Я молчал. Что тут скажешь.
Сим продолжал вколачивать гвозди.
— Но это не самое худшее. Когда мы разговаривали, я почувствовал искусственные участки и в его мозгу. Бедное существо… Нет, не существо — бедная кукла даже не вольна действовать по своему усмотрению. Дагда запрограммировал его, как ты программируешь свой телефон, например.
— Никто меня не программировал! — сорвался я. Мои руки начали трансформироваться в лапы с бритвенно-острыми когтями. — И все это сейчас не важно! Да, все что ты рассказал — правда. И вам лучше убраться, потому что кукла серьезно разозлилась.
— Ты не справишься со всеми, — ответил Сим, но в его голосе не было прежней уверенности. — Мы прошли не одну человеческую войну.
— Так я же не человек, — усмехнулся я, демонстрируя клыки.
— Стойте!
Сим посмотрел куда-то за мою спину, и его лицо расплылось в улыбке. Я бросил взгляд назад. Алиса стояла на крыльце избушки с картонной коробкой в руках. Богдан ахнул.
— Алиса? Как ты нашла.
— Ну, папа, в нас же одна кровь, — улыбнулась девушка, но я не увидел в ее улыбке особой радости. — Прекратите! Я никому не позволю никого убивать.
Сим развел руками.
— И каким же образом? Тебе все равно придется выбирать. Мы — твои братья и сестры, те, в чьем поселке ты впервые обрела настоящий дом. Или это создание?
— Ей не придется выбирать.
Глухой мощный голос упал на нас, как молот.
Часть сумеречного леса сдвинулась в нашу сторону, и я узнал Мастера.
Сиды мгновенно перегруппировались, ощетинившись мечами, но я почувствовал их страх. Еще бы, на них наступал не просто человек, не просто бывший сид. Дагда — легенда, один из первых истинных сидов. Создатель Цеха, уничтоживший первого лидера луддитов.
— Сим, мальчик дал тебе хороший совет. Уходи. И перестань пакостить. Люди под моей защитой, и я обещаю, если и дальше будешь их стравливать, пощады не жди.
Что-то не так.
Что-то со мной не так.
— Я же сказала, перестаньте! — Алиса подняла коробку. — Не надо больше сражаться!
Дагда досадливо поморщился и произнес:
— Данила, ситуация «Гамма два»…
Что-то происходит, и я вдруг осознаю, что стою рядом с Алисой, занеся руку для удара. Меня останавливает ее взгляд.
В нем нет страха или ненависти.
— Я же говорил! Кукла!
Только жалость.
Я не могу…
— Данила, ситуация «Гамма два»! Убей ее!
Рука сдвигается на пару сантиметров вперед. Мне кажется, что мое тело сейчас разорвется от разнонаправленных усилий.
— Мастер… пожалуйста… не надо…
— «Гамма два»!
Алиса делает шаг ко мне.
— Что ты делаешь? — удается выдавить мне, хотя клыки очень мешаются во рту. — Беги.
Алиса гладит меня по щеке и шепчет:
— Ты сможешь. Я победила дрянь в себе. И ты сможешь. Борись.
Потом поворачивается к двум чудовищам, которые играют с нами в эту забавную игру, и протягивает им коробку. Переворачивает ее.
— Хватит, я сказала.
Коробка пуста.
Я чувствую облегчение.
Внутри меня что-то рвется. Я понимаю, что сейчас подчинюсь приказу и убью Алису.
Бью другой рукой, сильно и неожиданно, прежде чем меня успевают остановить.
Когти легко пробивают ребра и рассекают сердце. Это больно, зато сразу обездвиживает меня.
Я не успел причинить вред Алисе.
Я умираю достаточно быстро.
Комнату освещало с десяток разновеликих свечей. Установлены они были частью в подсвечниках, частью в блюдцах, а то и просто венчали вершины сталагмитов оплавленного воска. Очевидно, эстетика беспокоила хозяина в последнюю очередь.
Как и элементарный порядок.
Сумрак, в котором тонули дальние углы комнаты, не мог скрыть свисающие нищенскими лохмотьями обои, грязный пол и кучи хлама. Мусор в комнате валялся повсюду, здесь явно не убирались годами. Более-менее прибрано было только на столе, на котором высилась замысловатая алхимическая конструкция да лежала шахматная доска.
В алхимической конструкции застыла какая-то серая масса.
На доске стояли всего две фигуры: белая пешка и оловянный солдатик.
— Никогда бы не подумала, что такое возможно, — произнесла женщина. Ее нога уже почти восстановилась, но Розенблейд пока все равно опиралась на трость. Не хотела рисковать. — До сих пор не могу поверить.
Ален хмыкнул и закинул в рот кубик жевательной резинки. Малиновой. С недавних пор он стал покупать только малиновую.
— Вы не расстраивайтесь, шеф. Наверное, это какая-то ошибка программистов.
Ален вновь хмыкнул. Главный Механик поднял на него взгляд и улыбнулся.
— А вы попались, Розенблейд.
— Что?
— Ален вот догадался. Неужели вы думаете, что я, добравшись до Богдана раньше детишек и даже раньше Сима, не мог сам уничтожить катрены? Разве я стал бы так рисковать? Если бы дело было только в том, чтоб какие-то старые бумажки не попали в руки этих фанатиков?
Розенблейд выглядела растерянной. Ален протянул ей кубик малиновой резинки, но женщина лишь раздраженно отмахнулась.
— Что вообще происходит? Я терпеть не могу, когда меня используют втемную.
— Хорошо, — покладисто кивнул Главный Механик. — Вы отлично поработали и заслуживаете объяснения. Я давно знал, где прячется Богдан. Вычислил логически. Капсула параллельной реальности, которую мы когда-то создали, чтобы заточить Зверя — убежище, куда никто из сидов случайно не заглянет, и искать там беглеца не будет.
— Почему же не захватили катрены?
— Потому что я ученый. Я не верю в пророчества. Собственно, Цех на протяжении нескольких столетий успешно нейтрализовал все попытки луддитов изменить мир. Даже когда они следовали имевшимся у них катренам.
— А зачем же тогда… все это?
— Вы так и не поняли? Разве мы не провели уникальный эксперимент? Ведь споры о том, после какого предела модернизации человек перестает быть человеком, не утихали многие десятилетия. Никто и подумать не мог, что Данила преодолеет программу. А он смог! Разве у вас не захватывает дух при мысли о том, насколько стойкой может быть человеческая личность?
Розенблейд и Ален молча переглянулись.
— Помимо этого, — продолжил Главный Механик, — после того, как Данила столь благородно пожертвовал собой на глазах у Алисы, я и ломаного гроша не дам за то, что она станет одной из луддитов. Она станет нашим союзником.
Чистильщики вновь переглянулись.
— Ален, ты скажешь?
— Почему сразу я? Ну ладно. Шеф, тут одна проблема…
Главный Механик непонимающе посмотрел на коротышку.
