улыбнулся Арон. — Скоро все здесь изменится. Как и наши судьбы. Ольгерд покинет нас через несколько дней…
— Уже? — удивилась она. — Он принял решение?
— Похоже на то. Ками с собой он взять не сможет, так что эта прекрасная дева останется со мной.
Арон обнял жрицу за талию, заставив покраснеть. Эмбер вдруг погрустнела, поняв к чему он ведет.
— Не сказать, чтобы я ее сильно любила… но что будет с Нимой? Ты знаешь в каком она состоянии?
— Думаешь это из за меня? — всерьез спросил он.
— Ты совсем дурак, или головой ударился? — от чего-то вспылила Эмбер. — Девка кроме войны ничего не видела. Даже здесь ее тихо презирают. А тут ты нарисовался со своими принципами, весь такой правильный. Она, может быть, первый раз в жизни кому-то поверила!
— Думаешь любит? — спросил Арон прямо.
— Ты точно дурак. Я Ниму давно знаю, и она не тот человек… или эльф, который наложит на себя руки. Скорее она уничтожит все, что мешает ей жить. Но не теперь. Гордая Нима сломалась… вернее, ты ее сломал. Да что случилось с тобой, парень?
— Вот и я хотел бы знать… — сказал Рорик. Он невольно подслушал часть разговора, перед тем как войти в шатер.
Арон встал в присутствии принца. Вопрос его был резонным, учитывая, что тот стал свидетелем перепалки между сыном и матерью у портала.
— Что вы хотите знать?
— Я хочу знать, что вы за существо, сударь! А еще мне не ясны ваши планы относительно моей сестры. Вы намерены мстить? — выдал Рорик почти без эмоций.
— Мстить я не намерен, ваше высочество, не тревожьтесь об этом. И сестру Вашу я не обижу, как, впрочем, и всех причастных, — Арон коснулся Лины, которая еще не пришла в себя.
— Что же касается меня, думаю, Эмбер тоже будет интересно. Может Ками расскажет? Она видела все своими глазами.
Жрица вздрогнула, услышав свое имя, и, подумав, кивнула. Ками не умела долго и красиво говорить, а потому перешла сразу к сути.
— Он умер на моих руках.
— Как умер? — не поняла Эмбер.
— Милосердная смерть. Стрела была смазана ядом. Он просто уснул и не проснулся.
— Но позвольте… — возразил принц. — Ведь он здесь!
— Вы наблюдательны, — улыбнулся Арон.
— Его оживил брат Люций, — пояснила Ками. — Так же, как оживляют трупы павших солдат, и тех тварей, что вторгались сюда через портал.
— Для него это был лишь эксперимент, — кивнул кузнец.
— Когда Арон воскрес, его тело объяло пламенем, так же, как и тогда, на поле боя. Но это было иначе. Гораздо страшнее чем в первый раз. Когда он очнулся, ран на теле уже не было.
— А твои шрамы? — спросила Эмбер.
Арон вздохнул. Как ни странно, его огненные крылья совсем не испортили одежду. Спустив рясу с плеч, он показал свою спину.
— Но это же… настоящее чудо! — воскликнул Рорик.
— А еще это чертовски больно, — Усмехнулся Арон. — А умирать еще и обидно…
— Получается, что ты как бы переродился? — заключила Эмбер. — Я бы поговорила с этим Люцием по душам…
— К счастью, мы больше его не увидим. Через три дня он и его люди покинут цитадель навсегда.
— Теперь Арон другой человек, и у него другие возможности, — подвела итог Ками.
— Человек ли? — усомнился Рорик.
— Вы видели мою мать, видели моего отца. Фактически, человеком в чистом виде, я никогда и не был. Мне было видение, из которого стало ясно, кто я и, что я. В двух словах, во мне проснулись сразу два дара, полученных от родителей. Умение летать и исцеляющее пламя. А так как крылья я свои поломал еще в детстве, появился тот странный эффект, который вы имели честь наблюдать. Я не хотел раскрывать этого, чтобы никого не пугать, но матушка моя умеет вывести из себя. Не сдержался…
— И… каково это? Ну, вы как то можете описать?
— Странное чувство, принц… очень странное. Я — это я, но как будто не до конца. Чувства, ощущения, как будто разделились надвое. Двигая, скажем, рукой, я двигаю и энергию, пульсирующую в ней. От того и с чувствами разобраться не легко. Если неделю назад, я точно знал кто для меня ваша сестра, то теперь есть сомнения. И это не связано с ее предательством, поверьте. Я решил для себя все, еще до того, как получил стрелу в шею.
— Вы… любите ее? — спросил Рорик прямо.
— Боюсь, что да… — вздохнул Арон. — Вопрос: примет ли она меня таким?
— Надо же… он признался! — воскликнула Эмбер.
— Не зачем так кричать… — попросил Арон. — Это все — таки личное.
— Так, что с Нимой? — спросил принц.
— Ни попробуем — ни узнаем, — опять встряла Эмбер. — Если ваша сестрица задумала покончить с жизнью, то она сделает это в любом случае. Дура, она упертая. Но, есть хорошие шансы на счастливый конец. По крайней мере, увидев его живым, она может передумать.
— Я должен быть там! — заявил Рорик.
— Мы все будем «там», — заверила Эмбер. — Ночью ее перенесли в мое скромное жилище. Подальше от посторонних глаз. Арон помни туда дорогу?
— Арон помнит, — усмехнулся кузнец ее сарказму. — «Эсхил» присмотришь за Линой?
С улицы вошел механический солдат и без лишних церемоний встал у изголовья операционного стола. Оставив Лину под надежным присмотром, небольшая делегация отправилась в гости к Эмбер. Войдя в двери, она по хозяйски плюхнулась в кресло и уселась ногу на ногу, чтобы с комфортом запечатлеть сей момент в памяти.
Нима лежала рядом с топчаном, плотно завернутая в простыни и привязанная ремнями к походной кровати. Саму же кровать прибили гвоздями к полу. Доктор, приглядывавший за ней, растерянно встал. Тут же дежурил еще один солдат «Эсхила»
— Иди дружок, отдохни, пообедай, — предложила Эмбер. — Если что, я пришлю за тобой.
Лекарь кивнул и торопливо откланялся. Услыхав посторонние звуки, Нима очнулась и принялась судорожно крутить головой. Наткнувшись взглядом на человека в облачении врага, она вздрогнула. Вглядевшись в его лицо, она и вовсе побледнела. Сердце на миг остановилось, а потом, словно решило выпрыгнуть из груди.
— Тише сестра, все хорошо, — Рорик встал на колено рядом с ней, откинув за спину плащ.
Услышав голос брата, она несколько секунд смотрела на него, а потом какое-то время разглядывала Ками. Арон стараясь не делать резких движений, присел на край топчана, так, чтобы она его видела.
— Зачем ее так спеленали? — спросил он.
— Чтобы себе не навредила, — ответила Эмбер. — Веревки штука опасная, сам знаешь. А так… разве что подмывать не удобно.
Нима бросила на нее презрительный взгляд, но палка в зубах не позволила
