Отстраненность и безразличие и впрямь были моим хлебом, но только в те времена, когда Республика была сильна и способна справиться с подобными проблемами мягким методами.
Моей работой было проводить расследования и находить решения, которые будут осуществлять другие. Проблемой сейчас было то, что Бернард стал силой, наращивавшей энтропию и единственным способом противостоять её было подать в систему ещё большее энергии.
Моей энергии.
Я обнаружил, что Бернард приобрел ещё одного врага: МЕНЯ.
Я повернул мои прицелы и навел их на очертания «Катапульты» Бернарда. Не колеблясь ни секунды, я запустил в него две стаи ракет, и он вернул мне мой подарок. Оба наших удара оказались тяжелыми. Мою кабину затопила волна тепла от пуска, а потом вокруг меня начали рваться его ракеты. «Призрак» затрясся, словно началось землетрясение, а взрывы звучали так, как будто я попал в эпицентр басолтской бури. Сверкало пламя и свистели осколки. В моей кабине завыла тревожная сигнализация, а на главном мониторе очертания моего меха после распыления брони окрасились из зеленого в желтый.
Мой «Мэд Кэт-III» зашатался, но мне удалось удержать его на ногах, несмотря на головокружение и пот, заливавший мои глаза. Хотя мой мех весил меньше, чем «Катапульта», вес залпа у меня был больше. Единственным моим уязвимым местом была несколько большая хрупкость «Призрака» по сравнению с мехом Бернарда. Как только вокруг меня развеялся дым, я повернул налево, двигаясь в опасной близости от бывшей группы Сивек.
Тыл порядков наёмников Бернарда подвергся очередному огневому налету со стороны звена Альбы. Её силы выдвинулись из тропического леса и следовали по диагонали по направлению к замыкающим в цепи Сивек, но огонь вели по наёмникам Бернарда. Намёк был совершенно ясен: не стоит помирать, если не хочется. То, что ополчение набросилось на своих бывших соратников, было явным признаком всеобщей нелюбви местных к наёмникам.
Бернард снова открыл по мне огонь, но мы оба двигались, поэтому половина его ракет на достигла цели, а остальные только сбили на землю несколько бронеплит. Моя месть выразилась в обстреле его лазерами, выжгшими последнюю броню на его левом бедре. Ещё чуть-чуть и он рухнет на землю.
Легче сказать, чем сделать. Он уже двигался на восток, в направлении батальона Сивек, несомненно вынуждая их вступить в бой. При такой высокой скорости его движения мои шансы точно прицелиться в опору были невелики. Каждый шаг уносил его все дальше от меня, но если я буду его преследовать, то потеряю в точности за счет увеличения скорости ровно столько, сколько приобрету за счет приближения к цели.
В наушниках затрещал голос Джанеллы.
– Имейте в виду, что оказывая помощь Бернарду Джермейну вы также ставите себя под угрозу ареста силами Республики. Вам не удастся скрыться. Он не сможет вас спасти.
Я активировал микрофон.
– И не только: он уже сам погорел. Вы никогда не получите обещанного.
Я должен признать, что в наёмниках есть одна приятная деталь: они очень преданы самим себе и здорово разбираются в микроэкономике. Оба СМ1 развернули свои башни и дали залп, но не в Бернарда. Снаряды их автопушек пережевали два «ДЖЕСа». Оставшаяся часть старого батальона Сивек также сосредоточилась на наёмниках Бернарда, поставив их в позу «О боже, ну почему именно я?» между молотом Альбы и наковальней ополчения.
Бернард помчался по направлению к лесу, пытаясь спастись. Я ударил по двум клавишам на пульте связи и направленным лучом бросил ему:
– Неужто голубая кровь Джермейнов стала кровью трусов, Берни? Или ты настолько глуп, чтобы решить, что если сейчас сбежишь, то сможешь рассчитывать на реванш? Тейт уже ничего не сможет – я об этом позаботился – и тебе тоже не удастся.
Я не знаю, привели ли его в ярость мои слова, или он узнал мой голос, но он развернул свой мех ко мне лицом и из под его опор брызнули искры. Пусковые установки РДД на плечах меха выплюнули огонь. Может быть злоба его оглупила, но она также дала ему возможность сосредоточиться. Хотя моя противоракетная система жалобно завыла и подстрелила несколько ракет, залпы Бернарда все равно безошибочно врезались в «Призрак», начисто оторвав правый манипулятор.
Взрывы зашатали мех. Я наклонился влево или, правду сказать, меня перекосило в эту сторону ударом. Мой рот заполнили пот и кровь от прикушенного языка. Борясь с управлением, я умудрился удержать мою стальную кошку прямо, после чего сместил левую опору вперед и навел мои прицелы на его мех. Берни стоял, в минуту, как ему казалось, триумфа, рослый, внушительный и импозантный, и его мех как бы копировал его позу на нашей последней встрече.
Золотые точки на моих прицелах загорелись красным.
Мои ракеты мелькнули, связав меня с ним дымными шнурами. У него не было противоракетной защиты, но мою атаку не смогла бы остановить и лучшая защита в мире. Его непродолжительная неподвижность, его самонадеянность, дали мне куда лучшую цель, чем ему бы хотелось. Ракеты, спрыгнув с моих направляющих, спикировали вниз и все вонзились в его «Катапульту».
Мех Бернарда потерял всю броню на левом бедре. Хотя не все мои ракеты попали именно туда, из сорока их было достаточно. Взрывы прогрызли себе путь в миомерную мускулатуру.
Они обрубили ферротитановые кости, разламывая их на большие куски, скручивая и изгибая их следующими взрывами. «Катапульта» всей своей шестидесятипятитонной массой осела на левую сторону, где рвались и визжали кости. Голень подогнулась и мех завалился влево.
Он тяжело упал на пусковую, которая взорвалась и взрыв почти перебросил мех на правый бок. Я со злорадством представлял, как до этого парила от восторга душа Бернарда. Он ведь уже считал, что держит победу в руках.
Он цеплялся за эту мысль как утопающий цепляется за соломинку.
Не помогло. «Катапульта» рухнула на спину и планы Бернарда рухнули вместе с ней.
Я улыбался, наблюдая, как дым окружает искореженный мех.
Прекратив огонь, бывшая группа Сивек стала наёмным подразделением под командованием Кима Кнутсона – пилота «Пакхантера». Они назвали себя «Рейнджерами Кнутсона» и соизволили принять стотысячную премию за сдерживание сил Бернарда – которую я заплатил им из денег, выигранных мной в казино Эмблина. Я думаю, что они собирались убраться с Басолта на своих машинах и предложить свои услуги в качестве наёмников, в течении, как им представлялось, грядущих темных времен. Джанелла заявила им на это, что ничего подобного не случится, так как они участвовали в попытке свержения законного правительства.
Правительство Басолта выступило с предложением отработать десять лет на государство в обмен на полное прощение. «Рейнджеры» и их снаряжение были зачислены в ополчение Басолта, что значительно его усилило. Многие из них, кто не были гражданами, смогут ими стать ещё до того, как отработают свой срок. Многие это оценили, хотя одному или двоим, кто не думал, что Республика долго продержится, это не понравилось.
