Было непонятно, с чего бы это человеку убивать своих собственных подчиненных, зато теперь стало понятно, почему Гранта Девлина оставили на Ниле.
***
Окно на Аск открылось в пятнадцать часов шестнадцать минут. Седрик внимательно следил за действиями разведчиков и за информацией, поступающей от роботов. Все закончилось очень быстро, Аск вращался вокруг двойной звезды — обстоятельство, не замеченное при первом, скоротечном контакте. Случай уникальный — чаще всего двойные звезды не имеют планет, тем более планет второго класса, однако ученые Института исследовали теоретически даже такую почти невозможную ситуацию. Вывод оказался однозначным: нерегулярные вариации освещенности создадут крайне неблагоприятные условия как для людей, так и для домашних животных. Двойные звезды не представляют никакого практического интереса, а значит — Аск можно вычеркнуть.
Зато Седрик сумел перехватить разговор в центре управления и услышал голос Элии. Было очень приятно узнать, что хоть с ней ничего не случилось.
После ленча он прилег на минуту отдохнуть, неожиданно для себя уснул и проснулся от звонка коммуникатора, злой и недовольный. Голова была ватная, во рту — словно табун ночевал.
— Чего? Э-э-э.., повтори.
— Сообщение заместителю директора Седрику Хаббарду от… — гнусаво забубнила Система.
— Принимаю.
Ледяные глаза, чопорная осанка — бабушка не претерпела никаких изменений. Да и с чего бы ей? Она сидела на дальней стороне своего знаменитого стола, отделенная от Седрика необъятным простором полированного дерева. В чем-то это сильно смахивало на оборону, бабушка словно старалась держаться от него подальше. Глупости, ну чего ей, спрашивается, бояться? Он же и не проснулся еще толком, ничего не соображает, мысли в голове путаются.
— Добрый день, Седрик.
— Добрый?
Седрик сел на кровати, скинул ноги на пол. Бабушка посмотрела на него точно с таким же усталым раздражением, что и Багшо — утром.
— Да прекрати ты наконец валять дурака. Прямо сейчас, в настоящий момент, я сражаюсь на нескольких фронтах, сражаюсь не на жизнь, а на смерть. Некогда мне выслушивать детские истерики.
— Ты хотела выяснить, не слюнтяй ли я. Подвергла меня испытанию. Оказалось, не слюнтяй, но ты продолжаешь обращаться со мной как с лабораторным кроликом. И никакая это не детская истерика.
— Истерика, истерика, уж я-то в таких делах понимаю.
Бабушка замолкла, начала массировать кожу вокруг глаз, и вдруг стало видно, что она очень устала, устала не меньше, а может, и больше, чем Багшо. А ведь прежде она казалась неуязвимой, лишенной каких бы то ни было человеческих слабостей. Седрик воспользовался паузой, чтобы зевнуть, потянуться, почистить языком отвратительно пахнущее небо и сглотнуть. Нельзя все-таки спать днем, ходишь потом как пыльным мешком стукнутый.
Бабушка пару раз моргнула, скорее всего — чтобы сфокусировать глаза.
— Чего ты хочешь?
— Чего я.., я хочу на Тибр, вместе с Элией. В левом уголке бабушкиных губ возникла легкая, еле заметная тень улыбки.
— И кто же это кого соблазнил? Кто это у нас такой шустрый?
— Не твое дело.
— Мамочки! — Белоснежные брови насмешливо приподнялись. — Да какие же мы стали независимые и нахальные! Так вот слушай. За последние двадцать лет я инвестировала в тебя почти полмиллиона гекто. Неужели тебе кажется, что за последние три дня эти капиталовложения полностью окупились?
Ну и как прикажете отвечать на подобный вопрос?
— И сколько же там осталось на счете? — поинтересовался Седрик.
— Вот это уже деловой разговор, — кивнула Агнес. — Осталось совсем немного: сегодня я хотела бы еще раз воспользоваться твоими услугами. Дальше ты абсолютно свободен — я, во всяком случае, не буду накладывать на тебя никаких ограничений.
— А кто будет?
Еще три дня назад Седрик и помыслить бы не мог о таком тоне в разговоре с бабушкой.
— Ты неверно меня понимаешь. — Бабушка посмотрела на него с нескрываемой тоской, как на какую-нибудь невероятно скучную служебную бумагу. — Я имела в виду, что не стану тебе мешать, буде ты решишь присоединиться к принцессе.
— А что это за услуги? — хмуро спросил Седрик. — Очередное убийство?
— Я бы предпочла, чтобы ты воздержался от идиотских шуточек.
Бабушка замолкла, словно ожидая, что Седрик извинится. На вопрос она так и не ответила.
— Расскажи мне все-таки, в чем там дело, — упрямо мотнул головой Седрик. — Какие же это такие услуги ценой в полмиллиона гекто?
— Ты сопроводишь меня на некую встречу. Говорить ничего не надо — сиди с умным видом и молчи. Ну так что, справишься?
— И это все?
Слишком уж как-то легко и просто. А потом и охнуть не успеешь, как окажешься в очередной львиной клетке. Или в яме с гадюками.
— И это все. Мне нужен свидетель. Никаких репортеров не будет — просто частная встреча с двумя людьми. Частная и секретная.
— Ясное дело.
— И почему же это оно такое ясное? — нахмурилась Агнес Хаббард.
— Потому что я — никто, меня нет на свете.
— А, понятно. Принцессиных разговорчиков наслушался, чужие слова повторяешь.
В голове все та же вата, во рту все тот же помоечный вкус; Седрик сидел на краешке кровати, шевелил пальцами ног и пытался думать. Нет, куда ни кинь, получается сплошная бессмыслица.
— Я — никто. Ты должна отослать меня вместе с Элией, или убить, или посадить до смерти под замок — или вернуть на Землю Девлина и Экклес. Я видел, как вы их убили, — ну какой же из меня после этого свидетель? Ну увижу я что-то, услышу , — а кому ты сможешь меня предъявить?
Бабушка прикрыла рот ладонью и зевнула.
— Вот сейчас я вижу, что ты весь в папашу, такой же упрямый осел. Да, конечно, никакой свидетель мне не нужен, просто я не хотела терять время на объяснения. Ладно, постараюсь покороче. Серьезные люди почти никогда не встречаются лично — слишком большой риск. Но предстоящие переговоры настолько секретны, настолько важны, что эти двое согласились приехать в Кейнсвилл. Они не доверяют мне, я тоже не доверяю им. Я старая и слабая женщина. Эти мужчины гораздо моложе меня. Мне нужен телохранитель.
Телохранитель? Седрик собирался фыркнуть что-нибудь скептическое, но тут же осекся. Все это настолько бессмысленно, что может даже быть правдой. Захоти бабушка соврать, она бы придумала что-нибудь получше.
— Но почему я? Багшо в два раза тяжелее меня, а боевых приемов он знает в миллион раз больше.
— Совершенно верно, — раздраженно кивнула бабушка (ну как можно не понимать таких простых вещей!). — Именно поэтому они не согласятся доверять ему. Стороны должны иметь примерно равную силу. И ты себя недооцениваешь. Я видела результаты обследований, ты значительно сильнее, чем могло бы показаться. Эти люди — не профессионалы и уже не молоды, в случае чего ты прекрасно удержишь их до прибытия помощи. Кроме того, наши переговоры должны остаться в тайне.
