В общем, противник промазал, а вот Карат нет — снова разрядил обрез. И опять спешно преломил, медлить нельзя. Экстрактор не сработал, одна гильза застряла, возясь с ней потерял время. Через машину перемахнула тень, в отчаянии вставил патрон в пустой ствол, успел защелкнуть, но на выстрел уже не осталось времени.
Жестокий удар, выбивший оружие из руки, взмах острой стали перед лицом. По виску и краю лба тут же заструилась горячая кровь, заливая глаз. Отшатнулся, искоса разглядел противника. Жало — тот самый молодчик с которым схлестнулся днем. Запертый в подвале, он открыл замки и разделался с операторами, сидевшими в надежнейшем по мнению Фарта месте: в охраняемом штабе; за стальной плитой крышки люка; на приличной глубине под толстым слоем железобетона. Бомбежку могли пережить, артобстрел нипочем, но хватило единственного диверсанта.
— Ба! Кого я вижу! — делано изумился Жало и взмахнул рукой стряхивая с лезвия ножа капли крови. — Мы с тобой, по-моему, кое-что не закончили. Ты был невоздержан в словах, а я такое забывать не люблю. За это я должен кое-что сделать, ты уж не серчай.
— Если ты насчет прямо тут по быстрому меня ублажить, то рот для начала сполосни, я брезгливый.
Сплюнул непонятно откуда взявшейся кровью, разорвал связанные шнурки, на которых удерживались ножны, потянул из них меч.
— Да ты у нас прям ниндзя с грязным языком. И шутки какие-то однобокие, ты прям зациклен на тему ублажения мужика мужиком, а это как-то подозрительно, — Жало насмешливо прокомментировал его приготовления и требовательно прокричал кому-то за спиной Карата: — Не трогать его! Совсем спятил?! Ты же и его и меня угробишь! Я сам с ним разберусь, засохни!
Усмехнулся, подкинул нож в ладони, слаженным переливом опасного бойца начал надвигаться на Карата. А тот даже не попытался принять удобную боевую стойку. Зачем? Меч хорош в руке грамотного фехтовальщика, если выживет, когда-нибудь им станет. Возможно. А сейчас в случае возникновения таких ситуаций надо всего лишь напрягать уши и ничего более.
И Карат напряг.
Мир остановился. Уголком глаза можно было рассмотреть как Юпитер в длиннейшем прыжке летит на грузовик в открытом кузове которого пулеметчик спешно пытается опустить крышку лентоприемника. И, судя по скорбно перекосившейся физиономии, он самую малость не успевает. Чуток не повезло, не вовремя закончились патроны, так что придется умирать. Площадь усеяна телами, почему-то горят три машины на дальнем краю, там же стоит автоматчик и у дульного среза его оружия стремительно распухает пламя выхлопа — самое быстрое, что Карату довелось увидеть в почти остановившемся мире.
Все это он рассматривал уже на ходу, отчаянно пробиваясь через вязкую патоку, которая сжимала тело со всех сторон. Да, он знает, что чрезмерные усилия в таком состоянии могут навредить, но у него сейчас очень мало времени, а надо много успеть. Добраться до Жала, доказать ему окончательно, что не помыв рот не надо связываться со столь серьезными личностями. А потом развернуться и разобраться с тем, кого он просил не вмешиваться в схватку.
Потому как после того, что Карат сотворит с Жалом, этот невидимка за спиной неминуемо вмешается.
Время. Все упирается во время. Не может Карат до бесконечности затягивать этот почти остановившийся миг. Свалится, как случилось в первый раз. И на этом все закончится, ведь даже если Хмур успокоится и прекратит поливать из пулемета окрестности, он не станет подбирать валяющееся тело. Этот мир жесток и службы, занимающейся спасением слабых, здесь нет.
Дотянулся мечом до тела противника, протащил лезвие через бок. Шло с натугой, но не большей чем при простом движении через застывший воздух. Вероятно сталь сейчас испытывает запредельные нагрузки с дикой скоростью пролетая через кожу, мясо и внутренности, но держится молодцом, не разлетается осколками.
Шило стоит где стоял: нож изготовлен к удару, левая ладонь занесена и выставлена вперед. Видимо как раз собирался дать невидимый шлепок своим даром Улья, ошеломить, заставить пошатнуться, потерять равновесие. Чуть-чуть не успел. Раны даже не видно, и крови нет, но его бок под ребрами рассечен почти до позвоночника, причем непростым ударом, Карат ведь жестоко двигал клинком, проворачивал по пути. Там такой рубленый фарш, что если он не помрет мгновенно, свалится от шока.
А теперь развернуться, и назад, ко второму. Быстрее, время выходит, в ушах начинают раздаваться отголоски набата.
Карат успел развернуться. И увидеть второго тоже успел. Тот и правда стоял позади метрах в двадцати и целился прямо в него.
И целился, к сожалению, не из пистолета. И не из ружья. Этот малорослый недоумок не придумал ничего лучшего, чем взвалить на плечо гранатомет и навел его четко на Карата. Нет чтобы разобраться с разбушевавшемся Юпитером, нашел для себя смехотворную цель. К тому же дистанция небольшая, сам же рискует пострадать от осколков.
Шаг, еще шаг, еще. Ну вот и все, приплыли — перед глазами расплывается темнота, с трудом удержавшись на краю, за которым сознание покидает тело, Карат вынырнул из ускоренного потока времени. Все вернулось, мир ожил, наполнился оглушительными звуками разгоревшегося побоища.
— Сдохни!!! — истерично взвыл гранатометчик и Карат отчетливо понял — сейчас последует выстрел.
Неимоверным усилием воли напрягся, вновь ускорился. Перед глазами тут же начало темнеть, над головой забили в гигантский колокол. Все, он пересек роковую черту, далее только беспамятство. Не успевает. Чуть-чуть не успевает.
И откуда только выискался такой недоумок…
На остатках сил и времени бросил свое тело в сторону, стараясь оторваться от асфальта. Если повезет, это усилие отшвырнет его, уже беспамятного, на пару-тройку метров. И меч, сорвавшись с ладони, отправился в полет по направлению к застывшей фигуре в тот момент когда из раструба гранатомета за ее спиной начало вырываться пламя. С глазомером у Карата все в порядке, ножи метать умеет неплохо, но кто знает, как это сработает в таком режиме. Может попадет, может нет. Скорее последнее. Но попытаться стоит.
Уже в закрученном падении невольно пришлось посмотреть в сторону площади. Рассмотрел, как сектанты отбиваются от пленников. Кто-то из вырвавшихся уже успел завладеть оружием и разряжал его почти в упор, другие скованными руками хватали килдингов, валили, мутузили, душили, даже кусали. А за всем этим смертоубийством на открытом кузове грузовика стоял Юпитер, застыв в тот самый момент, когда начал отгрызать голову схваченному пулеметчику. Морду твари распирало блаженство.
Это было последнее, что Карат увидел перед тем, как перед глазами опустился непроницаемый занавес.
