Довольный своей речью полковник зло засмеялся, и майор Штурмвуд засмеялся тоже, но тотчас прекратил смех, как только начальник посерьезнел.
— Это так, майор Лоцмандер?
— Не совсем, сэр. В этом портфеле казенные деньги, которые не удалось потратить потому, что магазин был закрыт на какой-то там ремонт чего-то там…
Полковник кивнул Штурмвуду, тот быстро подошел, взял портфель и, открыв его, достал деньги.
— Пересчитайте… — потребовал полковник и стал мерить кабинет шагами, посматривая на задержанного и прислушиваясь к шелесту ассигнаций.
— Все в порядке, сэр, ровно пять тысяч, — сообщил вскоре Штурмвуд.
— Та-а-ак, — протянул полковник Гровс, придумывая новую версию.
— Та-а-ак, майор Лоцмандер, — произнес он останавливаясь напротив задержанного. — А почему у вас мятое лицо? Вы пили?
— Да, сэр, я был обязан разговорить вражеского офицера и пил без закуски.
— А он вас не заподозрил?
— Нет, сэр, я все время был в этой шинели…
— Но это подозрительно!
— Он тоже так сказал, пришлось придумать историю с простудой и все время кашлять. Тогда-то он и предложил выпить, сэр.
— А что вы пили?
— Сначала все время коньяк, а потом мятный ликер…
— Не люблю ликер, особенно мятный.
— И я тоже, сэр, потому что он — зеленый! — подал голос Штурмвуд, но полковник его, казалось, не заметил.
— Ладно, Лоцмандер, пока все излагаете гладко, но это еще ничего не значит, понятно?
— Так точно, сэр.
— Что за сведения вы добыли?
— Джек Стентон, сэр.
— Что Джек Стентон? — переспросил полковник, потом его глаза округлились и он воскликнул: — Джек Стентон?! И что он? Вы его видели?
— Вот, как вас сейчас, сэр. Даже была мысль попытаться его ликвидировать, но тогда мне бы не дали оттуда уйти.
— Его хорошо охраняют?
— Не то чтобы охраняют, он ведь сам кого хочешь поохраняет, — ответил Лоцмандер заговорщицким тоном, — но за ним присматривают, сэр.
— Ладно. И что полезного в вашей информации?
— Завтра утром Джек Стентон с одним из офицеров отправляется в город, в увольнение, которое получил в качестве вознаграждения за очередное блестяще выполненное задание.
— Вот как? Вы слышите, Штурмвуд?!
— Так точно, сэр! — ответил майор и щелкнул каблуками.
— Срочно готовьте людей, пора завершать эту игру!
— Я подключу к этому делу новых людей Стоккера, сэр! Они отлично зарекомендовали себя в соседнем округе!
— Подключайте, майор. А вы, Лоцмандер, можете отправляться к себе, однако пока не подтвердятся ваши сведения, вы находитесь под домашним арестом.
— Я понял, сэр. Разрешите идти?
— Идите, майор.
Лоцмандер взял свой опустевший портфель и покосившись на стопку казенных денег, вышел за дверь.
«Эх, Том, великий человечище, — думал он, шагая по коридору к выходу. — Извини, что пришлось тебя подставить — так сложились обстоятельства…»
На обочине грунтовой дороги, в зарослях прошлогодней полыни стоял сельский пикап, какие часто использовали здешние фермеры.
В кабине сидели двое мужчин, привычно сосредоточенных на долгом ожидании. Их бледная, едва тронутая загаром кожа, выдавала в них приезжих. Новые, необмятые куртки топорщились, словно накрахмаленные, а свои шляпы из тисовой соломки они поправляли слишком часто, что также свидетельствовало об отсутствии привычки носить их.
— Спина все время мокрая, — сказал тот, что сидел на пассажирском сиденье.
— Надо было сначала постирать рубашку, а не надевать сразу из магазина, — заметил водитель.
— Надо было, — вздохнул напарник и, сунув руку под куртку, поправил кобуру. — Все не так — дурацкие шляпы из травы, жаркие рубашки, жесткие куртки, а оружие…
— А что оружие? Хорошие «девятки», тефлоновый ход — мне понравились.
— Ну, «девятки», может, и хорошие, но рукоятка у них немного другая… Совсем чуть-чуть.
— Просто ты из прежней трубы лет пять шмалял, вот и привык.
— Привык, Рем. В нашем возрасте трудно перестраиваться. Новое место, новые люди…
— Новое начальство, — добавил Рем и хрипло засмеялся.
— Вопрос в том, насколько оно лучше старого. Леклер, между прочим, был настроен очень решительно.
— Ему приказал майор Левин, тут ничего не поделаешь. — Рем вздохнул. — А главное, из-за чего? Из-за куска металла! Он ведь даже не учтен был нигде!
— Все равно не следовало его из сейфа брать. Сделали свое дело и ушли. А тебе все пролезть нужно, халявы сорвать.
— Но это же не по карманам шарить, правильно? И потом, Фред, чего ты опять за эту тему взялся? Мы уже здесь, ушли благополучно, отмахали вон какое расстояние…
— И прибыли без ливра в кармане… — продолжил Фред и невесело усмехнулся.
— Но сейчас у нас и аванс в кармане, и бонус за первое дело.
— Но квартирка — дрянь, — заметил Фред и вздохнул. Потом достал пистолет и подвигал автоматику, прислушиваясь к ощущениям. Ни скрипа, ни шороха, ни даже шуршания он не заметил, ход машинки был идеальным.
«Нет, „девятка“ хорошая», — сказал себе Фред, поняв что дело в плохом настроении, которое, впрочем, понемногу уходило, ведь у них в багажнике лежал ящик местного дешевого коньяка. Правда, он вроде попахивал нафтолаком, но это могло лишь казаться. Рем пил и ничего не заметил.
Вот сделают они сегодняшнюю работу, которую новые работодатели считали очень важной, и хандра уйдет вовсе, останется лишь привычное чувство похмелья. А прежняя служба — что ж, не такая уж великая потеря. Выгнать с места их обещали давно, и это можно было понять, за ними накопилось немало «залетов», но подписать под полную ликвидацию за слиток золота… По мнению Фреда, это было слишком. Хорошо хоть, они вовремя поняли, откуда ветер дует, а то бы все — с концами.
Рем достал из кармана фото очередного клиента — совсем молодого, в военной форме.
— Чего опять смотришь? Боишься не узнать?
— Он мне кого-то напоминает.
— Кого он тебе напоминает?
Фред взял у напарника фотографию и тоже посмотрел еще раз, и повнимательнее.
Да, как будто кого-то похожего он когда-то видел, но так всегда бывает, если вглядываться в фотографию, про которую тебе сказали, что она «кого-то напоминает».
Стукнув в лобовое стекло, неловко приземлился зеленый жук. Пошевелив усами, он попытался подняться выше, но стекло оказалось слишком скользким и жук сорвался, еще раз стукнувшись о капот.
— То-то же, сволочь, — прокомментировал это Рем. Затем достал рацию и постучал по ней пальцем.
— Ты чего? — спросил Фред.
