сквозь ткань невнятное бормотание. Алголь встал и, приблизившись, бережно коснулся её мягких волос. — Ты давно ела?
— Вчера, кажется.
— Тогда понятно… скоро вернусь.
Он быстро удалился на кухню — оттуда послышались шорохи, гудение микроволновки и шелест разворачиваемой плёнки. Буквально через несколько минут он вернулся с тарелкой, полной ароматной каши с мясом, в которой Рин без труда узнала одно из блюд армейского сухпайка.
Вдоволь насытившись едой, как ни странно, оказавшейся удивительно вкусной, она довольно откинулась назад. Робость и страх прошли, а севший у стены напротив кровати сосед уже не вызывал желания закрыться от его взгляда ворохом одеял.
— Полагаю, теперь всё в порядке, — он кивнул на пустую тарелку, убранную на столик. — А теперь расскажи мне всё, что произошло.
— Угу. В общем… — Рин задумчиво пожевала губу и с робостью начала. — Ещё в Японии, когда мы только приехали… я всё вспомнила. Как мне было хорошо в детстве, и я захотела остаться…
Она начала свой долгий рассказ, сперва неловко и скомкано, но чем больше она говорила, вспоминая каждое событие, тем сильнее звучал её голос. От прилёта в Японию и до тёмного домика в лесу, Рин вспомнила и своё странное влечение к Электре, и растоптавшую её надежды на возвращение речь Альционы, и дорогу в горах глубокой ночью, и поход до Гюмри, переполненный переживаниями и болью.
Алголь сидел молча и слушал, изредка кивая и хмыкая. Лишь когда Рин закончила и, выдохнув, выпила залпом остатки холодного чая, он прервал тишину.
— Тебе пришлось действительно нелегко.
— Угу… но теперь я чувствую себя лучше. Сейчас, когда я всё это тебе рассказала, даже на душе как-то полегчало.
Она сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой.
— Ты молодец, Рин. Ложись спать, тебе надо как следует выспаться.
Она встрепенулась и помотала головой, распушенные волосы закачались, распространяя вокруг приятный аромат шампуня.
— Не уходи, пожалуйста… — девушка подобралась на кровати, скомкав одеяло, и еле слышно продолжила. — Мне кошмары снятся… Армения, трупы. Я… не хочу снова это видеть. Кажется, я никогда снова не засну.
— Всё будет в порядке. Я лягу в соседней комнате. Ничего не бойся.
Она кивнула. Пришлось снова вытянуться на постели и аккуратно расправить одеяло, устраиваясь поудобнее. Проводив взглядом ушедшего в гостиную Алголя, Рин нехотя прикрыла веки.
Сон накрыл удивительно быстро — все пережитые потрясения вымотали организм настолько, что стоило ей немного расслабиться и закрыть глаза, как она тут же заснула. Ни боль в ранах и ушибах, ни тревожные мысли и переживания не смогли помешать.
Правда, сны остались всё те же. Жуткий кошмар, в котором она вновь тонула и захлебывалась сгустками крови, опять заставил её с криком вскочить с постели. Прижав ладонь к бешено колотящемуся сердцу, Рин тяжело дышала и мотала головой, пытаясь сбросить жуткое наваждение.
Она подняла взгляд — в дверном проходе стоял Алголь, кажется, совсем не сомкнувший глаз за всё это время.
— Извини… если разбудила…
— Страшный сон?
Рин кивнула. По телу пробежала лёгкая судорога, девушка нехотя легла и шумно сглотнула.
— Мне тоже снятся кошмары, — парень подошел к ней и сел на кровать. — Прошлое, которое никак не забудется.
— И как ты с ними справляешься?..
Он повернулся к замершей под тонким одеялом соседке — в тёмных глазах Рин виднелись редкие вспышки. Юная девчонка, еще даже толком драться не умевшая, но уже ставшая ретранслятором. Кого она видела в нём, старшего товарища? Своего учителя? Или просто друга?
Разве мог он сказать ей, что так и не научился справляться с кошмарами? Что каждую ночь, погружаясь в сон, по новой проходил через все те ужасы, что пережил однажды?
— Знаешь, есть один способ, — он нагнулся над её лицом и осторожно взялся за края подушки, потянув её вверх. На короткое мгновение они приблизились друг к другу — так близко, что она могла чувствовать его дыхание на своей коже.
— Какой?.. — с замирающим сердцем выдохнула она.
— Перевернуть подушку, — Алголь ловко вытащил из-под её головы подушку и, несколько раз взбив, повернул на другую сторону. — Вот теперь ложись. Все кошмары остались с другой стороны. Доброй ночи.
Он уже вставал, когда руки коснулась её тёплая ладонь, — Рин остановила его и осторожно потянула назад.
— Алголь… можно попросить тебя остаться? — с пунцовым лицом, наполовину скрытым под одеялом, она жалобно посмотрела на него. — Тогда мне точно не приснится ничего такого. Только не говори Эстер, что я такая трусиха, хорошо?..
— Хорошо, не скажу.
Она зашуршала одеялом и, забавно отползая назад, подвинулась к стенке. На кровати было достаточно места для двоих, тем более, если одной была такая худышка, как она. Зарывшись лицом в подушку, Рин пробубнила сквозь ткань.
— Доброй ночи…
Несколько секунд посмотрев на неё, Алголь с величайшей осторожностью вытянулся на краю скрипнувшей кровати.
— Знаешь что… — снова донесся её тихий голос.
— М?
Парень медленно повернулся к ней — они снова замерли друг напротив друга, встретившись взглядами. Рин стыдливо отвела глаза.
— Я больше не буду плакать, обещаю. Больше никогда не буду. Не хочу, чтобы меня все считали слезливой слабачкой. Я хочу стать сильной.
Её шёпот эхом отдавался от стен, а дыхание колебало волосы возле лица. Он ощущал сквозь одежду тепло на месте, где только что лежала девушка.
— Ты и так сильная.
— Но я хочу стать ещё сильнее! Сделай меня сильной, научи быть ретранслятором! Настоящим, а не как вот сейчас… — в её голосе впервые за долгое время послышались уверенность и воля. — Я хочу стать такой же, как ты.
С минуту они лежали в тишине, и она уже почти успела задремать, как он наконец-то дал ей свой ответ.
— Нет. Я не хочу этого.
— Почему?..
— Я не хочу, чтобы ты стала такой же, как я, — пояснил он и снова замолчал.
Он был прав. Эти же руки, что так бережно её обнимали в холодном доме, когда-то лишали жизни людей. Десятки, может сотни. Когда-то они совершали немыслимые вещи.
— Я не хочу держать тебя на руках и смотреть, как ты умираешь, — глухо и тускло произнес Алголь. — Но я помогу тебе стать ретранслятором. Только не думай, что это будет легко.
— Тренировки… я согласна, — улыбнулась она сквозь наступающую дрёму.
— Тогда начнем, как будешь готова. А теперь спи, — он осторожно коснулся ее щеки, девушка болезненно поморщилась. — Ай-ай…
— Извини, сейчас… — отдернув руку, он присмотрелся к расплывшемуся синяку и снова осторожно его коснулся. Ретрансляция на самой грани ранга С, столь слабая, что даже ограничитель среагировал на неё лишь легким пощипыванием во всём теле. Лицо её расслабилось, избавленная
