А еще левее, там, где берег поднимается обрывом, стоит собранная баллиста. Уже взведена и заряжена — наготове застыл мрачный еретик с деревянным молотком в руке. Дальше, за кучкой артиллеристов, в землю воткнуты снаряды для машины.
Справа от нас, тоже над обрывом, стоят еще несколько иридиан. Возле них в ряд выстроилось несколько таинственных бочонков — несмотря на тяготы ночного бегства, их не бросили. Что за сюрприз там готовят, не знаю, но сомневаюсь, что это сильно нам поможет, иначе такое оружие уже давно бы продемонстрировали в действии.
Враг подбирается к середине реки — до него уже метров сто. Твари идут медленно: вода там даже чешуйчатым растам до груди достает местами, а мелкие прыгуны иной раз с головой ныряют. Далековато для прицельной стрельбы, но здесь можно не целиться — мимо такой толпы при всем желании не промажешь. Хоть в кого-то, но непременно попаду.
Кого там только нет — один урод страшнее другого. Наверное, не меньше десятка разновидностей погани — большинство вижу впервые.
Вскидываю арбалет к плечу. Зеленый взмывает в небо с недовольным воплем, приклад толкает в плечо. Черточка болта проносится над водой, исчезая в темной массе надвигающейся орды.
Слева раздается отрывистый громкий звук — ударила баллиста. Иридиане тут же начинают ворочать рычагами, торопясь перезарядить. Стреляет машина полутораметровыми толстыми дротиками с широченными железными наконечниками — будто лопатку саперную заточили и поставили на длинное древко. Но даже такой садистский снаряд растворился во вражеской массе бесследно — я не смог рассмотреть результата. Хотя наверняка кого-нибудь там серьезно приголубило.
Перезаряжаю арбалет — конструкция его удобна и позволяет это делать в любом положении. То, что я сейчас в седле, делу не мешает. Хотя, если откровенно, на земле все же удобнее — стремя ведь не просто так поставлено. Выпускаю еще один болт, затем еще. Вновь хлопает баллиста, а затем начинают работать луки — в надвигающуюся орду летят десятки стрел. Ночью много израсходовали, но и осталось немало — воины работают быстро, спеша опустошить колчаны до начала рукопашной.
Самые прыткие твари добрались до полосы кольев. Уже не в толпу целюсь — выбираю шустрого прыгуна, протискивающегося через преграду. Болт ударяет в плечо, от удара уродец разворачивается, заваливается на бок. Течение там приличное — выныривает уже в нескольких шагах, ухватившись за такого же страхомордого приятеля. Вместе рвутся дальше — к нам.
К кольям подбирается основная масса, и тут в дело вступают дротики. Жаль, их мало — первый же залп заканчивается хором дичайших по ярости воплей: пострадали многие. А ведь обстрел из луков твари игнорировали — даже баллиста сильно их не раздражала.
Быстрее! Быстрее! Жаба, уймись: нечего жалеть болты — надо все успеть выпустить! Выживу — других наделаю!
Несмотря на град дротиков и стрел, авангард орды почти преодолел полосу кольев. Не все — многие повисли на острых деревяшках или неподвижными бревнышками уносились течением. Пострадало тоже немало, хромают от «чеснока» иридианского, попортившего ступни, истекают кровью от стрел. Замечаю однорукого раста, похоже, неудачно подставился под выстрел баллисты.
Первые твари прорываются к каменной баррикаде. И тут же останавливаются — их ловко встречают на копья, и пока одни удерживают на остриях и крюках, другие рубят топорами. Клочья мяса и черной крови, крики ярости, вой, мат, ржание лошадей, чокнутые иридиане не прекращают своей заупокойной песенки.
С высоты седла шеренги защитников не помеха — выпускаю очередной болт чуть ли не в упор: до тварей от меня шагов десять. Перезаряжаю арбалет, краем глаза при этом заметив что-то неладное. Так и есть — несколько особо шустрых гадов прорываются сквозь тонкий строй, пока люди заняты их менее удачливыми собратьями. К ним бросаются конные дружинники — мельтешат топоры и мечи, бьют копья. Даже не пытаюсь туда стрелять — своих в такой суматохе могу задеть.
Оборачиваюсь к броду — и тут уже с другой стороны замечаю нечто новое: Конфидус, перебросив меч в левую руку, размахивается правой, швыряет факел в воду. Следом летит еще несколько факелов — по всей позиции. Не успеваю удивиться странности такого поведения — вода в нескольких местах вспыхивает голубым пламенем, огонь стремительно расходится в стороны.
Посмотрел вправо. Так и есть — иридиане выливают с обрыва последний бочонок: остальные уже валяются опустошенные. Видимо, это и есть та самая начинка для огневых копий. Легче воды — растекается по ней маслянистой пленкой. Быстрое течение несет ее вдоль берега — как раз по полосе кольев. Среди этих деревяшек завязли сотни тварей — пробираются вперед, спеша вступить в бой. Некоторые уже не спешат — висят, будто бабочки, нанизанные для коллекции.
За какие-то несколько секунд вся эта орава оказывается в огромном костре. Жар такой, что у меня даже здесь волосы скручиваются, в нос бьет вонь сгоревшего бензина и чего-то острого, пряного. И тяжелый дух подпаленного мяса…
Твари, уже предвкушавшие, как погрузят когти в наши тела, испытали величайшее в своей жизни разочарование. Взвыли хором, да так, что некоторые дружинники с седел слетели: даже тренированные кони не выдержали такой нагрузки на уши.
Те, кто оказался на мелководье, были обречены — израненные дротиками и стрелами вспыхнули как свечи. Не зря мы колчаны опустошали: кровь у них горит просто отлично. Невредимым тоже не поздоровилось — слепо дергались, выворачивали колья, позабыв о бое, мечтали лишь выбраться из этого излишне теплого местечка. Тем, кто не успел завязнуть в ограждениях, повезло больше — с головой уйдя в ненавистную текучую воду, они поспешно отходили на глубину.
Жаркое пламя, почти мгновенно взметнувшись на высоту трехэтажного дома, так же быстро и опало — лишь редкие чахлые пятна сплавляются вниз по течению вместе с горящими телами. И густо чадят нанизанные на колья твари. Месиво агонизирующих тел и вода, грязно-фиолетовая от мерзости, вытекающей из ран поганых.
Еще звенело оружие, еще дергались на копьях переправившиеся твари, но это конец — одним ударом епископ чуть ли не ополовинил ряды врагов, сильно снизив их боевой дух. Теперь выстоим — обязаны выстоять.
Эх! Жаль, этих бочонков не пятьсот штук — всех бы сожгли!
Опять стреляю, и в тот же миг слышу за спиной неожиданный звук — горнист на трубе заиграл. Оборачиваюсь — точно. На дороге показалась кавалькада всадников — десятка два рыцарей в темных доспехах, при роскошном знамени, с красочными гербами на щитах.
Покосился на крепость — над башней так и поднимается столб черного дыма. Не зря они сигналили — подошла подмога. Надеюсь, хоть эти не станут за стены прятаться — нам их мечи не помешают.
