было нечем. Разве что… он обратил внимание на водоём. Можно было спрятаться в нём… но какой смысл? Даже если он переживёт этот взрыв, ничто не помешает Сундарку через две секунды заживо сварить в этом водоёме Сарефа. И тот, поняв, что это конец, с бессильным рёвом бросился на Сундарка, чтобы нанести ему хоть какой-то урон… И внезапно вспомнил… У него была возможность пережить этот урон! Надо только не ошибиться с точностью во времени.
Сундарк, увидев бегущего на него Сарефа, только усмехнулся. Но Сареф не обратил на это внимания! Он был свято уверен: такая мощная способность тоже должна иметь противовес, а это значит, что хоть какой-то урон Сундарк от неё всё равно получит. А уж у Сарефа была и возможность пережить этот урон, и нанести свой собственный… ровно противоположной стихии…
В тот момент, когда пылающий камень коснулся земли, Сареф начал заряжать свою заветную Хватку Стужи… и в следующий момент он словно оказался в аду. Вокруг него бушевали потоки пламени, земля под ногами ходила ходуном… у Сарефа от жара болели глаза и, кажется, начали плавиться волосы… но всё-таки верное умение снижало весь урон до нуля. И в тот момент, когда умение оказалось заряжено полностью, Сареф, умоляя Систему, чтобы всё получилось, отпустил его…
Хватка Стужи! Критический урон 156!
Собственный взрыв холода создал вокруг Сарефа воронку, в которой температура воздуха опустилась до приемлемого уровня. И… он увидел, что его умение заморозило Сундарка! Не смея верить в удачу, Сареф поднял арбалет, чтобы успеть сотворить своё коронное умение:
Заряженный выстрел! 4… 3… 2… 1…
Критический удар — 278!
Едва умение пронзило Сундарка, как тот со стоном упал на землю. Но в тот же момент его окружило странное мерцающее сияние, которое, вероятно, и было его умением на перерождение. За все Состязания Чемпион клана Зинтерра задействовал его в первый раз.
И вот Сареф, полностью обессиленный, с неприязнью наблюдал, как Сундарк идёт к нему. Он был полностью опустошён, он отдал все силы, чтобы пережить этот армагеддон. У него ничего не осталось.
И в тот самый момент, когда между ними оставалось два шага, Сундарк внезапно встал перед ним на одно колено.
— Достаточно, мальчишка, — прохрипел он; вероятно, его умение на перерождение исцеляло не полностью, — ты… сильный и достойный соперник. Мне не стыдно… тебе проиграть.
Сареф отказывался верить своим ушам! Почему?! Сундарку оставалось приложить ничтожное усилие для победы! Почему он ему сдаётся?!
— А ты молодец, что нашего маленького брата принял, — внезапно с совершенно неуместной теплотой сказал Сундарк, — он тебе будет самый верный друг во всей Системе. И это… если уж идёшь дальше — то выиграй ради приличия, мальчишка. Чтобы у этих клоунов из Айона точно под хвостом накалилось. Давно никто не рисковал перетряхнуть это шапито, давно… так что удачи тебе…
С этими словами Сундарк, улыбнувшись напоследок, испарился в синем дыму. А на Сарефа в тот момент, когда купол по команде Сварри пропал, обрушился рёв восторженной толпы. И в этот момент Сареф полностью использовал своё клановое воспитание. С полным равнодушием, словно так и надо, он прошествовал на своё место. Вот только перед тем, как сесть, он обернулся и точно выцепил взглядом на клановой трибуне главу Айона.
— Я жду твоего сателлита завтра, Ильмаррион, — прошептал он, — и ты можешь делать всё, что угодно — я сотру его в порошок.
Заметив через Глаз Снайпера, что под капюшоном главы Айона полыхнуло синим, Сареф понял, что магистр драконов его услышал. И, улыбнувшись себе, он сел рядом с друзьями, позволяя себе насладиться вторым и последним на сегодня поединком…
Глава 13
К большому сожалению, Брайсаш, несмотря на все свои трюки и секретные приёмы, которые он раскрыл в этом бою, ничего не смог сделать Роггвиру. Тот со своей огненной глефой вытворял какие-то уж совсем немыслимые вещи. Он уже ухитрялся при помощи своего оружия отражать метательные ножи стревлога, и в 4 случаях из 5 это срабатывало. Все манёвры Брайсаша безжалостно пресекались новой убийственной способностью Роггвира. Раньше он мог в прыжке, прицелившись, осыпать площадь в небольшом радиусе призрачными глефами. Теперь же ему было достаточно сотворить это умение, стоя на земле — и глефы летели, наверное, в десятикратном от первоначального количестве, абсолютно во все стороны. Спастись от такого было просто невозможно, и потому проигрыш Брайсаша был неизбежным исходом этого боя.
Однако, когда бой закончился, и Роггвир проходил совсем недалеко от Сарефа, тот увидел в парне очень много перемен. Он похудел, очень сильно осунулся. Его кожа стала какого-то зеленоватого, болезненного на вид оттенка, а под глазами набрякли огромные чёрные мешки. Но всё же в его глазах горел непримиримый огонь и решимость пройти Состязания до конца. И Сареф ощущал себя довольно странно. С одной стороны, он искренне сочувствовал Роггвиру. Он знал, что Айон и Джеминид используют Роггвира так же, как в своё время планировали использовать его самого. И как только всё кончится — они вышвырнут его прочь, с искалеченным здоровьем и поломанной судьбой. Но, с другой стороны, Роггвир стоял между ним и… и слишком много ждало Сарефа с другой стороны. Возможность проявить себя на весь Севроганд. Шанс навсегда разделаться с Нулевым Атрибутом. Полная свобода от влияния Айон и Джеминид. Так что, если ему придётся завтра ради этого переступить через Роггвира — он это сделает.
У самой черты Арены Роггвир споткнулся и чуть не упал на землю. Кажется, он очень ослабел после этой схватки. Даже его любимый дядюшка выбежал, чтобы подхватить своего Чемпиона и помочь ему уйти с арены. Но перед тем, как уйти, он бросил короткий взгляд на Сарефа… и он увидел там то, что видел единственный в жизни раз. Когда уходил из клана во время Всесистемных Состязаний. Он увидел во взгляде Адейро страх. Страх того, что, несмотря на все их усилия, Сареф всё-таки одержит верх.
— И это только начало, дядя, — мстительно прошептал Сареф в спину уходящему Адейро, — однажды ты с таким
