– А мне сон недавно снился, – совершенно невпопад начал Бес, – идем мы по какому-то лесу. Кругом одни ели, всё мертвое какое-то. Небо всё черное, тучи как уголь, нити какие-то плавают. И тут мы выходим к замерзшему озеру. Идем, и тут видим, в лёд человек вмерз. Как я испугался, смотреть не мог. А вы его откопали. Глядим, а это Атаман. В тулупе, мертвый, бледный, а в руке две гривны зажаты. К чему бы это?
Так весело мы не смеялись давно.
Вышли мы к зоне Х около двух часов дня. Гейгер был спокоен, датчики показывали норму, Тол не волновался. Вроде всё было тихо. Слишком тихо, не шелестели даже листья деревьев позади нас. Мы залегли на пригорке и приложились к биноклям. Х находилась в низине, густо заросшей уже начинающими желтеть невысокими деревцами. Оттуда тянуло болотом и плесенью. От пригорка до леса, в который мы должны были попасть, не росло ни единого дерева, не было ни единого прикрытия.
– Смотрите, – Корень ткнул пальцем вниз.
Примерно в километре параллельно нам, на границе с Х, опираясь на корявый посох с привязанными колокольчиками, неспешно шла сутулая фигура в коричневой рясе с капюшоном. При ходьбе колокольчики издавали приятный звон. С такого растояния их физически не могло быть слышно, но каждый из нас явственно слышал тон каждого отдельного колокольчика. Всё, что я знал о ведьме, это то, что от неё надо бежать. Ведьма шла, иногда пригибаясь к земле, иногда словно отрываясь от неё и паря в воздухе. Пару раз она поднимала свой посох и с силой ударяла им о землю, внимательно прислушиваясь к звону.
– Всем лежать, – процедил сквозь зубы Длинный, – Она идет не к нам. Корень, спокойно. Уйдем, если она к нам повернет.
Увидеть ведьму считалось очень плохой приметой. Мы лежали и нервничали. А вдруг она не одна, вдруг ведьмы уже нас окружают? Все хряпнули по 50 грамм для бодрости. Разглядывали мы горбатую фигуру минут пятнадцать, а потом поняли, почему она шла не к нам. Она шла к другому отряду, расположившемуся в зарослях кустарника. Почему парни ждали её подхода? Почему не ушли? Бой продолжался минут пять от силы. Ведьма визжала так, что перекрывала звуки оружия. Гранаты не производили на неё никакого эффекта. По-видимому, она перебила всю группу, потому что затихла, развернулась и пошла назад, издавая всё тот же тихий и мелодичный звон, заставлявший нас ещё сильнее прижиматься к земле. Вскоре её силуэт исчез за кромкой леса, но звон колокольчиков стоял ещё некоторое время у нас в ушах.
– Надо посмотреть, что там осталось, – шепнул я, – По-любому она всех кончила.
– Химера, ты как обычно. Она и тебя кончит, я не пойду, мне ещё жить охота, – Корень был полон решимости остаться.
– Проголосуем, – коротко предложил Длинный.
Я и Длинный были «за», Басмач воздержался.
Бухтя, Корень подчинился. Крадучись, мы отправились к месту перестрелки. Ведьма не обратила на нас абсолютно никакого внимания. Обыскав кусты, мы нашли трупы и поняли, почему эти люди ждали ведьму. Это были военные сталкеры во главе двух ученых. Столько аппаратуры, собранной в одном месте, я ещё не видел никогда. Это была удача, огромная удача. Теперь не надо было лезть в Х, достаточно было принести Атаману кое-что из трофеев.
Военные сталкеры. О них ходили легенды. Лучшие из лучших, прошедшие умопомрачительные тренировки. Сталкеры с большой буквы. Настоящие фанатики своего дела. Спонсируемые и узаконенные государством. И так глупо погибли. Ведьму нельзя убить. Есть твари, которых легко убить, трудно убить, очень трудно убить. И есть те, которых невозможно убить. Ведьмы относятся к последнему типу. Наверно, ученые хотели испытать свою новую разработку. Испытали нам на радость. Признаться, если бы хоть один из только найденных нами людей остался жив, мы бы его попросту добили.
Мы начали запаковывать добычу. Что не поместилось в рюкзаки, мы закрепили на байки. Предстоял нелегкий путь домой.
Так хорошо я не чувствовал себя уже очень давно. Скин даст за товар приличную сумму, пусть даже дав нам полцены. Я шел и размышлял, как потрачу деньги. Судя по всему, остальные, отупев от радости, тоже думали только об этом. Глупые улыбки блуждали по нашим лицам. Дань Атаману составит не больше десяти процентов, и то, он останется очень доволен. Мне хотелось смеяться и кричать, прыгать и палить в воздух, напиться вдрызг. Такого улова у нас не было никогда.
Мы потеряли бдительность и нас окружили. Восемь хантеров появились как из ниоткуда. Вперед вышел голова, Тундра. Мой брат. Тол, узнав его, подбежал и, радостно виляя хвостом, закрутился рядом.
– Хай, Длинный. Не тяжело? Может подсобить чем?
– Без тебя управимся.
Я прекрасно знал методы брата, знали их и мои напарники. Мою группу не пристрели из засады сразу только потому, что боялись попасть в меня. Все, кроме меня, достали оружие.
– Длинный, я не люблю разговоров, ты же знаешь. Отдавай товар. Тогда мы тебя и твоих отпустим, даже оставим Химере ствол.
Длинный прищурил глаза.
– Тундра, ты же понимаешь, я буду мстить. Одной половине твоих людей выпустим кишки, другой перережем глотки, – он навел ТТ на голову хантера, – Скажи своим чтобы бросили пушки на землю.
Ни один мускул не дрогнул на лице Тундры.
– Химера, стой и не дергайся, и пасть захлопни. Длинный, ты рискуешь. Не зли меня. Сейчас я буду считать до трех, потом мои бойцы разнесут твоих щенков к чертовой матери.
– На счет два я прострелю твою тупую башку.
– Ты жив только потому, что Химера в твоем отряде.
– Ты жив только потому, что Химера твой брат.
Они замолчали, сверля друг друга глазами. Так они простояли несколько минут, пытаясь взглядом разбить волю противника. Пистолет в руке Длинного начал слегка дрожать. Мой брат не выдержал первым.
– Как знаешь, Длинный, как знаешь.
Тундра пригнулся. Стоящий сзади него хантер выстрелил в Длинного из калаша. Бес и Корень попытались отпрыгнуть в стороны, но было уже поздно. Я стоял и смотрел, как на моих глазах умирают друзья. Длинный и Корень не мучились. Бес ещё дышал. Я, с трудом передвигая ногами, подошел к нему и опустился на колени. Он попытался что-то сказать, но, забулькав кровью, не сумел. Тогда он знаками показал мне, что хочет что-то написать. Я достал карту местности и карандаш. Он взял карандаш и коряво вывел «Уходи. Стань свободным». Рука его опустилась. Взгляд полный боли и отчаяния говорил больше чем тысяча слов.
К нам, бесшумно ступая, подошёл Тундра и вынув свой пистолет навел его на лицо Беса.
– Химера, отойди, испачкаю.
– Игорь не надо, прошу тебя, не надо…
– Я тебе не Игорь. Тундра. И меня из-за тебя, только что чуть не порешили.
Голос его был холоден и чёток, и каждое слово отчеканилось в моём мозгу на всю жизнь. Я поднял лицо на человека, бывшего когда то моим братом и поймал его взгляд. Взгляд этот был ещё холоднее голоса. Я зажмурился, не в силах выдержать этот мертвенный блеск. Грянул выстрел. Я открыл глаза и почувствовал, как два влажных ручейка проложили свой путь по моему лицу. Тундра отошел. Тол лизнул моего друга в лицо и непонимающим взглядом уставился на меня.
