потрохов побольше, что бы не бросать все через пару дней из-за того что снова закончились средства к существованию. Поэтому чуть встало солнце потащили лодки к берегу мимо только проснувшихся и хлопающих глазами Лося с Бивнем.
