«Лидия, сопровождающий сотрудник».
«Почти эскортница», – подумал он.
Они вышли на третьем этаже и Лидия снова пошла впереди, радуя Паркера своим силуэтом.
Вишнёвый палас с затейливым золотистым рисунком скрывал звуки шагов, в воздухе пахло благородным деревом и какими-то травами, а на стенах коридора светились матовые плафоны на бронзовых ножках, излучая теплый свет.
Лидия остановилась возле двери номера, взглянула на Паркера и дождавшись ответного взгляда, повернула массивную ручку в виде головы льва.
Дверь бесшумно открылась и Паркер проследовал за Лидией в номер.
Они оказались в просторной гостиной, окна которой были закрыты тяжелыми шторами цвета спелой вишни.
Фоном звучала какая-то мелодия из старого фильма и Паркеру она показалась знакомой.
Из гостиной перешли в спальню, также тщательно затемненную с большой кроватью, какими-то комодами на кривых ножках и столом, заставленным вазами с фруктами и бутылками с дорогими винами.
Осветительная машина разливала по стенам плавные цветовые волны, выхватывая висевшие на них картины в тяжелых рамах.
Разглядывая обстановку, Паркер едва не наткнулся на остановившуюся Лидию. Почувствовал запах её волос и… неожиданно разволновался, услышав стук собственного сердца.
Работа! Он здесь по работе!
– Вот что, Лидия, я здесь уже сориентировался, так что вы, пожалуй, идите, – сказал Паркер.
– Да, сэр, конечно, – ответила она чуть хриплым голосом. И уже выходя из спальни, добавила:
– Тут есть другая дверь, вон та, под светильником. Это в соседний номер – они совмещены. Дама придет к вам оттуда.
– Спасибо, Лидия, я понял.
Когда она ушла, Паркер разделся и бросив на стул свой костюм из дорогой турбофланели, направился в ванную, чтобы принять душ.
Убранство этой комнаты также могло поразить воображение непривычного человека, однако Паркер уже не обращал на это внимание, поскольку начал сосредотачиваться на предстоящем свидании. Ведь все нужно было сделать так, чтобы не подставить Гуччо Майя перед его влиятельными знакомыми.
После душа он просушил волосы в конвекторе, надел бежевый махровый халат и такие же тапочки. А вернувшись в спальню, взглянул на настенные часы – у него ещё было минут десять.
Сев на кровать он стал наблюдать за цветными волнами создаваемыми световой машиной.
Плавные переходы из цвета в цвет успокаивали его. Возможно, на это и был рассчитан этот эффект.
Паркер так расслабился, что едва не забыл, зачем сюда пришёл и из этого состояния его вывел легкий сквозняк, коснувшийся босых ног. А затем, справа от него, в полумраке, разбавленном волнами световой машины, появилась женщина в коротком прозрачном пеньюаре, который не скрывал совершенно ничего.
И хотя Паркер ожидал подобного, от появления этой стройной фигуры его будто обдало жаром.
С одной стороны, ему следовало встать в присутствии дамы, а с другой, манерничать в банном халате было нелепо.
Женщина сделала ещё шаг и свет упал на её лицо. Паркер от неожиданности поддался вперёд, отчего его лицо также стало отчётливо видимо.
Женщина вскрикнула и отскочила к стене, торопливо прикрываясь руками.
– Паркер, что ты здесь делаешь?! – воскликнула она в страхе.
– А ты… а ты что здесь делаешь? – глухо промолвил Джек, медленно поднимаясь.
Ему показалось, будто мир его пошатнулся, а сознание силилось воссоздать образы прошлого.
Это был какой-то кошмарный бред наяву.
– Подожди! – произнесла она вдруг, опуская руки и переставая закрываться. – Ты имеешь какое-то отношение к торговле «черными кристаллами»?
– Да, – хрипло произнёс Паркер.
– И в каком качестве?
– Я, это самое… – Паркер с трудом приводил мысли в порядок. – Мы с напарником работаем в офисе, принимаем представителей и покупателей, а также передаем товар.
– Тогда всё в порядке, – сказала Жаклин и сев на кровать, почти силой усадила Паркера рядом. – Просто давай это сделаем, чтобы окончательно закрыть вопрос.
– Какой вопрос? Что ты вообще здесь делаешь, Жаклин? Ты проститутка?!
– С ума сошел?! – удивленно воскликнула та. – С чего ты взял? Ты-то сам как сюда попал, кто тебя направил?
– Мосс, мой напарник. Он сказал, что мне пора встряхнуться, что появилась такая возможность. С его слов я понял, что…
– Нет, Джон, это не так. Я не проститутка, но давай не вдаваться в подробности. Мне нужно, чтобы у нас все прошло нормально и мы разбежались по своим делам. Я уже должна быть в трех местах, а вместо этого сижу в этом отеле.
– Ну нет, я так не могу! – замотал головой Паркер. – Я… Все так неожиданно!
– Да что не так, Джонни, вспомни сколько раз ты мечтал об этом? Наверняка десятки, а то и сотни раз! И вот, судьба совершила большой круг и ты наконец получил Жаклин Финн. Смотри какая я…
С этими словами она сняла через голову и отбросила тонкий пеньюар, хотя какая она, было видно и без этого.
– Давай, Паркер… Смелее… – произнесла она ложась и увлекая его за собой.
– Нет, Жаклин, я не могу. Я сейчас… просто никакой, – признался Паркер, поскольку его уже бил мелкий озноб.
– Да брось! Ты же мужик! Я слышала, ты даже на какой-то войне был, значит тебя ничем не испугать. Давай, Джонни…
Она стянула с него банный халат, но взгляд у Паркера по-прежнему был отсутствующим.
– Джонни, пойми, мне это очень надо, я не могу рисковать из-за того, что ты… Ну, вспомни, как ты представлял меня, какая я была в твоих фантазиях?
– Ну, там ты была нежной, – произнес Паркер и слабо улыбнулся. – Все было так неспешно, романтично. А тут ты трясешь меня, словно в очереди на уходящий поезд.
– Извини, это наверное профессиональная деформация. Я привыкла делать все быстро, без пауз.
– А чем ты занимаешься?
– У меня холдинг. «Дженерал системс», слышал? А впрочем, не об этом сейчас. Знаешь, Джонни, а ты меня накажи.
– За что?
– За то, что была такой сукой. Ты помнишь, как я целовалась с Говардом?
– Да, – произнес Паркер и вздохнул.
– А ты прятался за кустом акации, как всегда следил за мной. И я знала об этом поэтом позволила Говарду поцеловать себя, чтобы ты злился и страдал. А потом громко сказала, что Говард может взять меня прямо в его машине и потащила его за собой. Но когда зашли за угол, послала его подальше, чтобы он тоже страдал.
– Так у вас тогда ничего не было?! – воскликнул Паркер приподнимаясь.
– Прикинь! Я сделала это, чтобы доставить тебе боль и так же поступала со всеми другими своими почитателями. Помнишь, как рыдал Энтони Шуберт? А бедняга Липовский? Полиция еле успел снять его с Гранд-моста, откуда он хотел прыгнуть прямо на лед. Это я доводила их до такого состояния, да ты и сам знаешь. Ну и
