Пиньон грустно покачал головой и необыкновенно серьезно заговорил:
– Экий вы ребенок, Вита. Чистый, незапачканный максималист. Чем вы недовольны? Вам не нравятся средства, к которым прибегает император Вантасс? Так они и мне не по душе! А что делать? Вы хотите, чтобы наша миссия проходила с полным соблюдением моральных норм и правил?
– А это разве плохо?
– Очень! Очень плохо, Виточка. Если не отступать от этики, то работа наша затянется на годы. На десятилетия!
– Да куда вы все спешите!
– В будущее, мадемуазель! В прекрасное далеко! Земля с трудом удерживает доминирующие позиции по целому ряду направлений, и открытия на Маран-им укрепят их, выведут нашу Планету в безусловные лидеры. Мне объяснить, как это важно, или сами поймете? Да если бы двадцать пять лет назад Земля находилась в том же положении, что и сейчас, не было бы никакой войны, не посмели бы вескусиане вторгаться! Понимаете, о чем речь? Мы тут с вами работаем на благо всего человечества, и это не красивые слова, это истина. А вы – фашизм, фашизм. Да, Свантессен склонен к ультрарадикальной политике, которой отличаются наши новые левые. И что?
– Новые левые! – фыркнула Вита. – Новые правые, новые посередине. При чем тут это? На Маран-им живут точно такие же люди, как и мы, и нельзя с ними вот так вот – жестоко, грубо, без пощады и жалости!
– А как? – спокойно спросил Пиньон. – Давайте начистоту, Вита. Если бы Маран-им была необитаемой планетой, то никаких проблем просто не возникло бы. К сожалению, она заселена, и мараниты нам мешают. Да, мешают! И не морщитесь, Виточка! Привыкайте. Не брезгуйте испачкаться ради общего блага. Не ищите грязь, но и замараться не бойтесь. Считаете Свантессена фюрером? Ради бога! Только вы учтите, что этот фюрер очень и очень полезен Земле. И пока он приносит нам пользу, мы будем вместе с ним окунаться в выгребную яму астрополитики. Да-с!
– Я все поняла, шеф, – сказала Бока прохладно. – Прониклась и осознала. Адьё.
Независимо крутя попой, Виолетта покинула служебный модуль. Ее чувства в этот момент напоминали прическу после сильного порыва ветра – все растрепано и торчит в разные стороны, смыкаясь с первобытным хаосом.
Умом она понимала, что в словах Пиньона есть рациональное зерно, но душа отвергала доводы рассудка. Эмоции восставали, требуя немедленных действий и совершения резких движений.
– Максимализм, говорите? – бормотала она. – Будет вам максимализм!
Вита наизусть помнила доклады исполнителей операции, была в курсе ближайших замыслов Имперской безопасности, и это укрепляло в ней решимость. План созрел еще в модуле, когда она сидела за терминалом нуль-коннектора, передавая на Землю победные реляции Пиньона. За последующие пять минут план оброс деталями…
…Григу и Рича она обнаружила в спортзале – ее верные сподвижники поддерживали тонус, сгибаясь и перекручиваясь на кибертренажерах. Псевдомышцы рычагов шелестели, сопротивляясь живым конечностям.
– Привет! – выдохнул Зикунов, разводя манипуляторы.
– То есть, как бы, здорово, – прокряхтел Сидоровс, выпрямляя ноги.
– Я хочу уйти искать Давида, – прямо заявила Вита. – Это во-первых. А во-вторых, я намерена устроить в Курредатской империи революцию. Вы со мной?
– Чиво-чиво?! – Зикуновишна от изумления ослабил жим, и манипуляторы плотно обхватили его за плечи.
– Свантессен стал фюрером, а земная администрация ему потакает! Надо завязывать с этим беспределом.
– Допустим, – сказал Сидоровс, выбираясь из объятий тренажера. – И что ты предлагаешь? Уйти в леса и партизанить?
– Надо будет – уйдем. И начнем освободительную войну! А пока нужно объединить трапперское подполье – они же все заодно, но разобщены. Мы соберем всех тех, кого записали в колдуны и ведунцы, в одну мощную организацию.
– Будем собираться на явочных квартирах, – мечтательно произнес Грига, – и чтоб дозорные. Ты ему пароль, он тебе отзыв.
– И подрывную работу вести станем, – разгорелись глаза у Рича.
– Первым делом, – сухо сказала Вита, – надо будет освободить Хугга, знаменитого траппера из города Митчи. Он скрывается на плантациях, что на Лысой горе около Моссы. Имперцы поставят засаду послезавтра и отведут его в замок Моссу – это терминал тоннельного города Волхвов. Замок принадлежит шефу Имперской Безопасности, какому-то там Великому магистру. Хугга поведут в замок, а мы нападем и отобьем траппера!
Понимаете? Мы не просто спасем его, но и проникнем с его помощью к подпольщикам! Так вы со мной?
– Сомнения меня глодают, – задумчиво проговорил Грига, – урчат и пускают слюни. Но я тебя все равно не брошу.
– Дайте мне стило, – сказал Рич, – я подпишусь под этими словами.
– Тогда за дело, – отрывисто сказала Вита. – Идите к себе, я притащу вам смыслоуловители.
– Зачем это?
– Язык учить, балда! Я тоже подключусь.
Желание выучить курредатский не вызвало удивления у лингвистов базы – половина персонала разгуливала с линганами, бормоча про себя падежи и склонения. Загуляют еще трое – что в том необычного?
На другой день голова у Виты раскалывалась, но снимать боль девушка не стала – это могло помешать процессу усвоения. Тысячи слов засели у нее в голове, медленно рассасываясь по синапсам, укладываясь на полочки памяти.
Морщась от резких звуков, Бока притащила своим гвардейцам два комплекта курредатской одежды. Грига сразу же пошел в отказ:
– Не, юбку я не надену!
– Наденешь! – сказала Вита, зверея.
– Фиг!
– Дурак! Брюки в Курре – это как раз женская одежда. А мужики ходят в юбках!
– Натягивай, Грига, – ухмыльнулся Рич, – натягивай. Римляне, вон, тоже без штанов ходили, и ничего.
Дотерпев до вечера, троица покинула базу, угнав глайдер директора. Грига сидел на заднем сиденье, красный как рак, шипя от злости и постоянно одергивая юбку.
Антиграв летел над ночным морем, вблизи от берега, курсом на север. Снаружи было зябко и сыро, холодные струйки прокатывались по прозрачному колпаку, а в кабине стояло сухое тепло. При свете фонариков Вита раздала друзьям пистолеты-парализаторы, честно поделив запасные батарейки и тюбики с пищей.
– Бластеры нас выдадут, – сказала она. – Откуда у трапперов фузионное оружие? А станнеры будут как раз.
– Подлетаем вроде… – сказал Рич, занимавший место водителя.
– Вроде или точно?
– Вроде, точно. Хассе мы прошли, сейчас должен быть старый маяк, а за ним. Вижу маяк!
Озаренный первой луной, за бортом проплыл маяк – усеченная пирамида с закопченным верхом.
– От маяка точно на восток, – подсказала Вита.
– Да помню я.
Сидоровс вывел глайдер прямо на Лысую гору, полосатую от множества террасок, нарезавших ее пологие склоны. Антиграв посадили на каменистой площадке близ плоской вершины горы и завалили аппарат сухими ветками.
