Так что это все же?
Роб с Джоном вышли довольными, Джон нес пластиковую коробку с ключами и бумагами.
— Все с бирками, здесь и от самолетов, и от вертолетов.
— Отлично. А говорили, что без ключей.
— В моем слое без ключей, а здесь с ключами оказались, — пожал плечами Джон.
Стащив с себя рюкзак-однодневку, я просто высыпал все содержимое коробки туда, а потом натянул его обратно. Теперь, случись что, я его уже здесь не забуду.
— Дальше посмотрим.
Самолеты, самолеты, машины, самолеты. Названия в рацию диктую Насте, от нее отзывы поступают. Она еще и записывает, на будущее. Заинтересовал ее небольшой и вроде даже ничем не примечательный самолет «Mooney», про который она сказала, что это самый быстрый самолет своего класса с самой большой дальностью полета.
— Это как далеко он летит?
— Если мы вдвоем и с чемоданами — тысячи четыре километров. С этого материка до Европы, например.
— Ничего себе! — заодно только сейчас осознал, насколько далеко летает тот же «пилатус».
А если из него еще все лишнее выбросить? Сиденья пассажирские и прочее? Пару сотен километров еще добавит? А ведь наверняка. Или просто больше груза можно взять для баланса. А ведь самолетик маленький, вроде «сессны», совсем не впечатляющий, так что особенно интересно.
А вообще мы на настоящий самолетный Клондайк набрели, похоже. Всего много, все нетронутым стоит, никого вокруг. Есть мастерские, там наверняка еще и запчастей хватает. А для того же «пилатуса» можно, наверное, запчасти со второго снимать, который не для наблюдения сделан.
Потом наткнулись на два Bell 412 — фактически американских знаменитых «хьюи», только в гражданской версии. Их нашли в другом ангаре, принадлежали они раньше компании «Шелл» и были раскрашены в ее цвета — сами желтые, с красными полосами и изображением ракушки на бортах. Раньше они, видимо, обслуживали нефтепровод, перекидывая аварийные бригады куда нужно. Меня уже успели просветить, что, в отличие от Колд-Лэйка, где «Хаски Энерджи» в свое время организовала полный цикл переработки топлива, «Шелл» в Форт-Мак-Мюррее организовала только первичный цикл, а «полуфабрикат» шел дальше по трубе, на какую-то совсем другую переработку. А за этой самой трубой надо было приглядывать. В общем, перекрасить эти вертушки в менее яркий и заметный цвет — и сразу на службу. Целый взвод разом можно на несколько сот километров перекинуть.
Говорят, к слову, что эскадрилья таких военных раньше стояла как раз в Колд-Лэйке, да перелетела куда-то с эвакуацией. В общем, все было бы с вертолетами намного проще.
А затем нас неожиданно обстреляли у самого восточного конца аэродрома. Сначала в лобовом стекле пикапа появилась дыра, Джон вскрикнул и выругался, заворачивая машину влево. Мне показалось, что он просто испугался, но я ошибся — надолго его не хватило. Уже через несколько секунд он захрипел и начал заваливаться на руль, а из пробитой шеи струей на приборную панель хлестала кровь.
Его последнего маневра как раз хватило на то, чтобы вывести нас из-под обстрела, укрыть за большим ангаром. Нога его так и продолжала давить на газ, пикап опасно разгонялся, но останавливаться здесь было еще опасней. Перегнувшись, я левой рукой пытался крутить руль, а правой еще и управлять рацией, крича в нее:
— Заводи и взлетай, немедленно!
— Одна не полечу!
— Мы уходим в лес, подойти к самолету не сможем! Лети и вызывай подкрепление! Немедля! И не смей спорить, бестолочь, так мы все пропадем! От тебя здесь никакой пользы, лети, спаси нас!
В ответ она выругалась, связь прервалась.
Где-то застучал автомат, к нему присоединился пулемет, но в нас не попали, я лишь видел, как пули выбили фонтанчики пыли из земли перед нами, а затем туша большого пикапа пронеслась через эти пыльные облачка. Впереди показалась стена кустов и невысоких деревьев, пикап влетел в нее, подпрыгнув на чем-то, подскочил, нога уже мертвого Джона соскользнула с педали, машина пару раз вильнула и остановилась, упершись в дерево.
Посмотрел на Джона — мертв. Даже пульс проверять не надо, у него глаза открыты, и жизни в них нет, тут не ошибешься. Распахнув дверь, я вывалился наружу, перебежал на противоположную сторону машины и на бегу столкнулся со спрыгнувшим из кузова Робом, как и я заметно напуганным, но не паникующим.
— Туда! — махнул я рукой.
Стреляли в нас из «языка» леса, заходившего почти на самое летное поле, я даже, кажется, успел заметить облачко дыма, хоть, может, мне и показалось, но то, откуда прилетела пуля, было понятно по дыре в лобовом и задней стенке кабины. Значит, уходить надо пока от того места. Взять нас в клещи не должны, иначе обстреляли бы раньше — никаких гарантий не было, что мы поедем в сторону того последнего ангара.
Со стороны поля загудели самолетные двигатели. Золотая моя! Лети, лети отсюда как можно быстрее, я все равно не пропаду, а если и пропаду, то один, без тебя. Только мысль об этом делает меня счастливым, так что плевать на то, что будет. Просто лети как можно быстрее и дальше.
Пригнувшись, надеясь, что это поможет машине меня прикрыть, я со всех ног рванул дальше в заросли. Роб не отставал. Когда мы так пронеслись пару сотен метров, я услышал, как вновь заговорила рация, но уже голосом Бобби Джо:
— Босс, где вы? Куда мне бежать?
Мать твою, а этот геройствовать решил, остался. Самолет уже разгоняется, я слышу, а заодно слышу и стрельбу, но звук удаляется, а моторы работают хоть и надрывно, но мощно и ровно. Уйдет, это точно.
— Двигайся на терминал, обходи его по часовой стрелке и беги в лес, мы тебя встретим! — прикинул я маршрут.
— Понял!
Дальше, дальше, там его еще и прикрыть надо, от терминала до леса метров сто, правда, через стоянку машин, они могут закрыть от обстрела. Но и нам самим надо оторваться… и куда дальше? В город? Или пытаться укрыться в лесу? Где можно дождаться помощи, которая придет, а придет она обязательно. В город, наверное, в город.
А пока бегом по лесу, огибая кусты и стараясь не трещать ветками под ногами. Погони не слышу, но она будет, я уверен. На ходу достал из подсумка глушитель, закрепил его на стволе карабина — надо маскировать свое положение насколько возможно. Заодно Робу успел сказать:
— Глушитель!
Дальше, дальше, дальше, еще немного, вон там очередной «язык», он уже вдается на поле с севера. Если незаметно занять там позицию, то смогу просматривать все подступы к полю как раз с той стороны, откуда в нас открыли огонь. Где Бобби Джо? Снова за рацию:
— Где ты?
— За терминалом.
— По тебе стреляют?
