А насчет Леи… Как бы поступила на ее месте каждая из них? В себе Лана уверена не была, и от этого опускались руки, лишая ее ненависти и злости.
– Значит, ты за нас просила? – грустно усмехнулась она.
Кивок.
– Сказала, что вы не виноваты, что это я вас доводила. Специально.
«А ведь она впервые за кого-то просила!» – поразила Лану мысль. Лея права, у них получилось. Они преподали девчонке урок, та научилась ценить людей, а это кое-чего стоит.
– Я не виню тебя. Все так, как должно быть. Ты здесь ни при чем.
– Как вы теперь будете?
– А как раньше были?
– Я думала, вы поможете мне найти Хуанито… Из груди Ланы непроизвольно вырвался смех.
– Ты и тут думаешь только о себе!
– Неправда! – вспыхнула девчонка. На ее щеках появились обиженные слезы. – Неправда! Просто… Больше никто не станет мне помогать!
Лана взяла себя в руки. Не стоит давить на нее, разочаровывать. Она только что усвоила сложный урок, и, если выплеснуть на нее злость и обиду на королеву, он пойдет насмарку.
– У тебя будут другие «хранители», – попыталась подбодрить она. – Лучше. Не такие дерзкие и злые.
Изабелла покачала головой:
– Они не пойдут против воли отца. Никто. А отец не хочет, чтобы я нашла его.
– А мы, значит, пойдем? – Лана снова усмехнулась.
– Да. Вы не такие. Вы сами по себе. Для вас «правильно» важнее приказа.
– Думаешь?
Кивок.
Челюсть Ланы непроизвольно отвисла. Девчонка ее озадачила, и над этим стоило крепко подумать, когда пары сивушного коньяка выветрятся.
– Вы мне поможете? – вновь повернулась Бэль, и в глазах ее трепыхалась надежда. – Когда вас сменят?
Лана покачала головой:
– Вряд ли нам позволят. Пингвинов считать не пошлют, это хорошо, но другую работу нам найдут, можешь не сомневаться. Такие, как мы, не сидят без дела.
– Жаль. Сама я не справлюсь. – В голосе девчонки послышалась жалость к самой себе. – Я ведь ничего не умею, ничего не могу! Я ведь никто! Слабая глупая девчонка, надутая как индюк! За меня всегда все делали другие, я ничему в жизни до сих пор не научилась! За два десятка лет!
Лана улыбнулась и обнадеживающе похлопала ее по плечу:
– Теперь уже не надутая, теперь сдутая. Не переживай, научишься, какие твои годы? Если не опустишь руки, конечно. Не сдавайся, пытайся, учись. Считай это тактическим отступлением. Куда твой Хуанито денется с планеты? Никуда! А ты перегруппируешься, поймешь, что и как надо делать, наберешься опыта.
– Спасибо. – Бэль подалась вперед и уткнулась ей в плечо. – За все спасибо!
Лана прижала ее к себе в ответ.
– Да всегда пожалуйста!
Тренировка. Место, где можно не думать. Выложиться на сто процентов, забыв обо всем, чтобы потом еле доползти до душа. Это все, чего мне бы сейчас хотелось.
Я не ходил на занятия после «возвращения». Почему? Не знаю. Чего-то подсознательно боялся. А сегодня пошел. Если рубить гордиев узел, то рубить, нечего в окопах отсиживаться – все равно решение придется принимать, и чем раньше, тем лучше.
Поначалу изменений не ощутил. Бег, прыжки, разминка – все как обычно, здесь трудно понять, насколько изменился организм. Затем силовая составляющая, повторение и закрепление пройденного. Тренер уже неделю готовил ребят к очередным соревнованиям между спортивными школами, занимаясь с каждым по очереди, отпустив остальных на самотек. Я не считался слабым, но по его задумчивому холодному взгляду в мою сторону понял, до моей персоны дело дойдет в последнюю очередь, и заскучал. А не надо было исчезать на несколько недель, сам виноват!
– Постоишь со мной? – кивнул я одному из парней, стопроцентно не попадающему на соревнования.
Он, как бы это сказать, не блистал физическими данными. Нет, сила у него была и реакция, только технику никак наработать не мог. Двигался, как мешок с дерьмом, к которому пришили руки и ноги, тренеры махнули на него рукой, внеся в список бесперспективных. Но для того, что я задумал во время разминки, именно он подходил как нельзя лучше.
Естественно, тот согласился. Мы встали, начали, и только тогда я почувствовал разницу.
У меня получалось! Нет, я не пытался копировать технику «ангелов», да и не смог бы при всем желании, просто подражал в некоторых моментах. Я так и не понял ее, она осталась загадкой, но двигаться быстро, как они, ставя динамические блоки вместо жестких, мог.
Сразу, в первой же атаке соперника я ушел от удара совсем не так, как учили в школе. Тот атаковал снова, но я вновь ушел и контратаковал, и тоже не так, как положено. Быстро, как-то грациозно, будто танцую, а не стою в спарринге. Соперник начал злиться, попытался поймать меня на контратаке, но не преуспел. Снова пошел вперед, но я вновь ушел и контратаковал, причем на этот раз он чувствительно получил по скуле. Мое тело, раскачанное до неизвестно каких высот, выдавало сегодня такую форму, что!..
…В общем, я и сам не знал какую. Просто видел его удары до того, как они проходили критическую для меня точку, и нагло этим пользовался, уходя из-под них и нанося свои. Наверное, в реальном бою уложил бы его за минуту, но я никуда не спешил.
– Ты что делаешь? – вспыхнул он, опуская руки и отскакивая.
– Стою в спарринге. А что? – Я закатил изумленные глаза, причем изумленные искренне. Такого от себя я не ждал.
– Ты все время уходишь! Так не дерутся! Трусишь?
Нет, не трусил. Но так дерутся, я даже знал где.
Наконец, понял, что к чему. Несмотря на ненависть к Катарине конкретно и человеконенавистническим порядкам внутри корпуса в целом, все это время мне не давала покоя их техника. Грациозная, похожая на танец, совершенно не жесткая, но с фатальным финалом для меня, выступавшего против нее в привычном жестком стиле. Жесткач не помог мне там, я бы не уделал не то что Норму или «хранителей» инфанты, но даже тренирующихся рядом малолеток. Этот секрет свербел и свербел, и сейчас, когда я, наконец, успокоился и появилась возможность что-то сделать, захотел немножко поэкспериментировать.
«Ну что, Шимановский, дерзай! Может, раскроешь секрет этих вертких стерв? – усмехнулся внутренний голос. – Как-то же у них это получается?»
«Разумеется, получается! После лет тренировки!»
«Какие твои годы, Ваня!»
Но существовала и вторая сторона медали, после четвертой дорожки, пройденной в заданное время, я должен был понять уровень, которого достиг. Они раскачали меня до него, через кровь и пот, но каковы его границы?
И я продолжил танцевать вокруг противника, изредка нанося короткие, но точные контрудары, не давая провести ни одной полноценной атаки. Я обязан знать свой уровень и, выяснив его, иметь представление, кого и в каком количестве смогу одолеть. Я шел к «ангелам» в том числе, чтобы научиться драться, и они сделали достаточно, чтобы сказать им за это большое искреннее спасибо.
